Широка страна моя родная

– Вам тоже плохо?

– Нет, доктор. Просто перенервничал из-за Наташи, отходняк у меня.

– Лиза, накапай валерьянки впечатлительному будущему папочке! Ничего страшного, просто ваша жена, видимо, переутомилась, - это уже ко мне. – С беременными такое случается. Она у вас когда в последний раз кушала?

Я смотрю на свои часы, купленные на Базе Ордена и настроенные на часовой пояс Советска. Время 25:13 вгоняет врача в ступор.

– Часов семь назад.

– Вот видите! – берёт она себя в руки. – А кушала что?

– Доктор, вам всё равно название животного, из которого были сделаны паровые котлеты, ничего не скажет.

– Выпейте! – протягивает она стаканчик с вонючей жидкостью, и я её заглатываю одним махом. – Вы, кажется, руку поцарапали. Надо обработать и пластырем заклеить!

А, это я об эмблемку на петлицах обалдуя ободрал, когда автомат с него стягивал.

– Не надо. Через час уже следа не останется.

– Не геройствуйте! Царапина как раз на сгибе пальца, может недели на две вам жизнь осложнить.

– Доктор, давайте поспорим, - улыбаюсь я (валерьянка, что ли, уже подействовала?). – Если в течение часа останется хоть малейшая ранка, то я вам дарю букет из роз. А если всё зарастёт, то вы мне… бутылку пива покупаете.

– Ой, молодой человек! В Межгорье сейчас достать розы невозможно! Придётся вам их из Белорецка везти!

– А я говорю, что это вам придётся пиво покупать! Сыворотка для ускоренной регенерации тканей ещё месяца два будет действовать!

– Какая сыворотка?

– Для регенерации тканей. Вы от неё антитела у меня в крови найдёте, когда будете анализ делать. Подписку с вас всё равно возьмут, но и я вас предупреждаю: о существовании такого препарата – молчок! Вы лучше подскажите, как врач, что могло вызвать у Наташи эту… гипотонию?

Я уже стоял на ногах и внимательно слушал.

– У беременных многое может стать причиной. Во-первых, большой перерыв в приёме пище. Им лучше питаться понемногу, но часто.

Мотай, мотай на ус, Николай Валерьевич! Хм… А это мысль! Всё равно в Москве придётся маскироваться, Может, действительно усы отпустить? И на бритьё каждое утро меньше времени тратить нужно будет…

– Во-вторых, переутомление. Спать надо регулярно и не меньше восьми часов в сутки. В-третьих, нервное напряжение. Нельзя позволять женщине в таком положении нервничать! Признайтесь: она нервничала сегодня?

– ПризнаЮсь: очень нервничала!

Ещё бы! Трудно спокойно ожидать переход в другой мир!

– Вот видите! Оберегайте её от лишних волнений! В-четвёртых, может влиять резкая смена климата, влажности, атмосферного давления, температуры воздуха.

И всё это было! Из разгара лета – в осеннюю сырость!

Дверь с устрашающей табличкой отворилась, и вышла Наташа, бодрая, улыбающаяся, хотя всё ещё чуть бледная.

– Напугала тебя? – чмокнула она в щёчку и прижалась к моему плечу. – Спасибо вам Маргарита Степановна! Извините, что заставила волноваться.

– Работа у меня такая! – развела руками доктор. – И это… автомат парню отдайте, а то влетит ему! Лиза, проводи людей в их бокс!

Букет я Маргарите Степановне всё-таки подарил. Нет, спор я выиграл. Просто в знак благодарности за то, что успокоила меня, когда мою крышу снесло от беспокойства за Наташу. Привезли этот букет из Белорецка по моей просьбе, пока мы гоняли балду и отсыпались в карантинном боксе по соседству с человеком Васенко, присланным для обучения персонала Перехода.

Отсыпались, читали прессу, смотрели телевизор, поили контрабандным кофе, заначенным в притащенных из Советской Республики вещах, сестёр «закрытой» медсанчасти, по нескольку раз в день контролирующих у нас температуру и давление, а каждое утро бравших кровь на анализы. Разговаривать на тему того, откуда мы взялись, что видели и что знаем, нам с ними было запрещено категорически. Лишь Маргарите Степановне, к слову, доктору медицинских наук, рассказывали о достижениях медиков СР и разработанных ими препаратах, давали почитать привезённые мной из лабораторий Приволья документы.

Эта суровая, на первый взгляд, женщина действительно уже много лет жила в Межгорье, но работала не в городской МСЧ, а «за забором», поэтому я, когда-то нёсший здесь службу на охране внешнего периметра, с ней и пересекался лишь случайно на улицах. Жаждала она получить для исследования образцы привезённых мной ампул и таблеток, но они сразу же ушли в Москву с Иваном Ивановичем, обещавшим вернуться за нами с Наташей, когда закончится наш карантин.

Что больше всего разочаровало, это еда! Нет, кормили нас очень неплохо по местным меркам, но во время первого же завтрака я понял возмущение Ивана Андреевича, когда мы с ним перекусывали в селе Учалы. Жратва здесь не шла ни в какое сравнение с новоземельской! На хрена её пичкать всевозможной химией?

Но всему приходит конец. Никакой экзотической заразы у нас не обнаружили. Пришла пора и нам выходить из «заключения», как за день до этого выпустили нашего товарища по изоляции, отправившегося разбираться с аппаратурой Точки Перехода. Только он за ворота внутреннего периметра не попадёт, а нам лететь в Москву. Сначала вертолётом до Уфы, а потом, даже не заходя в здание аэропорта, спецбортом на военный аэродром Чкаловский возле Звёздного городка.

После размеренной жизни в Советске и крошечном Порто-Франко Москва выглядела гигантским сумасшедшим домом. За почти три года нашего отсутствия интенсивность дорожного движения только выросла. Третье транспортное кольцо, которое усиленно строил Лужков, где-то решило транспортную проблему, а где-то только обострило. Центр просто задыхался от банальной невозможности припарковаться. Благо, в сам город мы наведывались всего пару раз, поскольку поселили нас в уютной квартирке в Щёлково. Здесь более или менее тихо, спокойно. Но отдыхать некогда, поскольку приходится писать, писать и писать. А если не писать, то разговаривать. Прав был Воздвиженский, когда говорил, что доить нас будут досуха!

И опять вылезла «валютная проблема». Кто нам здесь обналичит экю или рубли Советской Республики? А жрать-то надо. Ну да, первые пару дней продукты нам приносили, но и самим хочется что-нибудь выбрать по своему вкусу. Гулять по городку нам не запрещали, но первые два дня нас непременно сопровождал «человек в штатском», а после взрыва возле «Макдональдса» - двое. Пусть ходят! Нам от этого даже спокойнее. Заикнулись о деньгах полковнику, прикреплённому к нам, и тот выдал «в подотчёт» пять тысяч рублей.

Вскоре полковник и вовсе нас озолотил! По его совету мы с Наташей написали заявления о выплате нам зарплаты за период с января 2000 по сентябрь 2002, а также всех полагающихся надбавок, компенсаций и командировочных. Набежала сумма, от которой мы несколько обалдели. Поскольку у нас не было планов оставаться на Старой Земле, а у руководства ФСБ – препятствовать нашему возвращению в Советскую Республику, свалившееся на нас богатство требовалось срочно потратить. Совещались с супругой недолго: в Советске нам будет нужна машина. А поскольку жизнь показала, что дороги в СР немногим лучше, чем на орденском континенте, покупать следует что-нибудь внедорожное.