Шесть историй о любви

Последнее слово, как всегда, осталось за женщиной.

А в это время, увлеченные разговором, скульптор и студентка неторопливо шли по главной улице города- проспекту Ленина. Забыв свою стеснительность, Костя разошелся, и увлеченно рассказывал Людмиле о своей работе, о своих друзьях, о своих заботах. Он любил свою работу, своих друзей и, не подозревая об этом, любил свои заботы. Знакомая тема так захватила его, что все, что он рассказывал, само собой складывалось в интереснейший сюжет. Людмила слушала его с вниманием. Она любила все новое, а тут перед ней неожиданно открылся удивительный мир. Мир художников. И рассказывал ей про этот мир обаятельный, интересный парень. Хотя, какой он парень? Ему лет тридцать, наверное. Наверняка, женат. Но это все мало смущало двадцатилетнюю Людмилу. Во взрослых мужчинах, повидавших жизнь, есть, как она считала, своя прелесть.

Всех своих ухажеров она делила на две группы. Парни из первой, в основном, надеялись на свои внешние качества: высокий рост, спортивную фигуру, красивое лицо, энергичное поведение. В разговорах брали роль лидера на себя. Говорить любили в основном о себе, своих успехах и достижениях, сыпали анекдотами и шутками, иногда невпопад. Этих было большинство. Вторая группа была поменьше. Ее представители были внешне менее привлекательны, в основном надеялись на свой ум. О себе говорили мало, чаще увлекались комплиментами в ее адрес, бывало дарили цветы, посвящали грустные стишки, старались оказать какую-то услугу. Шутили и рассказывали анекдоты всегда по какому-то случаю. Кстати, один такой подарил ей сегодня розы. Ая-яй! Она их оставила в кафе! Жалко-то как, розы она любила.

Константина она не могла отнести ни к одной из этих категорий. Она даже не могла решить, относить ли его поведение к ухаживаниям или нет.

Зайчиков добрался в разговоре до выставки молодых художников, живописно и понятно разъясняя замыслы представленных произведений. В этот момент его неласково толкнули. Оказалось, что увлеченный беседой, он едва не стоптал шеренгу бабулек, торгующих первой зеленью. Костя не обиделся, весь мир ему сейчас улыбался, и он улыбался всему миру. Он в секунду утряс инцидент, и старушка, защищавшая свой урожай, успокоилась и перестала ругать современную молодежь. Тут и Константин вспомнил, что до похода в кафе в руках у Людмилы были цветы. Выяснив, что цветы забыты, он исправил положение. Подошел к единственному представителю мужского пола в этом маленьком царстве зелени и цветов- мрачноватому жителю южных республик. Они перебросились несколькими фразами, помахали руками, и Зайчиков вернулся к Людмиле с букетом алых, как кровь, гвоздик. Девушка зарделась, приняла цветы, поблагодарила и, как-то по особенному, улыбнулась.

Они на секунду замялись, не зная, что делать дальше. Но Людмила быстро нашлась и сказала, что она ведь так и не осмотрела до конца выставочную экспозицию. Хотя, если честно сказать, утром она попала на вернисаж совершенно случайно. Костя с радостью согласился ее сопровождать. И они пошли туда, где началось их знакомство.

V

На здании, где находился центральный гастроном, вешали новый лозунг. В нем что-то говорилось о перестройке и ускорении. На площадке перед тем же гастрономом уже выросли первые разноцветные грибки зонтиков, под которыми общепит и магазины с лотков увлеченно торговали теплыми соками и холодными пирожками. Запарившись на жарком солнце, Костя, как истый джентльмен, угостил даму каким-то баснословно дорогим соком, разменяв последний рубль. На сдачу ему дали теплый, блестящий полтинник.

Он внимательно посмотрел на него и процитировал:

"То, что бог нам однажды отмерил, друзья, Увеличить нельзя и уменьшить нельзя. Постараемся с толком истратить наличность, На чужое не зарясь, взаймы не прося."

Людмила радостно улыбнулась и сказала, что знает такие стихи.

Это- рубаи. Что у нее есть знакомый парень- Мишка Бурлаков, который ей пишет подобные стихи. Он ей и рассказывал про них. Кстати, те цветы, что они забыли в кафе, подарил ей именно Михаил. Потом она поинтересовалась, не Костя ли- автор этого стихотворения.

Скульптор ответил, что с его стороны было бы подлостью обкрадывать старика Хайяма. И спросил, не является ли ее знакомый стихотворец жалким плагиатором. Людмила сказала, что вряд ли и тоже прочла:

"Пусть у цветов в саду сильнее аромат, Но осень к нам придет- завянет сад. А от волос твоих, когда к тебе склоняюсь, Все запахи весны являются назад."

На что Зайчиков заметил, что это, действительно, далеко не Хайям, и поинтересовался, как часто этот "поэт" норовит вдыхать запахи весны. Но Людмила успокоила его на этот счет, сказав, что стихи Бурлакова нравятся ей гораздо больше их автора. Тем более, что именно сегодня ему было сказано, что у него нет ни одного шанса. И добавила, что если их лозунг на сегодня- освобождение от наличности, то самый верный способ спустить последний полтинник- обратиться вон к тому старичку. Она показала на пенсионера, сидящего за отдельным столиком, и, молчаливо, с независимо-терпеливым видом, предлагавшего поиграть в азартные игры с государством.

Это, как она считала, был самый верный способ разориться, поскольку ей в лотереях никогда не везло.

Они весело рассмеялись, и Константин, подбросив и поймав на прощание монету, аристократическим жестом подал ее старику. Людмила пошептала себе под нос какое-то заклинание и вытянула билет лотереи "Спринт". Она собралась было надорвать его, как сзади послышалась реплика, что если они играют с судьбой, то это опасное занятие.

Сзади стояла Беляева. Она иронично улыбалась. Затем продолжила, что давно не видела Зайчикова этаким гусаром. Зайчиков нашелся сразу, заявив, что просто решил промотать последний рубль, так как, подобно одному из персонажей Островского, он в этом городе и без денег проживет. И что эта девушка помогает ему проматывать его состояние.

Тут к ним подошел Алексеев. В руках у него был тот самый цветастый пакет, из которого нахально высовывался пучок зеленого лука. Нина хозяйским жестом взяла Славу под руку и, обращаясь к Зайчикову, спросила, почему это он все никак не представит ей свою спутницу.

Это было похоже на легкую женскую провокацию. Костя с достоинством представил ей свою новую знакомую, хотя понимал, что Ниночка и так уже о всем осведомлена. Людмила тоже что-то хотела сказать, но неожиданно шагнула вперед и, в свою очередь, взяла скульптора под руку. Трудно понять женщин. Люда поняла, что ее провоцируют и сделала вот такой ответный выпад. Здесь дамы обменялись такими взглядами, какими обычно женщины смотрят друг на друга. Тут было и любопытство, и оценка, и молчаливый диалог, после которого они уже знали, кто чего стоит.

Напряженную ситуацию разрядил Алексеев. Он как-то быстро овладел общим вниманием, выяснил, что направляются все в одно место- Выставочный зал, вызвался быть главным гидом и решительно повел всех за собой.

VI

Публики после обеда на выставке прибавилось. Да и состав ее изменился. Меньше стало случайно любопытствующих, все больше появлялось лиц заинтересованных, а также имеющих какое-то отношение к искусству и тех, кто считал, что они имеют к искусству какое-то отношение.

Вообще, на выставке было немало интересных работ, но если бы вы решили, что наибольшая толпа собралась перед лучшими произведениями, вы бы ошиблись. Зрители распределялись довольно своеобразно. Кто-то любовался представленными работами в одиночку. Это те, кого мало интересовали результаты конкурса. Они беспорядочно мельтешили по залам, разглядывая все подряд. Затем имелись маленькие кружки, концентрирующиеся около кого-нибудь из участников конкурса и состоящие, как правило, из его ближайших друзей.

Эти прогуливались, в основном, возле своих экспонатов, изредка посещая соседей. Иногда такие группки сталкивались, и тогда мог состояться обмен дипломатическими любезностями, звучали профессиональные шутки или едкие колкости. Было несколько групп побольше. Они собирались вокруг нескольких очень уверенных в себе мужчин, ходивших с непроницаемым видом и изредка задававших вопросы. Авторы работ стремились попасть им на глаза. Каждый сообразно своему характеру. Кто угодливо улыбался, кто демонстрировал чувство собственного достоинства, кто показывал свою подчеркнутую независимость. Но на глаза пытался попасть каждый. Ведь это были члены жюри, люди, в руках которых было будущее всех этих молодых авторов.