Шизофрения, передающаяся половым путём

Доктор выписывал, исписывал, давал указания персоналу, вызывал на интервью пациентов, вёл с ними терапию бесед, ментально уходил в неизвестность выбора тактик наступлений (либо осад) и – по новой. Соразмерно избранному верному алгоритму.

Смотрел любовно на эту кипучую производительность.

К тридцатым вечерам привержено уставал.

Прилёгши на изглоданный диван.

Смотрел в тёмно-оранжевый закат в моллируемое солнцем стекло окна.

Доктор найден. Он не мифичен. Он сакрально присутствовал.

Моей целью было – переключить его внимание на себя, добиться лечения для себя, личных консультаций и личного соучастия с состраданием и поддержкой. Постепенно. Не шугая (подсознание), вдумчиво давая себя изучить.

Настроение готового к свершениям.

Безумная радость озарения, выиска неогранённого, выигрыша.

Понимаете?

19

Количество ступеней на лестничном марше должно иметь нечётное количество – для удобства перемещения по оному (начиная свой путь с левой ноги – левой же его и закончить).

Это правило также работает и в процессе проживания дня – встав не с той ноги – не с той ноги и завершить день. Ведь день имеет нечётное количество шагов.

Как-то рабочая смена подходила к концу.

Мы собирались передать управление. Происшествий не случилось, всё прошло в дежурном темпе. Перед уходом Экзекуция настойчиво напрашивался в гости, не особо утруждая себя подумать, что моей преподавательнице валеологии не понравится его присутствие; что лично мне не понравится его присутствие, особенно после длительного совместного провождения. Мне пришлось соврать о необходимости именно сегодня кое-куда направиться вечером – помочь родственникам с кое-чем на кое-какое неопределённое время. И, чтобы не дискредитировать Экзекуцию и не соблазнять его отправиться вместе со мной из альтруистичных побуждений – пришлось задержаться: застыть колоссом у простенка, зажать связки отмычек-ручек рам и истуканом окоченеть, прислушиваясь, как Экзекуция растворяется в расстоянии.

Постепенно ощущалось, как из здания уходят люди. Как будто уходила жизненная энергия. Зданию корпусу диспансера становилось легче, вольготнее было дышать, хоть при этом оно извращалось в дубелую мертвечину. Наполненное только и много червивым больным.

Чувствовал нескольких ночных дежурных. Машину скорой помощи, остывающую. Пациентов засыпающих, неспящих, уснувших, неспокойных, тревожных, отчуждённых и воздерживающихся.

Под полторы сотни в постепенном несвойственном беззвучье.

И тут мне послышался звук удара молотком. Потом звук скрежета дрели. Потом гулкие предложения-словосочетания знакомым голосом и ответный на это вежливый смех. Звуки постепенно набирали силу, смелее захватывая пространство.

Конец ознакомительного фрагмента.