Шесть принцев для мисс Недотроги

Зачем я разлеглась в первом ряду, когда надо было учиться у опытных интриганов, таких как кот и фея – и вовремя уносить ноги из опасной зоны, буквально сразу бежать на выход. Сейчас «ожить» и бодренько поползти к двери будет уже крайне подозрительно.

На этой мысли неожиданно и резко затошнило. О-о-о. Вот и все. Душащим, прелым плащом меня накрыл, придавил боевой флер королевы. Он сел поудобнее рядом с моим парализованным телом и принялся ржавой ложкой магии вычерпывать мой мозг, высекая слезы из глаз. Еще немного и я или превращусь в согласный на все овощ или прыгну кузнечиком прямо в присутствии королевской особы и ее свиты. Фрейлины, скорее всего подсматривающие сейчас в щелку двери, мгновенно разбегутся и заткнуть всем рты я точно не успею.

– А ты стал намного сильнее, мой мальчик, - королева выпевала каждое слово, немного грассируя на глухих согласных. – Вот только я пока и не начинала.

В каком смысле «не начинала»? Сжимая зубы до боли в челюсти, я волевым усилием бросила вверх жгутики своих щупов. Не добросила. Еще! И еще раз.

– Показать уровень для взрослых? – королева уже не изображала расслабленность, а смотрела пристально, ловя каждый вздох и моргание Десятого. – Или поставить на колени, чтобы ты, наконец, прозрел. Понял как с тобой обойдутся принятые своим Холмом принцы! А они не пощадят, не отпустят тебя зализывать раны и жаловаться мамочке. Хотя, о чем это я? Твоя мать – я, и неудачника-глупца поддерживать не собираюсь. Отступись от девчонки!

В это время я наконец добралась до своей цели, чуть не стоном облегчения погружая свой горячечный, едва не сгоревший разум в мгновенно пропустившую меня магию Фаворры. Вдох-выдох, какое же блаженство отдыхать в прохладном, дрожащем поле его энергии. Хм, «дрожащем?» … Я обеспокоенно проверила границы оазиса, в котором пряталась.

Мамочки! Несмотря на внешнее хладнокровие, командир держался из последних сил. Его защита буквально таяла от все более мощных ударов Цэсеи. А я вовремя.

И знаю, что делать.

В следующую секунду мои блоки с уютным щелканьем принялись укреплять щиты командира. Королева давила. Я валялась и чуть не дрыгала ногой от усердного изображения обморока, продолжая скреплять охранный периметр общего поля. А Фаворра стоял и держал удар.

– Интересно, - сказала Цэсея и отшагнула назад. Ее флер схлынул, оставляя за собой пустоту и растерянно замершую ауру Диего. В комнате вдруг стало свободнее дышать. – Ты сильнее, чем я думала. Полноценного напора, конечно, не выдержишь, но, если тебя примет Холм... – она потерла пальчиком острый подбородок, о чем-то думая и не обращая внимания на сына. – Ладно, я дам тебе шанс.

В моем поле зрения появилась маленькая серебристая туфелька. Потом колено. Я быстро зажмурилась, надеясь, что присевшая Цэсея не заметила моего осмысленного взгляда.

– Завтра начнется праздник. Я прикажу привести в порядок твою человечку и заодно подтвердить правду ли она нам сегодня рассказывала. Потом ее отправят к студентам-менталистам, которых готовят к проверке на совместимость, - что-то коснулось моих волос. И только сковавший меня страх не позволил дернуться. - А тебе разрешу претендовать на нее, как и другим подавшим заявки высоким гостям и офицерам. Не опозорь мою кровь и доверие, Тайрен. Даже если проиграешь, сделай это достойно. И благодари за доброту!

А потом я впервые в жизни услышала, как один высший сидхэ обращается к другому, произнося запретное:

– Моя благодарность… ваше величество королева Изумруда.

Глава 16. О том, кто ты есть. Или что ты ешь.

Перед уходом леди Цэсея позвала фею и приказала ей приставить ко мне личную брауни, чтобы «привести эту девушку в порядок». Через минуту рядом крутилась, охала и прикладывала к моему лбу прохладные салфетки хорошо мне знакомая маленькая Трикси.

Подозреваю, она сама выскочила вперед, услышав распоряжение леди. Искренние эмоции брауни вились облачком вокруг ее спутанных волос. Желание помочь и... вина. Кое-кто чувствовал себя неудобно, после того, как сбежал из моей комнаты, услышав имя Кейхи.

– Тайрен, нам нужно обсудить детали, - заботливая матушка позвала с собой сына. Тот без спешки помог мне сесть на диван, для чего-то поправив подол моего несерьезного плятья в мелкий цветочек, и проронив негромкое "скоро встретимся" отправился вслед за королевой.

Надеюсь ему не придется отрабатывать благодарность королеве каким-нибудь неприятным образом. Не знаю что будет за праздник и почему Фаворре захотелось вписать себя и меня на какую-то проверку, но надеюсь, оно того стоило. А меня порадует сам факт дополнительной возможности пообщаться и выманить Бродягу.

– Красивый лорд-лорд, - застенчиво прошептала брауни вслед Десятому.
– Не злой, не ругает нас.

– Может быть знаешь... давно он пришел в себя после травмы?
– осторожно спросила я, прижимая тканевую салфетку ко лбу и на всякий случай продолжая изображать состояние трепетной физической слабости.

– Дней шесть-семь как поднялся-поднялся, - Малышка тараторила, сноровисто подпихивая под мою спину подушки.
– Как ребенка сначала водили-водили. Ой, чего это я лишнее болтаю... Вон он какой сильный, смеет Ее Величеству отвечать. Но вы лучше этого лорда не загадывайте, а то окажетесь с другим или вообще без никого.
– Она жалостливо на меня воззрилась, скрестив руки на переднике.
– Уж больно вы слабенькая. Леди-куратор так про вас и сказала: "Холм сломает". Это поговорка про тех, кому сложно к нашим правилам привыкать.

Поддержка сейчас была просто огонь, н-да. Но зато в глаза, без обмана. Трикси, со всей своей незатейливой простодушностью и добротой, нравилась мне все больше.

Я собиралась и дальше ее пораспрашивать, как во все еще приоткрытую дверь протиснулась белая усатая морда.

– Жива?
– осторожно спросил кот.
– Успела поклясться в вечном служении? А, ясно, ты опять не одна... Тьфу. Можешь не отвечать, сам вижу, что жива. Повезло значит.

Он гордо профланировал мимо брауни, изумленно развесившей ушки, и залез под кресло, оставив наружи только пушистый хвост.

– Ой, - сказала Трикси, - большой какой. Гремлины из охраны на таких кататься любят. Кисечке уздечку бы голубенькую сшили. С бубенцами!

Хвост резко опустился, хлопнув по полу.

– Какой еще "кисечка"? Какие бубенцы!?
– Кусака вылез обратно, но уже с добычей в виде продуктовой сумки. И морда его выглядела до крайности забавно. Глаза плошками, рот открыт.
– Евка, немедленно скажи этой лахудре, что перед ней боевой зверь, не поддающийся дрессировке и еще - твой личный паж и соратник, который не подлежит изъятию для нужд стражи!