Шестерка Сердец

Я этого не сделаю.

Почему-то понимание того, что Уна Харрис готова даже нанять какого-то головореза, чтобы угрожать мне телесными повреждениями, прибавляет мне больше решимости увидеть, как она получает то, чего заслуживает.

— Они не навредили мне. Думаю, просто пытались запугать. — Делаю паузу, думая на ходу. — Они пытались выхватить мою сумочку, но подъехала соседская машина, и они убежали. Сейчас я в порядке. — Неприятно лгать ему, но как однажды сказал Джей: неизбежное зло повсюду в этом мире.

Он притягивает меня в объятия.

— Иисусе, ты не должна так поздно возвращаться в одиночку. В следующий раз убедись, чтобы с тобой кто-то был. Или, черт возьми, позвони мне, я лично провожу тебя домой.

Он слишком взволнован, чтобы прочесть меня, что хорошо, иначе он бы понял, что я вру напропалую. У меня сжимается в груди от осознания как на него повлияло, что я подверглась опасности. Просто он всегда начеку. Я редко видела, чтобы от него что-то укрывалось. До этого момента.

— Хорошо. Я просто не подумала.

Он крепко меня обнимает.

— Не допускай этого снова. Я убью кого-нибудь, если с тобой что-нибудь случится. Ты единственная, кто удерживает меня от этого шага.

Слова Джея окутывают, словно теплая ласка, в то время как я пытаюсь избавиться от вины, что была нечестна с ним. Мы стоим так долгое время, а потом Джей провожает меня до комнаты. Он говорит, что переночует на диване на случай, если бандит решит вернуться.

Следующим утром, когда папа обнаруживает его там, Джей рассказывает все, что произошло. Папа настаивает, чтобы мы вызвали копов. Я не хочу вовлекать полицию, иначе придется врать снова, но от этого никак не отвертеться.

К счастью, за месяцы, проведенные вместе, я углубилась в книжную коллекцию Джея. Совсем недавно я прочла одну про язык тела, так что я знаю достаточно, чтобы суметь соврать, когда офицеры приедут домой.

И все же я не могу не волноваться об угрозе. Они сказали, что если Джей пойдет в суд, то мне причинят вред. Мысленно возвращаюсь в день переговоров, когда мы с Джеем смеялись на улице.

Уна и Брайан тогда наблюдали за нами, и должно быть заметили какие-то признаки, указывающие на то, что Джей заботится обо мне. Иначе они не стали бы утруждаться и угрожать. Ведь я всего лишь помощница юриста.

В течение следующих нескольких дней собираю несколько видов хорошего оружия, чтобы защитить себя, включающих сигнализацию при нападениях, перцовый баллончик (что категорически запрещено в Ирландии) и швейцарский армейский нож. Я также учусь самозащите по видео на Ютубе. Не смейтесь. Если Уна Харрис и ее головорез вернутся снова, я буду готова. «А самое важное», —напоминаю я себе, — «никогда не оставаться одной».

Они не нападут на меня, если я не одна. По крайней мере, убеждаю себя в этом.

К сожалению, все эти беспокойства и тревоги берут свое, и за день до дня суда Джея я заболеваю самым тяжелым гриппом в своей жизни. Я говорю не о тех сильных простудах, которые люди называют гриппом, а именно самым настоящим гриппом, от которого каждый мускул и кость в теле болят, от которого едва соображаешь, чтобы вспомнить свое имя, а когда с тобой разговаривают, отвечаешь лишь лихорадочной тарабарщиной.

Папа находит мне временную замену, потому что очевидно — в моем текущем состоянии я ничем не смогу помочь на суде. Но я и не жалуюсь. Суд — это обычно часы скуки, сопровождаемые несколькими минутами чего-то интересного. Джей не знал о моей болезни до утра в день суда. Я лежу на кровати под одеялами в своей самой удобной пижаме, когда парадная дверь открывается и закрывается.

Папа ушел из дома около часа назад, значит, это может быть только единственный человек. Шаги Джея раздаются на лестнице, и он направляется в мою комнату. Сперва он стучит в дверь.

— Не входи, — взываю слабо. — Я заразна, а тебе нельзя болеть на этой неделе.

— К черту, родная, — отвечает Джей, входя внутрь комнаты и садясь на край кровати. Он кладет руку мне на лоб, чтобы определить, есть ли у меня температура, на лице Джея вырисовывается беспокойство. — Черт, ты горишь.

— Знаю. — Шмыгаю я. — Тебе надо идти. Правда. Я не прощу себя, если ты подхватишь грипп.

Джей хмурится и берет мою вспотевшую руку в свою.

— Мне очень хотелось, чтобы ты была там сегодня. Чувствую себя храбрее, когда ты со мной.

— Ты самый храбрый человек, которого я знаю. У тебя получится. Надеюсь, через несколько дней мне станет лучше и я смогу присутствовать во время вынесения приговора.

Джей проводит рукой по волосам, и я осматриваю его. На нем надет модный светло-серый костюм, синий галстук и белая рубашка. Он выглядит потрясающе красивым.

— Ты выглядишь восхитительно, — удается выговорить мне, и глаза Джея теплеют.

— Спасибо, и ты тоже. — Он наклоняется и нежно целует меня в лоб.

Я слабо усмехаюсь.

— Уверена, никогда не выглядела настолько восхитительно.

— Ты всегда выглядишь восхитительно, Матильда, — говорит он и уходит.

У меня нет телевизора в спальне и, после проведения двух часов за чтением, становлюсь нетерпеливой. Мне хочется узнать, что происходит в суде. Я знаю, что новостной канал будет вести об этом репортаж, поэтому с большим усилием умудряюсь спуститься вниз в гостиную. Превращаю диван в кровать и ложусь. После всех этих действий у меня уходит еще двадцать минут на то, чтобы просто полежать, прежде чем появляются силы найти пульт и включить телевизор.

Переключаю на главный двадцатичетырехчасовой новостной канал и жду, когда всплывет судебное разбирательство. И в этот момент репортер кратко рассказывает о деле и показывает кадры прибытия Джея с папой в Верховный суд. В отличие от большинства приходящих в суд людей, пытающихся избежать прессы, Джей сверкает ослепительной улыбкой перед одной из камер.

Даже его улыбка по телевизору сводит мое сердце с ума. Внутри зарождается надежда, что спустя столько времени, как только дело закончится у нас с Джеем появится шанс быть вместе.

Затем показывают прибытие Уны и Брайана — мой гнев всплывает на поверхность. Если эта стерва думает, что может запугать меня, то она дико ошибается. Хотелось бы увидеть ее лицо, когда она поняла, что Джей появился, а ее угроза не сработала.

Смотрю каждую секунду новостного канала того дня, а в обед появляется Мишель, чтобы накормить меня супом. Позже тем вечером я возвращаюсь в кровать и вырубаюсь, проспав до утра следующего дня. Когда просыпаюсь, чувствую себя более отдохнувшей, потягиваюсь и бросаю взгляд в сторону, удивленная видеть Джея, сидящего облокотившись подбородком на руку.