Шёпот Ночи

— Они здесь, — сказал Саша, — вокруг нас.

— Сколько?

— Около двух десятков. Старуха следует за нами. Продолжаем идти.

Луна светила тускло, и приближался рассвет. Тени были густыми и непроглядными. Внезапно в тишине началось шуршание. Из дверей чёрного входа больницы вышло пять фигур. Со стороны парковки приближались ещё трое, к вахтёрше присоединилось ещё шесть упырей. И ещё семеро вышли из-за здания больницы, там где был вход в подвал морга. А ведь бывший терапевт знал многих из них: за вахтёршей шёл Василий — дежурный по вокзалу, рослый мужчина, постоянно приходивший к нему с больным горлом, а одним из пришёдших из морга был Сашин тёзка — Сашка, работавший в Башмаковском совхозе сварщиком. Ему даже двадцати лет не было, он совсем недавно закончил экстерном техникум, пытаясь помочь многодетным родителям. А одним из вышедших с парковки был Димка из ближайшей деревни, который нигде не работал и только Саша знал, что Дима прибывал в глубокой депрессии из-за смерти своего ребёнка от порока сердца, Диме не повезло попасть на днях в больницу с воспалением лёгких, там-то его и нашли упыри.

— Двадцать два, — произнёс Саша.

— Я беру одиннадцать и ты одиннадцать? — спросил Пётр.

— Не, погоди. По всем законам жанра, сначала немного потрепаться надо, — он осмотрел окруживших их существ и спросил громко, — эй, кто здесь за главного?

— Я, Саша, я, — ответил голос Вячеслава Александровича, — теперь можешь звать меня просто Славой.

— Окей, Слава. Мы к Кристине пришли по её приглашению. Проводишь?

Вячеслав вышел вперёд, чтобы его было видно. Он улыбался и смотрел прямо Саше в глаза.

— Видишь ли, дорогой мой ученик, Кристина не желает с вами обоими разговаривать. Вы представляете для неё опасность, поэтому ваш с Петром путь закончится здесь, — улыбка сошла с его лица, — взять их!

Упыри пришли в движение.

— А вот теперь, Петя, ты берёшь одиннадцать справа, а я — одиннадцать слева.

Саша и Пётр кинулись на толпу своих собратьев. Те пытались использовать численное преимущество, но делали это неумело, больше мешали друг другу. Саша подпрыгнул и наступил на голову одному из напавших и с ходу зацепился рукой за раскрытую пасть другого врага, тот не успел сомкнуть челюсти, так как бывший терапевт сорвал его голову, удивившись своей новой физической силе. Потом он запустил эту голову прямо в вахтёршу. У Петра что-то со щелчком сверкнуло в руке, это был выкидной нож с серебряным клинком, который он получил от Степана. Отбиваясь ногами, он смог убить ножом Сашку-сварщика и ещё двоих. Тем временем терапевт расправился с Васей-железнодорожником, вахтёршей и ещё двоими. Но мертвецы не знали усталости, они продолжали набрасываться, а Саша и Петя продолжали отбиваться.

— Редеют их ряды, редеют, — сказал Вячеслав, — даже жалко, что Кристина решила от них избавиться. Такие сильные существа должны быть союзниками, но никак не врагами.

* * *

Сергей, Клава и Анастасия сидели в водомерном узле в подвале больницы за закрытой дверью. Зашёл пастух.

— Первая велела Анастасии идти к ней, — сказал он, взял женщину за локоть и потащил.

— Куда вы меня тащите! — вскрикнула она.

— Заткнись, падаль, и иди.

Сергей попытался заступиться за женщину, но пастух одним ударом руки наотмашь отбросил его к стене, юноша ударился головой и лишился сознания. Нехорошее чувство нашло на Клаву, она кинулась за матерью, но вампир уже закрыл за собой дверь. Девушке ничего не оставалось, как идти к Сергею, приводить его в чувства.

К Вячеславу сзади подошла девушка. Когда Саша и Пётр убили последнего врага, им был Дима из деревни, Саша посмотрел на подошедшую девушку и сразу сник. Это была Мария. И она стала одной из них.

Глава 25

С рассветом наступил новый день, суббота. Оставшиеся жители Зарубина пришли в панику. Ночью было убито несколько десятков человек, почти весь сельсовет пропал без вести. То есть каждая семья в посёлке так или иначе пострадала. Все догадывались, в чём дело, но боялись произносить это вслух. Очень много тел было найдено в больнице. Также пропал один полицейский. Билеты на поезда были раскуплены в то же утро, у кого были личные автомобили, уехали на них сразу, взяв минимум вещей. Оставались только те, кому некуда было идти: одинокие старики и маргиналы. Они были обречены, и они это знали.

Около восьми утра Владимир разбудил Леонида и Отца Тихона. Саша и Пётр так и не вернулись, это был плохой знак. Рассчитывать теперь они могли только на себя. Билеты из Зарубина были куплены, и детектив получил их на электронную почту. Около семи вечера поезд должен был забрать его, Леонида, Сергея и Отца Тихона и увезти в Пензу. Покровители Владимира отказались вдаваться в подробности, но он сам понимал, что здесь хотят устроить вроде полигона или заповедника, периодически прикармливая кровососов. А ещё он понимал, что не хочет просто так уходить. Они взяли его внука и обратили Сашу, с которым он успел сдружиться, и детектив не хотел им этого спускать. Он хотел наказать этих тварей так, чтобы они боялись одного его имени.

После того, как Леонид и Тихон умылись и сели за стол, Владимир присоединился к ним: он поставил самовар и положил несколько бутербродов с сыром и колбасой.

— Билеты получил? — спросил Леонид.

— Получил.

— И что же теперь? Дожидаемся шестёрку кровососов и отдаём ему чемодан?

Владимир опустил голову. Всё было непросто.

— Мне почему-то кажется, Лёня, что им нужна не только эта макулатура, но и мы. Поэтому советую дождаться их раба и посмотреть, как будут развиваться события.

Святой отец поставил на стол флакон с прозрачной жидкостью.

— Нашли Вы время, Святой Отец, «беленькой» угощаться, — грустно усмехнулся Леонид.

Священник улыбнулся.

— Что-то ты мне, Лёня, всё больше и больше терапевта того напоминаешь.

— Надеюсь, с ним ничего плохого не сделали.

— Хуже уже вряд ли будет, — ответил отец Тихон, — только это не водка.

— А что это? — спросил Леонид.

— Биологически-активная добавка к пище для людей с болезнями желудочно-кишечного тракта.

— Что за добавка?

— Коллоидное серебро. Концентрированная святая водичка. Я сам принимаю от случая к случаю. Предполагаю, что кровососа должно убить одно прикосновение к ней, — пояснил отец Тихон и сделал два глотка из флакона.

К завтраку в то утро так никто не притронулся. Леониду было совестно, что он позволил вампирам поймать его сына, и он не простит себя, если с ним что-то случится. Сердце подсказывало, что он пока жив, но мальчик был в опасности. Встав из-за стола, мужчины вышли из дома на улицу. Обычно по субботам в центре посёлка работал рынок, но в этот раз привычного шума не было. Зарубино вымерло. Соседи уехали, взяв только самое необходимое, даже не закрыв двери. Погода была облачная, солнце не появлялось. Вообще летнее время в тех краях всегда сменялось от знойной жары до проливных дождей. Но облака приходили ближе к середине августа, однако, сейчас, в конце июня, это имело место быть. Солнце скрылось и больше не светило над Зарубиным. Леонид посмотрел на высокий тополь, который рос на соседней улице, как его раскачивает ветер. Он вспомнил, как мать не разрешала ему выходить из дома, показывая из окна на этот тополь и говоря, что сильный ветер. Будучи мальчишкой, он наивно в это верил и боялся, что его сдует. Леонид улыбнулся, а потом мысли снова вернулись к сыну, и его вновь вернуло из воспоминаний в страшное настоящее.

У Владимира из кармана брюк раздался сигнал мессенджера. Детектив вынул смартфон и прочитал сообщение от «АВЕРЬЯНОВ (следователь, Зарубино)»: «Приготовьте документы и ждите меня в течение получаса». Детектив усмехнулся, — «Ладно, — подумал он, — предупреждён — значит — вооружён»

— Пошли в дом, — сказал он своим спутникам.

— Что такое? Идёт кто-то? — спросил священник.

— Да, и надо его встретить.

Через полчаса Константин Аверьянов, одетый в старые джинсы и коричневый свитер, с дорожной сумкой в руке появился на конце улицы Мичурина. Через пять минут он уже стоял у калитки дома Скворцовых. Она оказалась открытой. Следователь зашёл внутрь, осмотрелся, хотя в этом не было смысла, он знал, что почти все бежали из посёлка. Он остался потому, что ему приказали. Вампиры поймали его, когда он шёл домой. Их главная — Кристина — заставила пить её кровь в обмен на жизнь. Пришлось согласиться. Утром он отправил семью в Москву, к их счастью они кровососов не интересовали. Тем не менее, Кристина приказала полицейскому прийти за чемоданом и забрать его любой ценой. Он не мог противиться её голосу, будто его воля была парализована на клеточном уровне. Константин наступил на низкую, и единственную, ступеньку крыльца и вынул телефон, разблокировал, нашёл номер Владимира, который тот ему дал при встрече в отделении полиции после смерти Петра Чижевского, и набрал его. После небольшой паузы послышались монотонные гудки. До уха следователя донеслась мелодия смартфона детектива из передней комнаты. К телефону никто не подходил. Через полторы минуты вызов сбросился.

— Куда этот дедок пропал? — спросил вслух Константин.

Он набрал номер ещё раз. Результат оказался тот же. Кристина приказала принести чемодан, значит, ему нужно зайти в дом и найти его. Следователь толкнул дверь. Открыта. Он зашёл в холодные сени, оттуда попал в тёплые сени, за следующей дверью была кухня, а за ней средняя комната и передняя. Типичное строение сельского дома шестидесятых годов прошлого века. Константин на всякий случай вынул пистолет и пошёл в кухню, миновав пустые сени. На обеденном столе по-прежнему лежали бутерброды с сыром, и стоял ещё не до конца остывший самовар. Константин снова набрал номер детектива. Снова монотонные гудки и мелодия из передней комнаты. Делать было нечего, он пошёл туда, откуда звучала музыка. Держа пистолет Макарова вперёд себя, он пошёл дальше. В средней комнате было две односпальные кровати, у одной стояли банки из-под пива. «Наверняка тут отдыхал тот придурочный терапевт», — подумал следователь. На другой кровати лежала шляпа Владимира. Когда он прошёл внутрь комнаты, ему показалось, что кто-то следит за ним. Дверь в переднюю комнату была открыта. Из её проёма было видно, что смартфон детектива лежал на полу прямо посередине пола. Константин понял, что попал в ловушку. Он обернулся, готовый выстрелить, но руки с пистолетом быстро отвёл вверх Леонид, отец Тихон выбил оружие ударом по рукам. Потом следователь почувствовал, как кто-то накинул ему бечёвку на шею и начал душить. Руки были цепкие и крепкие, всё, это конец! Леонид со священником полностью обездвижили его. От недостатка кислорода и перекрытия кровотока к голове сознание Константина отключилось.