Шимпанзе горы Ассерик

В середине дня мы вернулись в лагерь. Обратно все шимпанзе шли самостоятельно, хотя Бобо пару раз начинал хныкать и проситься на руки. Я заметила, что Уильям уже перестал обращать на него внимание, и Бобо успокоил Пух, который подошел и крепко обнял его. Увидев, как Уильям и Пух, пригнувшись, пьют из ручья, Бобо стал делать то же самое.

Днем Уильям исчез из лагеря, наверное отправившись на поиски Тины. Пух и Бобо впервые остались одни и целый час забавляли нас своими веселыми играми. Они нашли пустую скорлупу от плода баобаба и гонялись по всему двору, пытаясь отнять ее друг у друга. Бобо был так увлечен игрой, что взбежал по лестнице на платформу, даже не заметив высоты.

Вечером в лагере появились Тина и Уильям. Встревоженная присутствием незнакомцев, Тина не спускалась с дерева, растущего на краю лагеря, и оттуда наблюдала за всем, что происходило внизу. Позже Уильям с Тиной отправились на ночлег в овраг, и мы смогли дать Бобо его ужин и порцию молока. Пух поел вместе с ним. Настало время укладываться спать. Я припарковала лендровер возле самой хижины, и на его крыше с помощью большой подушки и нескольких полотенец мы устроили уютную постель для Бобо. С третьей или четвертой попытки Рафаэлле удалось уложить его там. На утро, выйдя из хижины, я обнаружила, что Бобо свернулся на земле под дверью, а на его месте уютно устроился Уильям.

Уильяма все еще тревожило появление в группе нового шимпанзе. Утром, увидев, как Рафаэлла несет на руках Бобо, он снова впал в неистовство и, распушив шерсть, бросился к ней, прежде чем я успела остановить его. Подбежав к Рафаэлле, он укусил ее за руку и выхватил Бобо. Рафаэлла подняла какую-то деревяшку и швырнула ею в Уильяма, больно ударив его по спине. Шимпанзе развернулся и снова кинулся к Рафаэлле. Но она, вместо того чтобы убежать от него, схватила камень и бросилась навстречу. От злости она не почувствовала страха. Уильям замер и, явно напуганный, принялся кричать. Рафаэлла с такой силой швырнула камень на землю, что он раскололся вдребезги. Уильям повернулся ко мне и протянул руку, как бы ища поддержки. Но я смотрела в сторону. На моей памяти ни один из незнакомых Уильяму людей не мог подобным образом отразить его нападки.

Когда Уильям почти перестал кричать, Рафаэлла присела на корточки и позвала его. Он тотчас подбежал, и она принялась обыскивать его, пока он не успокоился. Потом он в течение нескольких минут с энтузиазмом обыскивал Рафаэллу, а затем побрел к фиговому дереву. Тина приветствовала его громким учащенным дыханием, и они оба спустились в овраг.

Остаток дня Пух и Бобо снова провели вместе. На этот раз они схватили щетку для волос Рафаэллы и, не забывая время от времени причесывать ею друг друга, принялись с такой скоростью гоняться вверх и вниз по лестнице, ведущей к помосту, что у меня закружилась голова.

24 Слоненок

Однажды утром, вскоре после прибытия Рафаэллы, в лагере появился лендровер Службы национальных парков, который привез известие, что м-р Дюпюи, директор Управления национальными парками Сенегала, собирается на несколько дней в Сименти и хочет встретиться со мной. Оставив лагерь на попечении Рене и Джулиана, мы с Рафаэллой отправились за 80 километров в Сименти.

Мы въехали во двор отеля «Сименти». Навстречу нам выбежал молодой француз по имени Ален, который уже несколько месяцев жил в парке, осваивая профессию управляющего.

— Какое счастье, что вы приехали! — произнес он и, схватив меня за руку, поволок в столовую. — Мы тут никак не можем справиться с одной проблемой, — продолжал Ален, — и надеемся, что именно вы нам поможете.

Мы остановились в центре столовой, и Ален в ожидании посмотрел вокруг. «Toto, ou es tu?» [3] — позвал он, и из-за столов появился крошечный слоненок, меньше которого мне еще не приходилось видеть. Он родился дней 10–14 назад и достигал в высоту 45 сантиметров. Он быстро притопал к Алену и начал обшаривать его в поисках соска. Мы с Рафаэллой на секунду остолбенели, потом медленно подошли к малышу и дотронулись до его щетинистого тельца.

3

Тото, где ты? (франц.).

Ален присел на корточки и протянул слоненку свои пальцы, которые тот немедленно принялся сосать. Ален с тревогой посмотрел на нас и спросил:

— Как вы думаете, можно ли его спасти? Браконьеры убили его мать в двенадцати километрах отсюда, и он сам пришел к отелю два дня назад. Он привык ко мне и даже спит возле меня, но завтра мы уезжаем на целую неделю с обходом береговых участков, и мне не с кем его оставить — никто не знает, как ухаживать за ним. Я надеюсь, вы возьмете его. Ведь вам и раньше приходилось выращивать осиротевших животных, не так ли?

Слова Алена были неожиданно прерваны — слоненок выпустил струю жидкого помета. Я поняла, что у меня остается еще меньше шансов, и без того очень небольших, выходить малютку. По опыту работы в Вуберне я знала, что понос для такого малыша означает верную смерть. К тому же я где-то читала, что новорожденных слонят вообще невозможно вырастить без матери.

Мысленно я перенеслась в те дни, когда ухаживала за осиротевшими животными в Гамбии, вспомнила пищу, которой кормила трех маленьких слонят в Вуберне. Это была кашица из кукурузной крупы, молока, глюкозы и кальция. Правда, мои подопечные были гораздо старше этого крошечного детеныша, но другого рациона я не знала, а окружавшие меня люди не имели и такого опыта. Кроме того, из всех составных частей смеси в Сименти можно было найти только молоко. Я решила заменить кукурузную кашицу отварным рисом, а глюкозу — медом и постараться как можно тщательнее составлять суточное количество пищи с учетом потребностей слоненка в питательных веществах. Что касается кальция, то в нашем лагере его было полным-полно.

Я попросила Алена до конца дня не давать больше слоненку молока, а поить его теплой водой с медом и небольшим количеством соли. Это была попытка очистить желудок слоненка и разгрузить его пищеварительный тракт перед переходом на новую диету.

В полдень я отправила радиограмму отцу и Найджелу с просьбой прислать несколько сосок (они наверняка были у нас дома) и ряд других вещей, необходимых для ухода за молодым слоненком. Я также попросила их связаться по телефону или телеграфу с английскими зоопарками, в которых успешно выращивали слонов, и узнать их рацион. А пока придется обходиться тем, что было под рукой.

Вскоре прибыли мистер Дюпюи и мистер Гейе. После короткого разговора мистер Дюпюи спросил меня, сможем ли мы взять слоненка к себе при условии, что администрация парка обязуется снабжать нас молоком и всем прочим, необходимым для ухода за ним. С той самой минуты, когда мы с Рафаэллой увидели слоненка, нам отчаянно захотелось забрать его с собой в лагерь, но у меня не было уверенности, что это возможно. Однако вопрос решился прежде, чем я успела придумать хоть сколько-нибудь обоснованные аргументы. Мы были подготовлены лучше других, и слоненка поручали нам.

Несмотря на мои страхи, перспектива ухаживать за слоненком привела меня в полный восторг. Это маленькое существо неожиданно стало членом нашей семьи, и теперь мне казалось чрезвычайно важным сохранить и вырастить его. Это был еще один приемыш, еще одно живое существо, за которое я была в ответе.

Пришлось заняться оборудованием лендровера для обратного пути. Служители дали нам соломенный матрац, который мы водрузили на заднее сиденье и на который положили сверху охапку упругих зеленых листьев. Мы с Рафаэллой раздобыли старые занавеси и несколько мешков, чтобы укрыть слоненка от сквозняка. Наполнили кипяченой водой пластиковую канистру и конфисковали из гостиницы весь запас меда и все пластиковые бутылочки из-под воды. Ален сделал соски, отрезав пальцы на резиновых перчатках. Потом он перенес слоненка к машине, и мы в последний раз напоили его водой с медом.