Школа для негодяев

– Мистер Данлоп, мистер Грегсон ждет вас в своем кабинете, – проинформировал Рыжего Фодерингштайн, стряхивая с него боевой запал, как встряхивал бы спутанную скакалку, а потом развернул беднягу лицом к крыльцу и добавил: – Мистер Уильяме, вас это тоже касается, как и всех старост. Идемте.

Мы с Коноплей и Биг-Маком помогли Шпале встать и под руки повели в школу. Разумеется, Шпала был дико зол на нас, за то что мы не объединили усилий в борьбе против Рыжего, но, скажите на милость, чего он ожидал?

– Это был твой бой, – бросил Биг-Мак.

Шпала придерживался другой точки зрения.

– Не мой, а Грегсона, – поправил он.

Пока мы сидели под дверями грегсоновского кабинета, мисс Говард оказывала мне первую медицинскую помощь: ватным тампоном, смоченным в теплой воде, аккуратно промокала мою разбитую физиономию. Она хотела, чтобы я держал голову запрокинутой назад, но в таком положении мне было не видно ее декольте, поэтому всякий раз, как мисс Говард зачем-нибудь отворачивалась, я тут же бросал быстрый взгляд на ее бюст, капая кровью ей на одежду.

– Ай-яй-яй, ну что за чумазый маленький мальчик, – с досадой проговорила мисс Говард, заметив безнадежно испорченную блузку.

– Не такой уж и маленький,—возразил я, почти физически ощущая, как блеск моих глаз отражается от ее лица.

– Нет, маленький, – не согласилась мисс Говард и с такой силой запрокинула мою голову, что я чуть не вылетел в окошко.

Набив мне нос ватными жгутиками, она отправила меня в компанию к Шпале, Конопле, Биг-Маку, Фодерингштайну и Рыжему, а сама пошла наверх – само собой, чтобы переодеться.

Рыжий сидел с убитым видом, поникший и угрюмый, отчаянно стискивая кулаки. В его голове теснились десятки путаных вопросов. Наконец, после невероятно долгой паузы, он посмотрел на Шпалу и заговорил. У него был голос самого несчастного в мире человека.

– Зачем ты так, Алан? Думаешь, мне нравится, что мой папаша – долбаный коп? Нет, черт побери, меня самого это достало. До смерти достало.

Мы дружно молчали – и я, и Шпала, и Конопля с Биг-Маком. А что тут скажешь?

– Всю жизнь мне приходилось мириться с этим дерьмом.

Ты просто не представляешь, как я устал, – вполголоса жаловался Рыжий, качая головой и наполняя тишину ненужными признаниями. – «Полицейское отродье», «гребаный копов сынок», «грязная свинья» – нахлебался вдоволь. Что бы я ни делал, все сводится к одному и тому же.

– Почем мы знаем, а вдруг ты стучишь своему папаше?

Может, он уже завел на нас целый талмуд! Что, если ты шпион? Я ведь рассказал тебе про… – Шпала понизил голос, – сам знаешь что. – Как мне теперь заниматься этим делом, вдруг ты растрепал обо всем полицейскому управлению?

– Я ничего не трепал! – вскинулся Рыжий, так что Фодерингштайн был вынужден его утихомирить. – На кой черт мне это нужно?

– Не знаю, – пожал плечами Шпала. – Может, тебе платят.

Я понятия не имел, что означало таинственное «сам знаешь что», но и сам был бы не прочь обронить пару слов в управлении полиции, хотя бы для того, чтобы поглядеть, насколько быстро они выложат денежки, если я помогу сорвать преступный план пятнадцатилетнего подростка, которого отправили в спецшколу за телефонное хулиганство.

– Я думал, мы друзья, – пробормотал Рыжий, совершенно раздавленный.

Вскоре Грегсон пригласил нас к себе в кабинет.

– Итак, кто начал драку и по какому поводу? – вопросил он, перебирая на столе какие-то бумаги, чтобы выглядеть поначальственней.

– Он меня ударил, – сказал Рыжий.

– Враки! Это он меня ударил, – сказал Шпала.

– Ну и брехло! Сэр, он ударил меня первым.

– Ах ты, сволочь!

– Ну все, хватит! – вмешался Грегсон. – Мистер Фодерингей, вы можете рассказать, что произошло?

– Я ничего не видел. – На помощь Фодерингштайна рассчитывать не приходилось. – Спросите лучше мальчиков.

– Мистер Кемпторн, вы присутствовали при начале конфликта?

– Гм, да. Наверху.

– И что же случилось?

Все, в том числе Рыжий, устремили взгляды на Коноплю, тот немного помычал, но потом все-таки выдавил:

– Не знаю… Мистер Данлоп ни с того ни с сего набросился на мистер Уильямса и стал гоняться за ним по всей комнате.

– Что?! Ты чего брешешь, мать твою?! – взорвался Рыжий, и Грегсон велел ему не выражаться. Рыжему действительно наступила крышка!

– Он же врет! Я не начинал драку. Он пришел и ударил меня ни за что, ни про что. Я его даже не видел, сидел себе, играл в шашки!

– Что-то не припомню, – нагло сказал Шпала, глазами ища поддержки остальных.

– Достаточно! – рыкнул Грегсон. – Закройте рот, вы оба, и ждите своей очереди, иначе я выставлю вас за дверь.

– Но это же чушь собачья! – возмутился Рыжий.

– В таком случае мистер Маккофи и мистер Банстед непременно подтвердят ваши слова. Мистер Маккофи?

– Что? – заморгал Биг-Мак.

– Мистер Кемпторн говорит правду? Мистер Данлоп и в самом деле напал на мистера Уильямса без какой бы то ни было провокации?

– Без… чего?

– Без провокации, то есть без повода. Или что-то послужило причиной драки?

– А-а, да-да. Знаете, прямо так сразу, оп, и все, – неопределенно проблеял Биг-Мак.

– Мистер Маккофи, пожалуйста, отвечайте на вопрос. Кто кого ударил первым? – Грегсон максимально упростил терминологию.

– Алан. То есть, я хотел сказать Бобби. В смысле, мистер Данлоп, – наконец сказал Биг-Мак, отчего Рыжий опять взвился до потолка.

– Брехня! Я никого не бил! Это подстава, просто подстава!

– Еще раз повторяю, мистер Данлоп, вас пока не спрашивают, – ледяным тоном произнес Грегсон.

Фодерингштайн встряхнул Рыжего за шкирку и погрозил ему толстым, похожим на волосатую сардельку пальцем.

– Мистер Банстед, послушаем вас. Что произошло?

Рыжий поднял на меня глаза, в которых опаска смешалась с надеждой, хотя мне тоже было суждено его разочаровать.

– Ну… э-э… все так, как говорят ребята. Мистер Данлоп налетел на мистера Уильямса без всякого повода. Не знаю, почему он так поступил, – сказал я, избегая смотреть на Рыжего.