Шипы роз

– Ирма, у нас гости.

– Что, опять? Да что же это такое?! Роза, забери все, и подай подносы в приемной замка, я сейчас спущусь и приму. Но кто к нам пожаловал?

– Госпожа, вы не поверите, это наша местная старуха, вся в лохмотьях, черна, как наш челнок с мангала, пришла с узелком, уселась в твое любимое кресло и требует твоего внимания. Сама греется у очага, она так стара, что ее костлявые руки, наверно, не суждено прогреться. А еще она говорит, что что-то важное у нее есть для тебя по поводу знака свыше.

– Роза, хорошо, я сейчас спущусь, только надену штаны, а ты нагрей горячего супа и покорми ее, да дай ломоть хлеба побольше, она с дороги голодна, да и согреется быстрее. А мне нужно соответствовать своему статусу наследника, а то мало ли что, чует мое сердце, не просто так эти двое свалили в спешке, ждать нам придется сюрприза, несмотря на дела, быть начеку.

Маленькое ощущение счастья все его источало, или мне только предстоит его испытать. Тишина, треск поленьев и маленький потерянный солнечный зайчик, робко заглянувший сквозь решетки окна замка, ощущение чувства покоя и чего-то близкого, мерно текущего, как сама жизнь. Ирма подняла глаза к зеркалу, холодные капли воды стекали и мирно капали в миску. Но есть не только этот мой мирок, но и большой, наполняющий это пространство и другими звуками, просто человеческими шагами, как сейчас, кто-то подошел к комнате Ирмы. Но еще есть запахи, вкус жизни, как сказала гадалка, предназначение твое в заботе, опеке и защите рядом стоящих с тобой людей. Ну что же, еще один день только начинается, но предстоит переделать немало дел, это немаленькое гнездо под названием замок мирно жило своим чередом.

– Мадам, доброе утро. Вы уже проснулись? К вам гонец, вы сами его встретите, у него письмо к вам.

– Я уже иду, Рози, нам с тобой сегодня много предстоит дел.

Да, новости не из приятных, согнуть посильнее пальцы, чтобы дрожь рук не выдала тебя, да хруст дорогой бумаги и шлейф духов. Господи, это нереально, а реально ощущение этого человека, его внутренней мощи и что уже он рядом, даже из письма видно, что их приезд не за горами, сладкие речи, но в чем подвох?

– Рози, позови, пожалуйста, Мили и сделай нам два кофе, а потом я тебе дам другое распоряжение. Мне нужно срочно обсудить новости с Мили. Еще, Роза, наше северное крыло замка в порядке, там относительно чисто? Если нет, проветри комнаты и сделай комнаты поуютнее, к нам гости, я обсужу это с тобой позже. Зови Мили.

Мысли воспоминаний опять полетели вскачь: милый отец, ах, как я скучаю по тебе. Твои мудрые слова «не загадывай то, что нам не суждено разгадать», ах, как мне не хватает тебя, как нам было хорошо раньше вместе, все изменилось и не будет прежним, а за свое счастье, счастье сестры, своих людей борись, и да поможет нам бог, так бы сказал отец. Ну, что же, не время печалиться и упиваться своими огорчениями. Для начала, разговор с Мили. Мы придумали план, сопоставили со словами предсказательницы. А потом перед началом дня не помешает хорошая разминка с мечом, пусть я буду смешна для Мили, прыгая в бриджах с утра с мечом с местными мальчишками, но это еще одно напоминание об отце, о наших утренних прогулках, жить любой ценой, стремясь к победе. Если все рушится и бьется, пускай на счастье, потому что несчастье позади. Блин, как больно укололась, и чашка была красивая; чем же палец обработать? Спеши, Ирма, спеши, ты, по-моему, стала рассеяна, собери осколки, и начнем отсчет времени по-новому, собрав себя в кулак. Ну, вот и кровь перестала идти, так-то лучше, никогда не думала, что кровь на вкус такая противная.

Получать удовольствие от жизни – это дар наслаждаться окружающим миром и беречь это. Что же, будем получать удовольствие от предстоящей битвы, за то, чтобы сохранить этот мир, семью и все, что я так люблю. В конце концов, что там какой-то мужчина, пускай и он воин-дракон, он у меня еще с руки будет есть, как наша белка, которая живет в лесу при замке.

–– Ирма, а ухмылка тебе идет. Так, сосредоточься, ты же- наследник. Ну что же, на выход. Господи, когда же этот маскарад закончится? Хорошо, что все меня поддерживают, одни любят, третьи не смеют осмелиться перечить, а четвертые видят в тебе хоть владелицу, хоть владельца, хотя им Мили больше по душе, чем я. Сейчас защита и справедливость превыше всего, а все потом.

Часть шестая

– Миледи, там с моря факелы, их тысячи- это пираты, миледи, беда.

– Поднимай людей, мы вступим в сражение. Мили пускай пошлет гонца в соседний замок за помощью. Рози, не медли.

– Ну как же, миледи, это пираты. Вы будете сражаться на равных с мужчинами?

– Не причитай, а лучше детей собери и стариков и через подземелье уводи в лес.

– Их слишком много, миледи, смотрите, сколько лодок с факелами, и все направляются к стенам замка.

– Не переживай, Господь с нами. Дай мой меч быстрее, быстрее за помощью. Даниил, матерь божья, вам не кажется, что в такую непогоду мы как некстати вовремя? Вы только посмотрите на этих людей. Они грязны, изнемогли, а бились, как волки. И я не сомневаюсь в их умении владения мечами. А этот наследничек под названием госпожа, она черна, вся в крови, но так сражаться это не годится ни одной девице, она кровожадна и жестока.

– Милорд, вы только взгляните на нее, рубаха вся в крови и ни капли благодарности, я надеюсь пока, за нашу всенепременную помощь. Вы посмотрите, как она стоит, а как отдает приказы! Я уже сомневаюсь своим глазам, если бы не это смазливое личико, я уже подумал, что я сошел с ума.

– Санчес, не говори пока никому о том, что мы знаем, кто перед нами. Я хочу еще посмотреть на все это, и как она будет выкручиваться, когда все откроется. А сейчас действительно я устал. И впервые в жизни испытал страх за чью-то душу. Только не озвучивай вслух за чью. Пойдем, мы, по-моему, не чище и не лучше этой своры, как ты говоришь, волков, этой кучке воинов замка. Мне нужно выпить, а то я за себя не отвечаю, идем же.

Часть седьмая

– Сестра, мне не верится, что мы спасены, люди все черны от копоти и грязи, да и море разгулялось, сама ночь подарила нам эту пощаду. Ирма, я не верю, что жива. Если бы не воин-дракон со своей свитой, я даже боюсь думать, что было бы с нашими воинами, хоть они и искусны, но против такой орды они бы долго не продержались, а так, Ирма, у нас даже нет потерь, только раненые. Я наберу бинты, лекарства и спущусь к воинам, они все разместились у большого очага в людской приемной.

– Да, хорошо, Мила.

– Ирма, ты почему-то злишься? Твое лицо белее снега. Не держи вину на воина-дракона, если бы не он, ты же знаешь, мы бы все сложили головы.

– Мила, что ты говоришь?! Ты едва знаешь этого человека, так ещё защищаешь его, и ты не подумала о том, что он опять в нашем доме. Ты не находишь, что он зачастил к нам?

– Ирма, да не рви ты свои лацканы, дай я их тебе расстегну, тут, ты знаешь, на этот я рада его приезду. Ну, не шипи и смотри, у тебя тоже порез, вот капля крови стекает от виска. Хорошо, что я не ушла. Дай я тебя полечу.

– Мила, я не младенец. Да не мажь. Ой, щиплет.

– Так, сиди и не шевелись, а лучше дай я тебя уложу, после твоего боя я сомневаюсь, что тебе кто-то страшен. Но, Ирма, я тебя умоляю, спи. Горячее вино, стакан молока и утро вечера мудренее. И не думай ни о каких воинах.

– Хорошо, Мила, но я тебя прошу, не пускай ко мне сейчас никого или я…

– Я тебя поняла, милая, завтра… А лучше отдохни. И, ты знаешь, я тебе не говорила, какие акварели я тебе нашла на рынке и новые холсты, чтобы ты рисовала. Ну, вот как тебе легко угодить. Ты улыбнулась и ладненько.

– Мила, прости меня, ведь ты всегда права. Наши люди живы, это самое главное, а то, что этот павлин не дал мне самостоятельно поубивать этих самураев, так он еще пожалеет. Я сплю, Мила.

– Спи, родная сестричка, до завтра.

– Дай руку, Мила, я тебя люблю, я бы тебя защитила и никому не дала в обиду.

– Спи. Я знаю. Иль ты забыла, что ты меня сама научила бою меча. Улыбнись, спи.

Часть восьмая

Ирма пыталась осознать то, что и она в чем-то даже свою жизнь не можем изменить. Пришло наконец понятие времени, власти и того, что нам кажется, мы все знаем про нашу жизнь, ее желания и возможности, мы смеемся или плачем, встречаем новый день, но в один момент поставленные жизнью или судьбой перед фактами данного времени мы понимаем и осознаем, что-то изменить не в наших силах и власти. Ирма так же чувствовала себя, как будто железные пальцы любви или как там оковы другой власти, власти мужчины, совершенно чуждого ей. Но, веря себе, своему долгу, памяти отца, она не могла разрушить уничтожить и отказаться от родного замка и ее людей, а самое главное, ее частички, единственная кровь, ее родная сестра; она, Ирма, и сейчас, ни минуты не колеблясь, отдала жизнь за сестру, но ее ждет ее злой рок, Воин-дракон. Ирма не хотела знать его, принимать, а тем более любить, она мечтала о другой жизни, жизни, отданной служению сельским детям, служению замку и другим людям и немножко для себя. Ее страсть к художеству отнимала ее все свободное время. Ирма забывала, кто она, где она, рисуя свои работы, тем заставляла смеяться покойного своего отца, стоя вся в краске возле холста со ртом, полным кисточек. Она смешила свою Милу и, конечно, своего любимого отца. Ирма все свое тепло и чувство любви навеки отдала своему отцу и, конечно, сестре и своему замку. Она думала, ее жизнь будет мирной и безмятежной, не думая о том, чтобы справиться со своим врагом, решая вопрос жизни и смерти, ей придется принимать такое решение, как венчание, включать свое женское начало, чтобы с помощью чар разбить этого воина, но, в первую очередь, все волею мужчины. Ирма думала думы темные, но ум ее просветлел, и, обладая натурой, от бога изменчивой, как живой цветок, и сильной, как сами колючки пустыни, и жгучей, как сами пески, и красотой сильно замаскированной решала и не могла понять, как все провернуть. Не ведая своей власти, тряхнув кудряшками, слишком короткими для девушки, сбежала быстрой рысцой, ей позавидовала любая гнедая, по лестнице ведущей в заднюю часть замка, в сад там, поговорить со своим конюхом, а также с единственным другом Тимуром, он умен и опытен, он должен ей помочь, без друзей здесь, по-моему, не обойтись.