Школа Добра и Зла

Агата не обернулась.

— Ты точно что– то сделала, — распалялся Тедрос. — Говори.

— Не могу разглашать ведьмовских секретов, — сказала Агата, продолжая глядеть прямо перед собой.

— Так и знал! — Тедрос заметил, как на него посмотрела профессор Дови и ослепительно ей улыбнулся. Она закатила глаза и пошла дальше. Он снова склонился к Агате. — Скажи мне, и мои парни от тебя отстанут.

— Это касается и тебя?

— Просто скажи мне, что ты сделала.

Агата вздохнула.

— Я использовала заклинание Скок-по-скок, мощный приворот от Гавальдонских Ведьм Котажнецов. Они устраивают небольшой шабаш на берегу Угольной речки, и еще не только эксперты в заклинаниях посоли-и-поперчи, но так же великие жнецы....

— Что ты сделала.

— Хорошо, — сказала Агата, повернувшись к нему, — заклинание Скок-по-скок просвербило себе дорожку в твоем мозгу, словно косяк пиявок. Оно проникло во все трещинки, множится там и ждет своего часа. И вот тогда, когда оно проникнет везде и повсюду...оп! Оно поглотит все твои умные мыслишки, и ты станешь туп, как осел.

Тедрос покраснел.

— Ах да, еще одно. Это навсегда, — сказала Агат и отвернулась.

И пока Тедрос мямлил о дыбе, избиении камнями и других способах наказания безнравственных женщин, которые практиковал его отец, Агата слушала профессора Дови, обосновывавшую важность Добрых дел.

— Каждый раз, когда вы совершаете Доброе дело с истинными намерениями, ваша душа становится чище. Однако в последнее время, мои Добрые студенты делают их, будто это рутина, такая обязанность, предпочитая культивировать свое эго, высокомерие и улучшать размер талии! Позвольте мне заверить вас, что наше победное шествие может оборваться в любой момент!

— Нет, если Школьный директор управляет Сказочником, — сказала Агата.

— Агата, Школьный директор совершенно ни коим образом не может повлиять на то, как поведет себя Сказочник, — раздраженно сказала профессор Дови. — Сказочник ему не подвластен.

— Как по мне, так он неплохо колдует, — сказала Агата.

— Что, прости?

— Он может разбивать тени, заставить исчезнуть комнату. Он может заставить явь казаться сном, так что наверняка он может и контролировать перо...

— И откуда тебе все это известно? — вздохнула профессор Дови.

Агата заметила ухмылку Тедроса.

— Он сам мне все это показал, — сказала она.

Ухмылка Тедроса исчезла. Профессор Дови стала похожа на чайник из которого валил пар. Ученики нервно поглядывали то на неё, то на Агату.

Учительница натянуто улыбнулась.

— Ох, Агата ну и воображение у тебя. Оно тебе очень пригодится, когда ты будешь ждать того, кто спасет тебя от голодного дракона. Будем надеяться спасение подоспеет вовремя. А теперь три ключа к Добрым делам: творческий подход, возможность его реализации и незапланированность...

Агата открыла было рот, но профессор Дови не позволила ей ничего сказать, остановив испепеляющим взглядом. Понимая, что ходит по тонкому льду, Агата достала пергамент и принялась делать заметки, как все.

Прежде чем отправиться на «Выживание в сказках», ученики обеих школ были вызваны на собрание на Поляне.

Не успела Агата выскочить из древесного туннеля, как её схватила Кико:

— Тристан сменил цвет волос!

Агата взглянула на Тристана, прислонившегося к дереву. Теперь его волосы были светлыми, почти закрывая один глаз. Кого-то он ей напоминал.

— Он сказал, что покрасился ради Беатрикс! — стенала Кико, волосы которой были все еще вызывающе рыжие.

Агата проследила за взглядом Тедроса, смотревшего на Беатрикс, которая без умолку несла ему какой-то вздор. Принц же выглядел таким же поникшем, как и его белокурая челка, спадавшая ему на глаза...

Агата закашлялась. Она перевела взгляд обратно на Тристана, сдувавшего свою мешающую белокурую челку, а потом на Тедроса, две пуговицы на рубашке которого были расстегнуты и на его ослабленный галстук с золотой Т. А потом снова посмотрела на Тристана, две пуговицы на рубашке которого были расстегнуты и его ослабленный галстук с золотой Т.

— А что, если я стану блондинкой, как Беатрикс? — затравленно спросила Кико. — Тогда я понравлюсь Тристану?

Агата повернулась:

— Тебе срочно нужно втрескаться в другого.

— ВНИМАНИЕ.

Она посмотрела вверх и обнаружила между двумя тоннелями весь профессорско-преподавательский состав, в том числе Кастора и Поллукса, чьи головы были воссоединены на их собачьей теле.

Вперед вышла профессор Дови.

— Есть кое-кто...

— ВЫТАСКИВАЙТЕ СВОИ ШКУРЫ НА СВЕТ, ВЫ, ЛЕНИВЫЕ КОРОВЫ!
– рявкнул Кастор.

И последние Несчастливцы поспешили из своего укрытия, а замыкающей, спотыкаясь, плелась Софи. Она озадаченно глянула на Агату, находящуюся по другую сторону Поляны, а Агата в свою очередь только и смогла, что пожать плечами.

Профессор Дови открыла рот, чтобы продолжить...

— ПРИВЕТСТВУЕМ КЛАРИССУ ДОВИ, ДЕКАНА ШКОЛЫ ДОБРА И ПОЧЕТНОГО ПРОФЕССОРА ФАКУЛЬТЕТА ДОБРЫХ ДЕЛ, — сказал Кастор.

— Спасибо, Кастор, — сказала профессор Дови.

— ЕСЛИ КТО-НИБУДЬ ВЗДУМАЕТ ПРЕРВАТЬ ИЛИ СОВЕРШИТ КАКОЙ-НИБУДЬ ПРОСТУПОК, БУДЕТ ТУТ ЖЕ НАКАЗАН...

— СПАСИБО, КАСТОР! — рявкнула профессор Дови.

Кастор уставился себе под ноги.

Профессор Дови откашлялась.

— Ученики, мы собрали всех вас здесь, потому что ходят кое-какие неприятные слухи...

— Я бы назвала их ложью, — сказала леди Лессо. Агата узнала в ней учительницу, которая испортила картину профессора Сэдера в галерее Добра.

— Так, давайте внесем ясность, — продолжила говорить профессор Дови. — Во-первых, на Зле не лежит никакого проклятья. Зло по-прежнему обладает силами, чтобы победить Добро.

— При условии, что Зло будет делать свою домашнюю работу! — прорычал профессор Мэнли.

Несчастливцы зароптали, не поверив в это ни на секунду.

— Во-вторых, Школьный директор соблюдает нейтралитет, — сказала профессор Дови.

— Откуда нам знать? — выкрикнул Раван.

— А с чего ради мы должны вам верить? — выкрикнула Эстер, под свист других Несчастливцев.

— Потому что у нас есть доказательство, — вперед вышел профессор Сэдер.

Несчастливцы притихли. Глаза Агаты расширились. Доказательство? Какое?