Шесть извилин под фуражкой

– Да, ничего себе хатка. Только мрачноватая, – заметил вошедший в дом следом за Федей Кулапудов.

Ганга, словно собака-ищейка, повел носом и сказал:

– Кажется, пахнет чем-то паленым.

И в следующую минуту ребята увидели, как из-под соседней двери повалил дым. В эту минуту в дверь заскочил Дирол, проследил за испуганными взглядами своих товарищей и завопил:

– Пожар! Горим!

– Тихо ты! – рявкнул на него Веня, сделал глубокий вдох и рывком распахнул соседнюю дверь.

Ему в лицо ударило такой волной угарного газа, что Веня покачнулся, но на ногах все же устоял. И тут же из глубины наполненной дымом комнаты донесся слабый стон.

Веня, ни минуты не раздумывая, ринулся в клубящуюся пелену. Дирол было бросился за ним, но Федя остановил его и сказал:

– Подожди, туда нельзя идти всем сразу!

Но в этот момент из комнаты донесся голос Вени:

– Ребята, он здесь. Помогите.

Федя и Дирол, пробираясь на ощупь, ринулись в комнату.

– Где вы? – спросил Федя, которому дым так и резал глаза, а потому курсант совершенно ничего не мог разглядеть.

– Я здесь, – раздался откуда-то справа Венин голос.

Федя зашагал в том направлении, чувствуя, как Дирол вцепился в его рубашку мертвой хваткой, чтобы не отстать и не потеряться.

Через секунду Федя наконец увидел окутанного дымом Веню, который пытался поднять бесчувственного Мочилова.

– Он жив, – проговорил Веня. – Только очень слаб. Давайте вынесем его поскорее отсюда. Петров, видимо, поджег кухню, так что через несколько минут огонь перекинется сюда.

Федя бросил взгляд на противоположную дверь, из-под которой вырывались языки пламени, и понял, что медлить нельзя.

Подхватив Мочилова под мышки, он приподнял его. Веня схватился за ноги капитана, а Дирол, который, видимо, от испуга совершенно перестал соображать, взял руку Глеба Ефимовича в свою, прижал ее к груди и так и пошел, не отставая ни на шаг.

На крыльце их встретили близнецы, которых оставили в засаде на случай внезапного возвращения Петрова и которые только сейчас заметили поваливший из дома дым и кинулись на помощь.

Все вместе курсанты вытащили Мочилова из дома и отнесли подальше от места пожара.

– Кажется, он отравился угарным газом, – пощупав пульс капитана, изрек Веня. – Что же делать? Надо его спасать!

– Федя, ты беги в город, вызывай "Скорую помощь" и пожарных, – не теряя самообладания, начал отдавать приказания Кулапудов. – Андрей и Антон, отыщите где-нибудь воду, а ты, Дирол, помоги мне приподнять его.

Санек вместе в Веней приподняли Мочилова и облокотили на врытый в землю большой камень. Веня снял с себя рубашку, свернул ее и сунул под голову капитана. Через секунду вернулись близнецы и притащили ржавое ведро с дождевой водой. Правда, ведро оказалось дырявым, и из него на землю тоненькой струйкой сочилась вода.

– Вот, ничего лучшего найти не удалось, – сказал Андрей.

– Ничего, и это хорошо, – одобрил Веня, схватил ведро и вылил воду прямо на Мочилова.

Однако это действие ожидаемого эффекта не возымело.

– Он умирает? – спросил Дирол, ни к кому, собственно, и не обращаясь.

– Мы ему не позволим, – уверенно заявил Кулапудов.

– Веня! Венечка! – прокатился по всему пустырю истошный вопль Зоси, а вскоре показалась и она сама.

За Зосей бежал не менее испуганный Леха. Они подскочили к ребятам, и девушка первым делом бросилась на шею Кулапудова со словами:

– Венечка, как хорошо, что с тобой все в порядке!

Веня смутился. Увидев, как многозначительно начали переглядываться его друзья, он мягко убрал руки Зоси со своей шеи и сказал:

– Зося, подожди, сейчас не время. Нам нужно спасти Мочилова.

Только сейчас, оглядевшись, Зося заметила лежащего на земле капитана. Прежняя тревога мигом улетучилась с ее лица, девушка присела рядом с пострадавшим и спросила:

– Что с ним?

– Кажется, отравился угарным газом, – высказался Веня.

– Все понятно, требуется искусственное дыхание, – сказала Зося и немедленно приступила к оказанию первой медицинской помощи.

Вене, который смотрел, как Зося делает искусственное дыхание Глебу Ефимовичу, внезапно жутко захотелось оказаться на месте капитана, но он тут же прогнал от себя нелепую мысль.

Только после третьей Зосиной попытки Мочилов закашлял, потом глухо застонал и открыл глаза, вызвав всеобщий вздох радости и облегчения.

– Где я? – спросил Глеб Ефимович, обводя своих учеников мутным взглядом.

– Все в порядке, Глеб Ефимович, – склонился над ним Веня. – Мы вас спасли, сейчас приедут "Скорая" и пожарные. Вас отвезут в больницу.

– Где Петров? – уже более осмысленно спросил Мочилов.

– К сожалению, нам не удалось его задержать, – вздохнул Кулапудов. – Он сбежал.

– Нет, его надо поймать, – слабо качнул головой Глеб Ефимович. – У него билет на сегодняшний десятичасовой поезд… Я видел… – с огромным трудом говорил он. – Торопитесь. Поезд номер шестнадцать, вагон седьмой… Он приклеил себе усы.

Сообщив это, Мочилов закрыл глаза и снова потерял сознание. Зося принялась заботливо поглаживать его лоб, а Веня спросил у старшего Утконесова:

– Андрей, который сейчас час?

– Половина девятого, – откликнулся близнец.

– Значит, еще можем успеть, – обрадовался Кулапудов. – Леха, оставайся с Зосей здесь. Дожидайтесь пожарных и "Скорую помощь", а мы поедем на вокзал.

Леха не стал спорить, так как понимал, что в подобной ситуации свой характер показывать просто неуместно, а потому молча кивнул. Через минуту на пустыре остались только Пешкодралов, Зося и Мочилов.

* * *

Солидный мужчина лет сорока с пышными усами, в строгом деловом костюме и фетровой шляпе неспешной походкой двигался по перрону зюзюкинского железнодорожного вокзала. Посторонний наблюдатель сказал бы, что этот человек невероятно спокоен и уравновешен, и, несомненно, ошибся бы. На самом деле усатый тип был настолько взвинчен, что, как ему казалось, любая мелочь могла попросту взорвать его, как заряженную бомбу.

Гражданин то и дело поглядывал на часы, как будто кого-то ждал. И он на самом деле ждал, но не кого, а чего. У него был билет на десятичасовой поезд, отправляющийся с этого перрона в город Залихватинск.