Школа Джедаев-3: Рыцари Силы

Аккуратно, чтобы не навредить больной, Силгхал передвинула ее руку так, чтобы ладонь Мон Мотмы свисала над небольшой стеклянной чашей.

Глядя внутренним зрением, Силгхал увидела, как сноп лучей Силы вошел в тело старой женщины. Теперь ей нужно направить эти лучи, заставить их делать то, что нужно.

Вот луч, словно тончайший пинцет, подхватил одну из молекул-убийц и повлек прочь из страдающего тела. Вслед за нею второй луч подхватил еще одну молекулу вируса… Задание было невероятным, но с каждой следующей молекулой дело шло быстрее. Казалось, волны и лучи Силы сами делают то, что нужно.

— Ну что там? — спросила Лея, вернувшись к дверям палаты Мон Мотмы, от которых Акбар не отходил ни на шаг.

— Пока все по-прежнему. Никаких внешних изменений, — ответил он, подводя ее к смотровому окну.

Силгхал все так же неподвижно стояла на коленях у постели Мон Мотмы.

Лея со вздохом села на один из диванов, стоявших в комнате управления медицинской аппаратурой. Она только что вернулась в медицинский блок Дворца из приемного зала. Туда ее вызвали, когда в назначенное время на встречу с Главой Совета пришел Терпфен. Каламари так и не смог прийти в себя после всех потрясений. Не мог он и простить себе того вреда, который нанес Республике, хотя Совет одобрил полное прощение, данное ему Мон Мотмой. На этот раз Терпфен сам записался на прием к Лее. Явился он в форме республиканской армии, но без знаков различия — он отказался получить возвращенное ему офицерское звание. Терпфен пришел получить разрешение отбыть на Мон-Каламари, чтобы там принять участие в руководстве строительством Большого Рифа на поверхности Великого Океана. Такое решение выглядело отличным временным компромиссом — Терпфен, не решаясь возвращаться в армию Республики, все же будет приносить пользу общему делу, строя объект, столь необходимый для упрощения связи Мон-Каламари с другими планетами. Приняв временную отставку Терпфена, Лея тотчас же ввела в компьютер все необходимые изменения и поспешила к палате Мон Мотмы. Терпфен, по-прежнему ощущая себя виновным в трагедии, даже не решился спросить о ее самочувствии.

Прошло много часов, прежде чем распахнулись двери палаты и на пороге, шатаясь от усталости, появилась Силгхал. В ее руке была зажата небольшая стеклянная чаша, на дне которой перекатывалось несколько капель сероватой жидкости. Силгхал с трудом держала емкость со страшным вирусом, но не опустила руки, пока не убедилась, что сосуд надежно взят манипулятором одного из дройдов-врачей, тотчас же накрывшего его герметичной крышкой.

— Ну что? — хором воскликнули Лея, Акбар и часовые.

— Она очищена от вируса, вызвавшего болезнь. Теперь она вылечится. Придется скорректировать схему терапии. Главное, что ничто не будет противостоять лечению — ее организм готов бороться и жаждет выздороветь. Но сейчас Мон Мотме нужно отдохнуть… как, впрочем, и мне, — с этими словами Силгхал сползла по косяку двери на пол и погрузилась в глубокий транс Джедая.

ГЛАВА 42

Крейсер «Горгона» несся в открытом космосе, словно раненый дракон, излучая радиацию из множества пробоин.

Лишь один из субсветовых двигателей крейсера давал полную тягу. Инженеры твердо объявили Даале, что пройдет не один день, прежде чем «Горгона» сможет уйти в гиперпространство.

На нижних двенадцати палубах не функционировали системы жизнеобеспечения. Но привыкших к трудностям гвардейцев и обслуживающих крейсер техников сложности не пугали. Наоборот, оставшись без привычного жилья, зон отдыха, они работали еще быстрее, чтобы поскорее восстановить положенный в нормальном полете комфорт. Даже обогревательная система корабля не работала в полную силу: с губ людей срывались облачка пара при каждом выдохе.

Даала понимала: ее флагман сильно поврежден. На этот раз речь не шла о восстановлении крейсера до полноценного боевого корабля. Нужно было всего лишь отремонтировать те узлы и системы, без которых нечего и мечтать о том, чтобы дотянуть до контролируемой Империей территории.

Преимуществом Даалы было то, что мятежники наверняка сочли ее корабль уничтоженным взрывом астероида. После такого мощного взрыва на малом расстоянии их локаторы на время ослепли и не могли разглядеть отходного маневра «Горгоны», выполненного на предельно возможной для ее состояния скорости.

Многие из гвардейцев и офицеров погибли в сражении; корабельный госпиталь и санитарные пункты были переполнены ранеными. Не работали многие компьютерные системы. Но корабль был жив.

На мостик поднялся капитан Кратас. Отдав честь, он сказал:

— Новости не лучшие, адмирал.

— Я хочу знать истинное положение вещей. Никаких смягчений и недоговоренностей. Только правду, — договаривая, Даала почувствовала, как ее сердце застывает ледяным комком.

Кратас согласно кивнул и, старательно выдерживая безразличную интонацию голоса, начал докладывать.

— У нас осталось семь истребителей. Остальные сбиты противником или уничтожены взрывом.

— Семь! — крикнула Даала. — Из… Усилием воли она заставила себя замолчать и, взяв себя в руки, ледяным/голосом произнесла:

— Итак, семь истребителей. Продолжайте.

— У нас нет достаточного количества запасных частей, чтобы полностью восстановить систему вооружения. Большая часть турболазерных батарей уничтожена. Возможно лишь восстановление одного излучателя главного калибра и двух турболазерных установок по бортам.

Даала пыталась выглядеть оптимисткой:

— Этого должно хватить в случае нападения на нас. Но все же лучше избегать любого столкновения с противником, независимо от его силы. Это понятно?

— Так точно, адмирал. — Кратас с облегчением вздохнул, закончив самую драматическую часть доклада. Затем он продолжил: — Мы можем заделать большинство пробоин в корпусе и восстановить подачу воздуха на поврежденные палубы. Но… позволю заметить, адмирал, я не вижу в этом смысла. Ремонтные бригады и так работают круглосуточно. Эта задача заставит нас распылить силы. Я предлагаю сосредоточить усилия на восстановлении лишь жизненно важных систем корабля. А в связи с уменьшением численности экипажа недостаток жилых и рабочих помещений ощущаться не будет.

Даала кивнула.

— Вынуждена согласиться, капитан. Нужно быть реалистами. Этот бой мы проиграли. Но война не закончена, и мы еще пригодимся Империи, но только живыми, а не трупами в мертвом остове крейсера.

Изо рта Даалы вырывались клубы пара. Она внимательно смотрела на диск Галактики, к центральному ядру которой неслась сейчас «Горгона». Движение было заметно лишь по растянутости некоторых звезд в тонкие черточки красного или голубого цвета.

— Капитан, — помолчав, спросила Даала, — каков моральный дух экипажа? Только честно!

Сделав пару шагов вперед, чтобы ответить негромким голосом, Кратас сказал:

— У нас отличные солдаты, адмирал. И вы это знаете. Они отлично натренированы и обучены… Но они очень близко к сердцу приняли поражение в бою.

— Доверяют ли они мне как командиру? — спросила Даала подчеркнуто нейтральным голосом, стараясь не дать понять Кратасу, что его ответ может просто сломить ее.

— Абсолютно, адмирал, — совершенно искренне и даже чуть удивленно ответил Кратас. — Их доверие к вам непоколебимо.

Даала кивнула, скрывая вздох облегчения, а затем обернулась к лейтенанту, дежурившему по пульту внутренней связи:

— Включите трансляцию на весь корабль. Я хочу обратиться к экипажу.

Собравшись с мыслями, она кивнула лейтенанту, и тотчас же ее голос разнесся по всем отсекам израненного корабля.

— Прошу внимания всех членов экипажа «Горгоны». Говорит адмирал Даала. Я хочу высказать вам свое восхищение и выразить благодарность за умелые действия в бою с противником, использовавшим численное и позиционное превосходство. Я уверена — если бы не неудачное стечение обстоятельств, мятежникам не удалось бы выиграть это сражение. Как бы ни было горько наше поражение, мы должны готовиться к новым битвам за Империю. Сейчас мы направляемся к ближайшей звездной системе, союзнику Империи, где мы сможем произвести более полный ремонт и восстановление корабля. Затем наш курс ляжет на центральные ремонтные базы Империи.