Школа жизни

 — Если вам будет…тебе будет удобно, то я могу называть тебя по имени, — я тут же перестала таращиться на неё и вполне смиренно уставилась в пол. Не дай Бог ей тоже что — то не понравиься, всё — таки с Арчи они родственники.

 — Что же с тобой случилось, раз ты так изменилась? — Саманта присела на край кровати и с какой — то затаённой болью взглянула на меня, — Ты расскажешь мне когда — нибудь?

 — Когда — нибудь, — тихо отозвалась я, прикрывая дверь. Я так поняла, что Вампирша решила погостить немного у меня, поэтому придётся поговорить с ней.

Я прошла к окну и села на подушки. Я чувствовала на себе взгляд этой белокурой девушки, но не обращала на неё внимания.

 — Эм…а ты куда — то поступила? В колледж или куда — то ещё? — услышала я.

 — Я не успела, — не оборачиваясь, ответила я, наблюдая, как небо медленно темнеет и день уступает свои права ночи.

 — Катерина сама тебя похитела или это был кто — то другой? — спосила она. Не отвечать на её вопросы было бы верхом наглости, она же хозяйка этого дома, а я хоть и не по своей воле, но живу и работаю на её семью.

 — Сама, — сказала я и прочистела горло. Воспоминания были свежими и от этого болезненными. Настроение в миг испортилось.

 — Как это случилось?

Я чуть улыбнулась, вспоминая тот солнечный денёк.

 — Я шла на собеседование и я опаздывала, — безжизненным голосом произнсла я, — Когда перебегала дорогу меня чуть не сбила спортивная иномарка. За рулём была Катерина. Я извениласьи побежала дальше, но мне позвонили и сказали, что уже не нуждаются в моих услугах, в общем я опоздала. Сев на лавочку, я думала, что буду делать дальше, но неожиданно рядом со мной возникла Она. Я не смогла ей отказать, когда она предложила выпить чего — нибудь в кафе.

Я замолчала, пытаясь прогнать непрошенные злые слёзы. Хорошо, что я сидела спиной к Саманте, мне бы не хотелось, чтобы она видела, как я плачу. Вампирша не торопила меня, давая время собраться с мыслями. За это я была ей безумно благодарна.

 — Я заказала капучино. Катерина расспрашивала меня о моей семье, о том сколько у меня друзей и всё такое. Я заподозрила что — то неладное потому, что вопросы были слишком личные и странные. Но было поздно. Мне стало плохо, перед глазами всё плыло, голова кружилась. Я успела дойти до туалета прежде чем упасть в обморок, — закончила я свой рассказ. Повисла напряжённая тишина. Но мне было всё равно, перед глазами снова встали глаза той девочки, которую Катерина загрызла прямо на наших глазах, а потом оставила нас с умирающим ребёнком в замкнутом пространстве. Это было так ужастно, что кажется я никогда не смогу забыть это. Её крик до сих пор стоит у меня в ушах.

 — Это было ужастно? — её вопрос застал меня в расплох. Она не понимает, что похищение — это катастрофический стресс? Ведь перед глазами проходит вся твоя жизнь и ты начинаешь жалеть, что когда — то что — то не сделал или кого — то обидел.

 — Неужели ты ни разу не испытывала настоящий животный страх от которого сердце вырывается из груди, а мозг просто кипит, пытаясь найти способ выжить? — я повернулась и с горечью в голосе ответила вопросом на вопрос, — Если нет, то тебе никогда не понять меня.

Саманта сидела, сложив ладошки на коленках, а на её лице было искреннее непонимание и какое — то детское непонимание. Она не понимала. Куда уже ей понять чувства человека, смертного существа, который не обадает ни чем экстраординарным?

 — Я прожила девяноста девять лет и по Вампирским меркам считаюсь ещё подростком, я многое видела, — она тоже говорила тихо, будто боялась, что её кто — то услышит, — Но если такая, как ты говоришь, что это было ужастно, значит было ещё хуже. Я верю тебе и я правда стараюсь понять твои чувства, но у меня не очень получается.

У неё был какой — то извиняющийся тон, будто она пришла на исповедь к священнику. Подросток в девяноста девять лет? Не хило так.

 — Такая, как я? — переспросила я. Что она имела в виду? Саманта виновато улыбнулась и опустила взгляд на свои колени. Она крутила кольцо на пальце, явно нервничая. Поечему? Это мне надо нервничать, но упоминание о Катерине сразу как — то пробудило печаль и скорбь, а глупое стиснение, которое я изображала испарялось само собой.

 — Знаешь, ещё в той школе, когда я тебя впервые увидела в моей голове всплыло только одно слово: стерва, — виновато улыбаясь сказала она, — Но потом, видя, как ты улыбаешься, как держишь себя, как общаешься я поменяла о тебе мнение. Ты была словно взрослая женщина в теле молодой девушки, манера общения была, как у моего отца, но ты была добрая к простым и злой к высокомерным. Ты никогда не жаловалась, а самое главное ты никогда не пыталась завести дружбу с нами. Ты смотрела на нас, как на мебель: стоит и стоит. Это многим не нравилось потому, что среди людей нет тех, кто бы невзлюбил нас, но ты держалась с нами слишком холодно, хотя знакомство с Вампирами цениться везде, в любой точке земли. Ты была не такой, как остальные в хорошем смысле, — сказала Вампирша и подняла на меня свои глаза, — И если ты говоришь, что было плохо, я тебе верю, хоть и не представляю как это.

Я смотрела на неё, не имея возможности произности ни слова. Я даже не предсавляла, что она такого высокого обо мне мнения. Я не вела себя как — то особенно, просто старалась быть собой и не выделяться из общей массы, но видимо этим я и превлекла внимание к себе. Она говорила так, словно восхищалась мной. Этого не может быть, моя жизнь коротка и скушна, в ней нет ничего занимательного, ведь я могу умереть в любое время. Хотя, может именно это и превлякает её? Всё — таки каждое прожитое мгновение ощущается более отчётливо, когда есть шанс умереть. Ты стараешься сделать как можно больше и каждый день, каждная минута становиться более ценной. Мы пытаемся оставить после себя какой — то след и чаще всего это дети, а потом уже поэзия, архитектура, изобретения. Неужели у них не так?

 — Саманта, ты не знаешь меня, поэтому лучше никому не говори то, что ты сказала мне, — отворачиваясь, пробормотала я. Вспомнилось, как я с друзьями впервые попробывала наркотики и не появлялась дома четыре дня. Дядя Грегори тогда впервые посидел.

 — Ты права, — кивнула она, — Я почти тебя не знаю, но я вижу как ты ведёшь себя с окружающими. Такое чувство, будто ты какая — то добрая фея из сказки.

 — Саманта, — я покачала головой, — Ты не должна заботиться обо мне, я не в том положении, чтобы быть достояна твоих подарков.

 — И кто сказал тебе эту глупость? — вскинулась она, — Кто — то из прислуги или… Арчи! Вот же гад!

Саманта вскочила и заходила по комнате, постоянно что — то бормоча себе под нос. Она иногда останавливалась, но потом с новой силой начинала мерить комнату шагами. С чего она сделала такие выводы?

 — Нет, это не он, — вздохнула я, — Он наобарод пытался поговорить со мной, но ничего не вышло.

Вампирша тут же остановилась и вопросительно посмотрела на меня.

 — Вы разговаривали? — она снова вернулась на своё место, то есть на мою кровать, — И к чему пришли?

 — Ни к чему, — я пожала плечами, взглянув на Саманту, — Я вела себя вежливо и по — настоящему уважительно, как он когда — то хотел, но Арчи…повёл себя, как Арчи.

 — Зачем? — простонала она, закрывая глаза руками, — Он же так…не нужно было…лучше бы ты его послала, честное слово!

Я немного удивлённо уставилась на неё. Что я не так на этот раз сделала? Я проявила должное уважение к Вампиру, склонила голову, да я готова была на колени встать! А он? Опять недоволен!

 — Но…я дмала он всегда именно этого и хотел, — недоумённо пробормотала я, потирая лоб, — Я делала всё согласно правилам.