Шипы Черного Ириса

После полудня я сложила все свои немногие оставшиеся вещи в отдельную спортивную сумку и поставила ее около двери, чтобы ее просто забрала хозяйка, когда придет в квартиру. Ее должны будут оповестить, что я принимала участие в программе. Выбросила мусор, хотя его было немного. Сложила на столе все свои документы, кроме паспорта, потому что он требовался по договору. И отправилась в ванную. Ванна вызывала у меня непрошенные слезы, поэтому, утирая сопливый нос и красные глаза, я постаралась привести себя в полный порядок. Света в свое время поделилась, что нет ничего хуже для вампира, чем кусать своего донора, чувствуя запах пота от тела. Где-то глубоко внутри я уже поверила в то, что мой носитель именно Света, я старалась себя в этом убедить, поэтому попыталась сделать все правильно. Насколько это вообще возможно. А еще, пусть я и относилась к вампирам без страха, но никто не отменял простого понимания - я заключила договор на собственную смерть, а значит, со мной могут сделать все что угодно. Примерно через час я вышла из ванной и еще десять минут пыталась унять рыдания. Это удалось.

Оделась во все новое, включая нижнее белье. Я купила джинсы и футболку в темных тонах. Мне подумалось, что кровь будет лучше смотреться на черном, чем на светлом. После принялась ждать звонка на телефон. Я сидела в кресле и смотрела на часы. Внутри у меня клокотало нетерпение. На коленях лежала красная папка с договором и паспорт. Звонок поступил примерно за час до заката.

Машина оказалась представительского класса, что меня сильно удивило. Я не хотела ехать на заднем сиденье, поэтому прошла вперед. Водитель оказался молодым, лет двадцати пяти. Светловолосый, с серыми глазами. Когда я подошла, он открыл дверцу и вышел мне навстречу. Я с трудом подавила желание отойти на шаг.

– Ильина Аврора Евгеньевна?
– спросил он.

Я молча кивнула. Он мне не улыбнулся.

– Меня зовут Артем, - сказал он.
– Я должен еще раз убедить вас передумать.

– Кому должны?
– невольно спросила я.

– Что?
– не понял он.

– Кому вы должны меня переубедить?
– уточнила я.
– Я вам никто, так зачем напрягаться?

– Послушайте, вы молодая, милая девушка, зачем вам это? Несчастная любовь? Мужик - козел? Что могло такого случиться, что вы решились на подобное? Вампиры это вам не шутки! Отмотать назад не получиться! Вас никто не откачает и не даст возможности выйти оттуда!

Я слушала его молча и, наверное, с каменным лицом. Мне хотелось сказать ему, что никогда нельзя называть девушку 'милой'. Никогда! Особенно если пытаешься ей помочь. Мне хотелось сказать, что даже если я и молода, то это не значит, что единственная причина для подобного решения - это мужик! Мне много чего хотелось ему сказать и при этом не хотелось. Я знала, что за подобный разговор ему платят, знала и то, что за доставку меня в анклав ему заплатят столько, сколько обычный таксист получает за неделю. Я все знала, поэтому просто слушала. Вещал он достаточно долго, а когда наконец выдохся, я сказала:

– Во-первых, не вампиры, а носители. Вы должны это знать, раз уж работаете на государство. Во-вторых, а вам, собственно, не все ли равно? Я для вас работа, ну так и делайте свою работу.

Я протянула ему договор и паспорт. Он сверился со своим бланком, сравнил все, что только мог сравнить, и мы сели в машину. Мужчина все время на меня косился, то и дело открывал рот, чтобы что-то сказать, но каждый раз передумывал и снова поворачивался к дороге. Захотелось ему помочь выговориться:

– Как давно вы на этой работе?

– Примерно год, и уже такого насмотрелся, что волосы на затылке дыбом стоят.

Меня осенила догадка:

– А по программе полного и единовременного донорства я у вас какая?

– Первая, - шепотом выдохнул он и посмотрел на меня.
– Первый раз везу человека на смерть и не могу понять, почему все вокруг считают это нормальным?! Это же убийство! И это законно!

Я невольно рассмеялась.

– А сколько убийств считается совершенно законными? Врачебные ошибки, полицейские при исполнении, армия. Все они убивают - и ничего. Пожарные идут на героическую смерть ради других, МЧС так же. Любой человек может пожертвовать собой ради другого, так в чем проблема?

– Так вы считаете свой поступок героизмом?!
– ахнул водитель.

Поражаюсь умению людей слышать только то, что они сами хотят, и вырывать слова из контекста.

– Нет, конечно! Просто пытаюсь вам объяснить объективные причины принятия такой программы.

– И в чем причины?
– хмыкнул он.

– Их две, точнее одна, но с разных концов. С одной стороны: в любой стране каждый год происходят самоубийства. Не попытки, а именно самоубийства. Статистика везде разная, но она есть. И Ассоциация смекнула, или это уже кто-то из людей сообразил, что глупо откачивать человека, если он не хочет жить. А вот огромное количество крови будет утеряно, а в нашем обществе - это большие деньги. Так зачем? Проще чуток изменить закон, поменять стандарты и разрешить вампирам питаться теми, кто не хочет жить. С другой стороны: слухи о том, как вампиры пытают такого донора, сдерживают простых депрессивных личностей. Например, четыре года назад в Японии был интересный случай. Школьница заключила договор, а носитель убил ее в парке, при свидетелях. Это засняли. Ее крики и вопли, понимаете? Вампир был в своем праве, все законно, но вот статистика самоубийств среди школьников в стране резко пошла вниз после этого видео. Так что подобная программа выгодна как людям, так и носителям.

– Откуда вы все это знаете?

– Образование такое, - хмыкнула я.

– Все равно не понимаю!
– он с силой сжал руль.

– Тут нечего понимать, - я почти улыбнулась, - просто носителям нужна свежая человеческая кровь. И иногда в очень больших количествах. И лучше иметь возможность отдать им парочку идиотов, которые не ценят себя, не верят в Бога, никого не любят. Чем получить сошедшего с ума вампира и море крови. Носители очень нуждаются в пище, например, после регенерации, и вероятность того, что они просто слетят с катушек, не получив ее, весьма велика.

– Почему мы вообще сотрудничаем с этими...этими... их просто всех нужно сжечь!

– Думаю, спасенные из завалов после землетрясения или альпинисты в горах с вами не согласятся. У нас с носителями симбиоз, и пока хрупкий, но мир. Не уверена, что если дело опять обернется конфликтом, то победим мы. Они существовали рядом с нами с самого начала, и мы об этом не знали.

– Ересь!
– прошипел водитель.

Я внимательно посмотрела на его профиль.

– Вы мало общались с носителями?
– почему-то спросила я.

– Наоборот, слишком много!

Я не выдержала и рассмеялась. Смех получился на удивление искренним.

Мужчина удивленно покосился на меня.

– Вас напугала их кровожадность?
– с трудом выговорила я.
– Это же смешно!

– Что значит - смешно?!
– возмутился собеседник.

– Они не люди, понимаете? Почему вы думаете, что если они на нас похожи внешне, то и вести себя должны так же. У них свои законы, свои правила. И опасаться их, все равно что бояться диких хищников. Нужно просто понимать, с кем ты имеешь дело, и отдавать себе отчет, что зверь может броситься, но причем тут тотальное уничтожение? Тигров или львов мы же не уничтожаем.

– А я не понимаю, почему вы их защищаете?!
– с трудом сдерживаясь, сказал водитель, старательно не смотря на меня.

Я резко помрачнела. Смех и хорошее настроение схлынули в один момент.

– Потому что носители - не самое большое зло! Иногда и люди преподносят большие сюрпризы.

– Вы вампироман!
– потрясенно выдохнул водитель.

Я спокойно покачала головой.

– Нет, и никогда им не была. Я встретила только одного вампира, и с ней у нас не было никаких отношений. Сомневаюсь, что она назвала бы меня подругой, скорее, наоборот. Просто вам, видимо, еще не раз придется возить участников этой программы. И не знаю почему, но мне не хотелось бы, чтобы вы думали, что хоть как-то виноваты в том, что их выпивают.