Шестая жена

— Разумеется, — ответил Томас.

Глаза Елизаветы сияли, а губы смеялись. Она не могла остановиться — игра возбуждала ее. Катарина стояла рядом, так что бояться было нечего, и все-таки это была очень опасная игра. Но такой способ ухаживания нравился принцессе больше всего на свете!

Катарина сразу же заметила, что Елизавета наслаждается игрой. «Она что, совсем ничего не видит? — удивлялась Елизавета. — Неужели она совсем не знает человека, за которого вышла замуж?»

Томас повернулся к Катарине. — Кейт, — сказал он, — помоги мне... помоги укротить эту дикую кошку. Мы покажем ей, как ходить по нашему саду в черном.

— Томас... Томас, угомонись, — смеялась Катарина.

— На чьей вы стороне? — спросила ее Елизавета. — На моей или на его?

— На моей, конечно! — закричал Томас. — Держи ее, Кейт. Держи, говорю. Хватай за руки и не дай ей вырваться. Я сейчас покажу, что мы с ней сделаем.

Катарина послушно подбежала и схватила Елизавету.

— Нет! — закричала принцесса.

— Не нет, а да, — заявил адмирал.

Он вытащил из-за пояса украшенный драгоценными камнями кинжал и, глядя на нее глазами, горящими от желания, распорол ей юбку, после этого он зажал в руке ворот ее лифа и разрезал его спереди. Принцесса, смеясь, стояла перед ним в одних шелковых нижних юбках, пылая от возбуждения, — она любила Томаса и мысль о том, какие чувства она пробуждает в нем, возбуждала ее еще сильнее.

— Томас! — вскричала королева. — Что ты наделал!

Он положил руку на голое плечо Елизаветы:

— Надеюсь, это послужит ей хорошим уроком!

— Ей нельзя оставаться здесь в таком виде. Это неприлично!

— Да, — согласился он. — Ужасно неприлично. Только пусть больше не появляется здесь в черном платье, воображая себя взрослой. И пусть не краснеет, когда мы спрашиваем ее о тайном возлюбленном.

— Елизавета, беги скорее домой, — засмеялась королева. — Надеюсь, никто тебя не увидит.

Наконец-то Елизавета почувствовала себя свободной. Она побежала во дворец, а вслед ей донесся веселый смех Томаса и Катарины.

Адмирал обнял жену за плечи.

— Дорогой мой! — сказала Катарина. — Если бы ты знал, как я хочу ребенка! И если судьба пошлет нам детей, представляю себе, как они будут тебя любить. И где это ты, такой храбрый вояка, бесстрашный мореплаватель и мудрый государственный муж, научился обходиться с детьми?

— А разве принцесса ребенок?

— Конечно. Разве ты не видел, какое удовольствие доставила ей эта игра?

— Видел, видел, — серьезным тоном произнес адмирал, и вся страсть, которую пробудила в нем Елизавета, обратилась в нежность к Катарине.

* * *

Кэт Эшли попросила, чтобы адмирал принял ее для разговора наедине.

— Милорд, — сказала она, когда они остались одни. — Надеюсь, вы простите мне мою дерзость, если это можно назвать дерзостью.

— Сначала я хотел бы узнать, в чем дело, — заявил адмирал.

— Леди Елизавета вернулась сегодня из сада в разорванном платье, с синяками на коже.

— А вы, госпожа Эшли, конечно же наблюдали за нашей игрой из окна?

— Так вы знаете об этом?

— Да уж знаю, госпожа Эшли, — с кривой усмешкой сказал он.

— В мои обязанности входит присматривать за молодой леди.

— Да, вы правы. — Прошу простить меня, милорд, но если кто-нибудь, кроме меня, видел, что произошло сегодня в саду...

— И что из этого, госпожа Эшли?

— Он... он мог подумать, что принцессе не подобает вести себя подобным образом... а джентльмену вроде вас...

— Ба, госпожа Эшли, все это пустяки. Это было игра, и только.

— Я-то это знаю, но другие думают иначе.

— Успокойтесь, госпожа Эшли, в этой игре никто не пострадал.

— Надеюсь, милорд.

— В случае нужды принцесса вполне способна постоять за себя. И не забудьте, что сама королева принимала участие в этой игре.

— Я знаю, милорд. И все-таки... разрезать на юной девушке платье!

— Не волнуйтесь. Она потребовала, чтобы я купил ей новое. Вы видите, что принцесса вполне способна защитить свои интересы.

«Странная вещь, — думала Кэт Эшли, выйдя из покоев Томаса. — Он заставляет тебя поверить во все, что говорит. Эдакий заботливый папаша, который хочет только одного — чтобы все в его доме были счастливы!.. Но что же делать?» — ломала голову Кэт.

Впрочем, может быть, он и прав, и не надо волноваться — ведь королева, его жена, своими собственными глазами видела их игру.

Маркиз Дорсет явился в дом Сеймуров по приглашению лорда-верховного адмирала.

Дорсет был отцом леди Джейн Грей. Он сразу же догадался, что его пригласили обсудить будущее его дочери, ибо был предупрежден сэром Джоном Харрингтоном, другом и слугой адмирала.

Дорсета приняли очень сердечно, и Томас еще до начала разговора отпустил своих слуг.

— Милорд Дорсет, — сказал он. — Догадываетесь ли вы, зачем я пригласил вас сюда?

— Я понимаю, что речь пойдет о моей старшей дочери.

— Леди Джейн Грей — очаровательная девочка, хорошо воспитанная, красивая и принадлежит к благородному роду. Вы согласны с этим, и я не сомневаюсь, что мы достигнем с вами согласия и по другим вопросам.

Дорсет был доволен. Принадлежа к очень знатному роду, он, в отличие от глупца Сюррея, вовсе не собирался отказываться от возможности породниться с одним из братьев Сеймур. Поговаривали, что Томас только и ждет своего часа. Он — любимец короля, а король вскоре станет совершеннолетним. Томас сумел достичь очень многого — женился на вдове короля, воспитывает в своем доме принцессу Елизавету. Томас Сеймур, лорд Садли, уже сейчас обладает огромной властью, а в будущем станет еще сильнее.

Дорсет был польщен.

— По каким же, милорд Садли? — спросил он.

— Развитие событий в нашей стране требует пристального наблюдения, и заниматься этим должны такие люди, как мы с вами. Король наш — совсем еще ребенок, а в Совете уже начались раздоры.

Дорсет почувствовал волнение.

— Я хотел сказать вам, — продолжал Томас, — что я — ваш друг. И в знак своей дружбы я хотел бы предложить вам передать вашу дочь под мою опеку. — Почему?

— Вы ведь знаете, как сильно ее любит королева. Мы часто обсуждаем с ней будущее Джейн, и мы хотели бы, чтобы она жила с нами. Мы воспитаем ее по-королевски и подберем ей подходящую партию.

Глаза Дорсета засияли от радости.

— А вы уже подобрали ей жениха, милорд?

— Да, сэр.

— И кто же станет мужем моей дочери?

— Неужели вы сами не догадываетесь? Эти двое уже давно любят друг друга, и я не сомневаюсь, что они и сами мечтают пожениться.

— Вы говорите о... короле?

— Разумеется, милорд.

Дорсет улыбнулся.

— Она его достойна, — продолжал Томас. — Нет девушки более подходящей для короля, чем она.

— А я слышал, что лорд-протектор хочет женить короля на своей дочери.