Школа боевых фрейлин

И тут же пришло слово «горалис».

«Что это?» - спросила я, но древо молчало.

«Леци, что такое горалис?» - спросила я.

 «Это смерть, - ответил Берн. – Паутина смерти. Где ты взяла это слово?»

«Он под лестницей!
– воскликнула я, вдруг осознав, что делает Вуг. – Он сам там, в этой паутине, и сейчас пьёт силы королевы!»

«Возвращайся! – приказал Берн. – Я не смогу прийти за тобой».

Да, не сможет. Я это ясно понимала сейчас, потому что тоже, как и он, давала присягу королеве. Мы должны защитить её величество любой ценой.

«Пусти!
– попросила я древо. – Я должна идти».

Оно нехотя выпустило меня. Странное чувство… Древо как будто не хотело, чтобы я шла туда, где опасно. Как будто оно могло меня защитить.

Я погладила рукой шершавую кору.

 - Всё будет хорошо, - шепнула я. – Мы вместе!

Я спустилась и посмотрела на небо. Посреди огромной сизо-чёрной тучи рождался и вытягивался вниз тугой жгут. Я похолодела, поняв, что прямо сейчас вижу рождение чёрного смерча. Зрелище завораживало своей нереальной красотой. Поймав себя на мысли, что уже минуту стою неподвижно, глядя на то, как приближается ко мне смертельная опасность, я рванула к дверям. Закрыто! Я заколотила кулаками и закричала. Ощущение, что меня сейчас подхватит и сомнёт непонятная, но жуткая сила, лишало сил и разума.

И в то же мгновение услышала шум гигантских листьев древа. Ветер, с воем возникший за моей спиной, поднял тёмное облако непонятной пыли – густой, шевелящейся, будто живой. Обернувшись, я с ужасом смотрела, как в этом облике мелькает злобная маска уродливого лица с широко распахнутым в безмолвном крике ртом. Эта мерзкая рожа то уходила вглубь, то снова выныривала на поверхность. Глаза её были закрытыми, слепыми, но я знала, что скоро тяжёлые веки медленно поднимутся и взглянут на меня – и в этот момент я умру.

Дверь за моей спиной распахнулась и меня втянули внутрь сразу несколько пар крепких мужских рук.

 - Сумасшедшая! – крикнул один из тера, но другой что-то быстро сказал ему, и тот замолчал, недоверчиво взглянув на меня.

 - Смерч уже здесь! – выдохнула я, вытирая мокрый лоб. – Я видела!

 - Готовность – высшая! – крикнул тера и оттеснил меня за спины мужчин. – Активировать поле!

Страшный удар сотряс дверь. Казалось, будто весь дворец содрогнулся. Но за мгновение до этого я увидела, как засияло защитное поле, оградив нас золотой завесой. Древесники, стоявшие на расстоянии вытянутой руки друг от друга, держали его вместе с сильнейшими магами древа.

Я смотрела на дверь, не в силах оторваться. Сначала мне показалось, что у меня темнеет в глазах, но вскоре я поняла, что не ошибаюсь – от дверей и просто сквозь стены пробирались как будто тонкие язычки чёрного пламени. Это пламя горело, поглощая свет, и защитное золотое поле медленно таяло, истончалось.

 - Где её величество? – сквозь зубы спросил один из тера. – Сегодня нам не выстоять без неё!

Я вспомнила паутину смерти, жутко темнеющую под лестницей; Вуга, пьющего силы её величества, открыла было рот, чтобы сказать, что ждать королеву бессмысленно, но не стала.

 - Держитесь! – сказала я вместо этого. – Я узнаю, - и скользнула прочь от дверей.

Я не пошла к королеве. Если Леци до сих пор нет, значит, он и остальные тера патруля там – под лестницей. И, кажется, они не могут справиться. Не могут без меня!

Губы мои непримиримо сжались. Теперь я чётко знала, что должна делать.

Какие-то люди окликали меня, но я не различала слов, они сливались в общий фон, близились и отдалялись по мере того, как я проносилась мимо. Мелькали лестничные пролёты и двери покоев. Скорее, надо успеть!

Я застала их там, где и рассчитывала: двое из патруля лежали под лестницей сломанными куклами, Леци и молоденький тера ещё сражались, но силы их были на исходе.

 - Уходи! – крикнул Берн, и, активируя боевое заклинание, ударил по паутине.

Чёрный полог колыхнулся, выстреливая нитью, но попал не по Леци, а по мальчишке. Юный тера, вскрикнув, упал.

 - Не гони её, Леци!
– услышала я насмешливый голос Вуга. – Она пришла не к тебе. Правда, Лея?

Ещё одна тончайшая нить молниеносно метнулась вниз, поражая Берна.

Я видела, как нить стремительно обвилась вокруг его тела, плотно притянув руки Леци к туловищу. Берн заскрипел зубами, одежда окрасилась кровью – видимо, нить прорезала кожу.

 - Леци! – прошептала я.

 - Не бойся, я не убью его, - утешил меня Вуг. – Не сейчас. Пусть сначала посмотрит, что я сделаю с тобой. Ты готова, девочка моя? Тогда подойди поближе. Я не хочу, чтобы нить поранила тебя раньше времени. Тут и так сейчас будет много крови…

Словно во сне, я прошла несколько шагов и встала прямо под паутиной.

 - Лея! – Берн дёрнулся ко мне и захрипел. – Борись! Ты можешь!

Как мне хотелось обернуться! Увидеть его ещё раз! И, может, проститься! Но я уже себе не принадлежала. Сила поднялась и переполнила меня, хлынув, как лава.

 - Асьега…па...йэрья…йоргир! – раздельно и чётко сказала я, поднимая к паутине руки.

 Чёрные нити метнулись ко мне и втянулись в мои ладони.

 - Дура! – заорал сверху Вуг. – Ты сдохнешь!

 Я только усмехнулась, медленно и страшно, видя, как он заметался там, под потолком, пытаясь вырваться, сбежать, но теперь ловушка, которую он устроил, мешала ему самому.

 - Ты взял чужое, - со странным акцентом сказала я, словно за меня говорил кто-то другой. – Эта сила…не твоя!
– и потянула за нить.

Позади меня заскрипел зубами Берн – нить стремительно разматывалась, освобождая его израненное тело и причиняя боль. В тот миг, как она вернулась ко мне, я услышала глухой звук падения. Ничего. Посмотрю позже.

Паутина липла к ладоням, втягивалась в них, не причиняя вреда – моя кипящая сила выжигала чёрную магию дотла, а ловушка под потолком стремительно уменьшалась. Я уже чётко видела Вуга, его распахнутые в ужасе глаза, искажённое лицо.

 - Кто ты? – прохрипел он в отчаянной попытке удержаться.

Не смог и рухнул к моим ногам, когда я втянула паутину без остатка.

 - Что-то ты позеленел, Вуг, - раздался позади насмешливый голос Берна. – Уже не хочешь поиграть с Леей?

 Я облегчённо перевела дыхание. Жив!

 - Я присмотрю за ним, - сказал Леци. – Помоги королеве.

Глава 41

Я коротко взглянула на Берна. Он был бледен, но руки работали.