Школа Сказок

Мужчина же, не обращая внимания на слова, снял белье совсем и отшвырнул его в сторону! От происходящего у меня пропал дар речи. Это… это он что делать собирается?!

И словно в ответ на отчаянные мысли, меня уложили животом на лавку и, смазав спину чем-то холодным, принялись аккуратно разглаживать. Аккуратно-то аккуратно, но все равно больно! И если первые минуты я старалась крепиться, то потом не выдержала и расплакалась. Все нахлынуло разом, наконец-то выпуская истерику, которую на некоторое время отодвинул поцелуй.

– Тише, Ника, все уже хорошо.

Протяжный вздох над головой, и меня осторожно перевернули. Во что-то закутали, одновременно возвращая способность двигаться, но я заметила это много позже. А пока слезы катились из глаз, заставляя задыхаться от кома в горле.

Даже не обратила внимания, когда меня подняли на руки и куда-то понесли. Только чувствовала под щекой горячую кожу и сильные удары сердца и отчаянно прижималась к мужскому телу в поисках защиты.

Не знаю, сколько так просидела, но через какое-то время поток слез иссяк, оставив после себя распухший нос, красные глаза и икоту. Почему-то именно из-за последней стало стыдно. Попыталась вывернуться из рук Китара, но он не пустил. Поднял мою голову, заставляя посмотреть в серебряные глаза, а потом… вытащил платок и стал вытирать лицо и нос!

– А… что ты делаешь?

– Привожу тебя в порядок.

– А… зачем?

– Привычка. Я четыре года воспитывал племянницу, и успокоение плачущих девочек уже на уровне инстинктов.

– Я что, по-твоему, ребенок?

– Судя по поведению – однозначно!

– Тогда будь добр убрать свою загребущую ручонку с груди ребенка!

– Не понял… – удивленно произнес Китар и опустил взгляд на упомянутую часть тела.

Рука действительно покоилась на холмике второго размера, правда, всего лишь придерживая ткань. Но все же! И пока я разглядывала эту самую наглую конечность, вторая медленно легла на ногу и, сдвинув в сторону край простыни, двинулась вверх по бедру.

– Китар, – голос прозвучал как-то хрипло, – что ты делаешь?

– Сам не знаю, – отозвался мужчина, а в следующее мгновение накрыл мои губы поцелуем.

По сравнению с тем, что сейчас вытворял альтрелл, поцелуй в лесу казался невинным прикосновением. Его губы подчиняли, завоевывали и приказывали сдаться на милость победителя. Стоило лишь немного поддаться, и мужчина углубил поцелуй, вытворяя такое…

Мои руки зажили своей жизнью, зарываясь в платиновые пряди и царапая кожу. Воздуха катастрофически не хватало, и, чтобы сделать хотя бы вдох, я чуть оттянула голову мужчины. Отстранившись на одно короткое мгновение, он скользнул серебряным взглядом по лицу, а затем… стал покрывать поцелуями шею, ключицы… спускаясь все ниже.

И мне бы возмутиться, но вместо этого я закрыла глаза и откинула голову назад, позволяя мужчине играть со своим телом. Его горячие ладони сводили с ума прикосновениями, лаская талию… скользя по бедрам.

Снова горячий поцелуй, обжигающий губы, и следом за ним прикосновения, от которых вспыхнули щеки. Скользнув пальцами по волосам, Китар привлек меня к себе и прижался лбом к моему, тяжело дыша. А я… я сходила с ума, растворяясь в происходящем.

– Яника? Тарик? Вы где?

– Черт! – рыкнул Китар.

– Нет, всего лишь Яга, – выдохнула я, уткнувшись лицом в шею мужчины.

Заметка восьмая, о непотребстве и нахальстве

Я нашла идеального мужчину – это медведь из мультика «Маша и медведь»… Хозяйственный, не пьет, не курит, добрый, умный, а главное – терпеливый.

– Тарик, как девочка?

– Намного лучше, – отозвался альтрелл, на руках которого я изображала крепко спящий цветочек.

Было неимоверно трудно выровнять дыхание, а еще скрыть довольную, хоть и несколько смущенную улыбку. Но я смогла! И даже когда Китар незаметно скользнул пальцем под простыню и провокационно погладил по обнаженной коже, сдержалась. Требую награду за лучшую актерскую роль!

– Тогда клади её на кровать и выходи во двор – нужна помощь.

И только меня положили на холодную постельку – «сон» слетел мгновенно. Вцепившись в шею мужчины, я изобразила пробуждение и тихо поинтересовалась:

– Сколько я проспала?

– Час от силы. Тебе бы еще поспать… – и уже шепотом, – притворюшка.

– Не хочу!

– Не бойся. Если что, я буду рядом.

– Все равно не хочу, – помотала головой, не выпуская Китара из объятий.

– Тогда пошли во двор. Только обожди минутку, я принесу тебе платье.

Согласно кивнув, я кое-как расцепила пальцы, позволяя альтреллу отступить. Погладив меня по щеке, он тенью метнулся к двери, а спустя мгновение уже вновь стоял рядом, одеваясь в свою рубашку. И где только нашел?

Я осторожно села на кровати. Спина все еще ныла отголосками былых травм, а голова кружилась. Но от слабости или кипевшего в крови возбуждения – не знаю. Кое-как нацепив протянутое платье, попробовала принять вертикальное положение.

– Тебя взять на руки или пойдешь сама?

– Сама, – слабо улыбнулась я.

Первая попытка подняться не увенчалась успехом, так что пришлось цепляться за руку Китара. Он обнял за талию и медленно двинулся к выходу во двор. А там…

Магией, как жар, горя, тридцать три богатыря – и все замотанные в веревки явно природного происхождения. А если точнее – ивовые прутики и лианы. Один, правда, оказался замотан в туалетную бумагу. И как она только не порвалась?

– Ядвига? – позвал Ягу альтрелл. – Чем могу быть полезен?

– Тарик, будь добр, поснимай с этих оболтусов защитные артефакты.

– Зачем?

– Будем учить их уму-разуму.

– А без членовредительства никак?

– Увы, но никак, родной. Они затронули самое святое, что только можно! Так что мы с Ёжками в своем праве!

– Я смею просить подробностей.

– Они посягнули на нашу Ёжкину честь! А такое не прощается!

– И что же вы собрались делать?

– Мстить!

Как мстить – я пока даже не догадывалась, но скоро мне предстояло это узнать. А вот из-за отсутствия девочек на поляне я разнервничалась. Ядвига Еловна, заметив мое состояние, приказала взять себя в руки и заверила, что одноклассницы скоро подойдут. Они вроде как разбрелись по своим наставницам, получать ценные указания и восстанавливающие силу зелья. Причин не верить Яге у меня не было, а потому я решила медленно пройтись сквозь ряды поверженных врагов.

На меня косились и что-то мычали, но разобрать слова было невозможно. Попытка открыть рот хотя бы одному пленнику тоже успехом не увенчалась. Пожав плечами, как бы извиняясь за свою беспомощность, продолжила путь, пока не наткнулась на перевязанного бумагой парня.

– Знакомые лица! – глядя на забияку и командира боевиков, коварно улыбнулась я. – Знаешь, из тебя выйдет чудная туалетная бабочка! Практически новый вид, так что гордись!

Парень вздрогнул, но мычать в ответ не решился. И правильно сделал! В нынешнем состоянии я была готова на все, включая упомянутое альтреллом членовредительство.