Шепот

– Так, где ты говоришь, служил?
– подозрительно уставился на меня пьяными зенками Сержант.

– Афганистан пятое спецподразделение спецназа.
– Что интересно даже не соврал.

– Они же все погибли...
– Я только руками развел.

– Как видишь не все.

Спустя три часа.

– Ик! Хороший ты парень Олег! А айда к нам? Мы деньгами не обидим! Капитан.. Ик!.. Ууххх! Как за своих людей!
– Затем набычился по-пьяному, схватил меня за шею и с плохо скрываемой угрозой произнес.

– Ты меня уважаешь?
– Ну, тут не в уважении дело... А скорее в том, что вокруг меня десять человек в дупель бухих парней из десанта и спецназа.

– Да...

– Воооо! За эт..то надо выпить!
– из-под стола появилась новая бутылка. У меня алкоголь уже буквально из ушей лился. Организм не давал ему усваиваться, заставляя тело усиленно потеть, выводя отраву. Но все, же на подобную выносливость реакция со стороны мужиков была однозначной.

– Наш человек!
– Парни, сидящие за столом, удовлетворительно загалдели и как-то синхронно потянулись за закусью.

Спустя час.

– Да, наша Капитан скоро вот где будет город держать!
– мне под нос сунули кулак.

– А ты нашего капитана уважаешь?

– Я?
– Похоже, хмель все-таки ударил мне в голову.
– Видел я ее! Классная баба! Решено! Женюсь!
– гробовая тишина повисла над столиком.

– На капитане?
– неуверенно, заплетающимся языком протянул сержант.

– А что не так? Красивая баба. С характером.

– Но... это, же Капитан!
– как несмышленышу попытался мне объяснить сержант.

– И что? Может она лесбиянка?

– Не замечал, но...Это же Капитан!
– похоже, как к ней можно относиться, как к женщине у вояк не укладывалось в голове.

– Тогда в чем проблема?

– Это Капитан!
– походу вояку заклинило. Странно, но все остальные были с ним согласны. Вот она инерция мышления в чистом виде.

– Повторюсь и что?

– Знаешь....
– вдруг резко протрезвел Сержант.
– Ты вроде хороший парень. Мешать мы тебе не станем, - и в сторону, - верно мужики?
– те загалдели, мол, верно, конечно. А тот тем временем продолжил.

– Пробуй. Но подумай хорошенько. Характер у нее далеко не сахар и она одна из нас. А ты сам должен знать, что это значит.
– И в мгновенно наступившей тишине бара, из которого потихоньку смылись все посетители увидевшие русскую попойку, раздался тихий шипящий шепот.

– Обидишь ее. Закопаем. Хотя она и сама вполне на это способна.

– Отлично. Тогда передайте ей это.
– Попросив у бармена лист бумаги, написал только одну фразу.

– Ресторан Марципичио. 18:00.

– Говорил, мешать не станешь? Так помоги. Убеди ее в том, что ей НАДО туда прейди.

– Ну, смотри мужик, если подстава. Ты у меня землю жрать будешь.

– Да, хоть ежиком назови только уболтай ее прийти туда.
– Сержант кивнул. А затем..

– Ты, кстати, чьих будешь?

– Черная лагуна. Это я ее из воды вытащил.

– Ооо...ну, смотри сам.

Ночь прошла скомкано. Я пытался вспомнить, как надо ухаживать за женщинами. Даже полез в женский любовный роман, но вспомнив, что Балалайка далеко не домохозяйка бросил эту затею, ограничившись кратким планом действий и запомнив одно простое правило. Женщина может простить не бритость и некоторую неаккуратность в одежде. Но она никогда не простит отсутствие воображения. Поэтому продираясь через понимающе хмыки Датча, грубоватые подколки Реви, которая как бы невзначай поинтересовалась не нужна ли мне помощь, пока было время я отправился проведать своих подопечных. Проблем почти не возникло. Рок не хотел выходить из звероформы. А Ганс завис в странном противостоянии самому себе. Пришлось обоим ментально промыть мозги на тему "Я никогда не сдамся, не дам себя сломать!".

Реви

Реви лежала на койке положив ноги в ботинках на край кровати и задумчиво подбрасывала и ловила тяжелый круглый мячик наполненный песком, тренируя кисти рук и занималась непривычным для себя делом. Она размышляла. Нет, не в том смысле, что обычно живет бездумно. Но думать и размышлять это разные вещи. Второе предполагает некоторую неторопливость.

–  Что-то этот Павел уже два дня какой-то мутный. Но яйца у него, даже не из стали, из титана! Это ж надо было додуматься пригласить на свидание Балалайку! А еще эти его мутные дела с Роком.. Как не приду, эти двое замолкают и начинают обсуждать всякую чушь, вроде проблем негров в Арктике. Но вот что странно. Рок называет этого шкета наставником. Року сколько двадцать пять? А Павлику-Лоттону всего двадцать. И все равно "наставник", причем тот воспринимает это как должное.Рок....Приятный во всех отношениях парень. С выдумкой. - Девушка почувствовала, как на ее лицо сама собой выползает какая-то дурацкая улыбка, - Скучаю,... он не пишет. Не звонит. Павел, хотя он просит, чтобы его называли Авитус, говорит, что он на закрытой тренировке. Что за ересь в наши то дни... Откуда в наше время нельзя позвонить? Он умер?... или ему не понравилось? - настроение резко ушло вниз.

–  Ему сильно повезло, если он все-таки умер! Если после того, как он на меня смотрел, узнаю,что у него кто-то есть, замочу ублюдка! О? - Привлекла внимание хлопнувшая входная дверь. –  Куда это намылилась "наша арт-поддержка". - У откровенно скучающей девушки, вдруг скакнули мысли. - И нужно ему было, так представится? Датч молчит каналья как партизан! Бли куда он все таки пошел. Любопытно...-Девушка поднялась с кровати.

Рок.

– Рок? Ганс? Что с вами случилось?
– Проследившая за Авитусом двурукая, ошарашено уставилась на зомби с полными руками ракушек, который вышел из одной пещеры и зашел в другую, Зашла к следом за "замби" и увидела двух истощенных как будто только что из китайского рабочего лагеря Парня и пацана.

– Реви? Хавчика принеси, душа горит!-поднял на нее все еще слегка мутный взгляд я.

– Ооу? Тебя не было почти месяц. Я встречаю тебя, истощенным так будто ты этот месяц не ел. Ничего не хочешь мне рассказать?
– В душе рождалось чувство неудовлетворенности. Что вылилось в громогласный рявк заставивший затрястись стены пещеры.

– ЖИВО!
– Поморщившись от громкого звука, девушка независимо развернулась к выходу и бросила.

– Будешь должен.

Спустя пятнадцать минут.

– Она вернулась, неся в руках несколько, пакетов с сорока килограммами чистого счастья под названием "хавчик".

– Я тебе говорил, что я тебя люблю?
– сказал я, маленькими кусочками съедая какой-то фрукт.

– Нет.

– Правильно, - я закинул в рот несколько виноградин. Сзади раздался знакомый щелчок взведенного курка. Я не оборачиваясь, продолжил.

– Это была бы ложь. Я тебя обожаю.
– Тут я позволил себе обернуться.
– Девушка отвела взгляд влево и вверх, спрятав руки за спину, и что-то насвистывала.

– Что?
– на меня был брошен смущенный взгляд.

Смотря на этот ходячий кавай, я впервые за последнее время смог действительно искренне улыбнуться.

– Ничего. Совсем ничего. Саа-всем.

– Можно мне сыру?
– подал голос Ганс. Из-за чего мы с Реви чуть не подавились.

– Ты умеешь говорить?

– Это странно?
– парнишка походу тоже удивился такой реакции.

– ....Завтра пойдем на рыбалку. Будем тебя... как там это слово...? Социализировать.

– Кстати.
– Вспомнила Македонская.
– Тебе сестра привет передает. Панац кивнул, а я сосредоточился на поедании.. нет, пожирании припасов.

Это было очень странное ощущение, было чувство будто бы я воздушный шарик, который накачивают воздухом. С такой скоростью силы возвращались ко мне. У мелкого видимо тоже самое, в какой-то момент Ганс попытался сделать очередной шаг и непроизвольно ускорился и со свистом, а впоследствии с грохотом его унесло, куда-то к выходу. Чертыхнувшись, я нашел его впечатанным в стену пещеры под взглядом круглых от удивления глаз Ребекки начал объяснять ему как, это контролировать. В общем, в город мы вернулись только вечером. Там шок ждал уже меня.