Школьник из девяностых

Пока девушка ездила трудоустраиваться, я сходил на телеграф и отправил родителям телеграмму:

Встретился с группой БКС. Мы через Москву отправились в экспедицию на Алтай. У меня всё замечательно, кормят от пуза, компания шикарная. Вернусь примерно через месяц. Телеграмм больше прислать не смогу, будем в глуши. Ваня.

Девушку приняли на работу, правда, с зарплатой, на треть меньше таковой по городу для данной должности. Мотивировали это испытательным сроком на три месяца. Ну, полагаю, кто-то из руководителей прикарманивает себе наличность, должную идти на зарплаты некоторым должностям, а курьеров каждые три месяца меняет, но так даже лучше. Текучка кадров на данной должности должна быть высокой, а, соответственно, быстро уволившийся курьер не вызовет серьёзных подозрений.

– Ну и зачем ты меня заставил устроиться туда? Должность самая низкая, зарплаты хватит, только чтобы впритык заплатить за квартиру и это без оплаты коммунальных платежей, а на еду и прочее не останется ни копейки! Надеюсь, ты сумеешь объясниться? – Возмутилась Марина.

– Так надо. Ты молодец. Теперь ты должна найти, где хранятся рабочие документы и незаметно посмотреть, а если получится, скопировать график ежемесячных платежей и приметь, где и как хранится реестр фирм с реквизитами.

На следующий день Марина принесла копию графика ежемесячных платежей. Я стал его изучать.

– Сложно было достать?

– Не очень. С часу до двух в офисе не остаётся никого, обеденный перерыв. Я спокойно просмотрела бухгалтерские документы и на ксероксе сняла копию. – Поведала шпионка.

– Умничка.

– Ох-хо-хоюшки. – Простонала Марина, растирая ноги. – Я столько за всю жизнь не ходила, сколько за сегодня. Это ужасно тяжелая работа! Блин, я не знаю, как завтра пойду туда, сил вообще никаких нет. Вроде таскаешь конвертики, а тут ещё это метро, всё такое незнакомое.

– Милая, потерпи немного, максимум, месяц. Деньги просто так не достаются, а уж большие деньги тем более!

– Что ты хоть задумал?

– Вот, видишь эту фирму? – Показываю на строчку в графике платежей. – Каждый месяц на офшорную компанию идёт платёж в размере четырёх миллионов трехсот десяти тысяч долларов. Твоя задача найти реквизиты этой фирмы и принести копию бланка.

– Ты что, хочешь кинуть эту контору на четыре ляма баксов?! – Удивленно воскликнула Марина. – А если нас поймают?

– За мошенничество светит в два раза меньший срок, чем за пол кило марихуаны. Так что тебе ли бояться подобной мелочи? – С улыбкой спрашиваю девушку.

Про себя подумал: «А мне ещё четырнадцати нет, так что в случае провала максимум на учёт поставят».

– Да… - Протянула она. – У тебя губа не дура! На мелочи не размениваешься. Но как ты думаешь это осуществить?

– В лучшем виде! Твоя задача достать бланк и организовать отмывку денег.

– Я не согласна так рисковать ради жалкого процента! – Возмутилась Марина.

– Ну, хорошо. Десять процентов, и то, только из уважения к тебе.

Мы ещё долго торговались, но в итоге так и остановились на десяти процентах Марине, и девяносто мне, как «мозгу» и организатору.

На следующий день у меня на руках оказался документ с реквизитами фирмы. На Казанском вокзале нашёл парочку более-менее прилично выглядящих бомжей с подмосковными паспортами. Обработал их вначале Конфундусом, затем гипнозом. Это было нелегко, но сработало.

Пара дней и все оставшиеся деньги ушли на то, чтобы приодеть бомжей, сменить одному из них ФИО на точную копию имени Генерального директора офшорной компании.

Затем пришлось целый день работать карманником в метро под чарами отвода глаз. Поправив бюджет на несколько десятков миллионов рублей, начал эпопею с регистрацией офшорной компании. Была зарегистрирована Кипрская фирма, различавшаяся в названии лишь одной буквой с той, которой должен поступить ежемесячный платёж, генеральный директор - полный однофамилец. Самым сложным было открыть счёт в том же самом банке, что и у той фирмы. На всё это ушло две недели времени, и то, лишь благодаря щедро раздариваемым конфундусам и легкому гипнотическому внушению.

Была изготовлена точная копия документа с реквизитами и названием нашей фирмы, и Марина подменила бумаги. Через неделю должен был состояться очередной платёж, и я дал добро девушке уволиться из фирмы.

Почти все полученные при помощи карманных краж деньги ушли на регистрацию фирм-однодневок в офшоре. На следующий день после оплаты лизинговой компанией счетов мы получили перевод на счёт своей компании, и в течение нескольких дней гоняли деньги через фирмы однодневки, запутывая следы.

В итоге после процедуры отмывания у нас осталось 3 837 000 долларов, из которых мне досталось 3 400 000 долларов на нескольких счетах в банках, находящихся в офшорной зоне, и 52 000 долларов наличными, которые были переведены в несколько московских банковских отделений на счета, открытые на бомжей. Они же и обналичивали средства под конфундусом. Две тысячи ушли бомжам в качестве оплаты их услуг. Проблема с миллионами была в том, что я мог их получить лишь по достижении восемнадцати лет. Но вроде бы следы были запутаны хорошо, и ждать оставалось всего четыре года, так что не вижу проблем. Можно было бы обналичить, но чем больше сумма, тем больше мороки и выше шансы привлечь к себе ненужное внимание.

Марина вначале хотела открыть себе счёт в Швейцарском банке и перевести туда свою долю. Я её с трудом отговорил от столь безрассудного поступка. Я был уверен, что вскоре Швейцарские банки будут смотреть на «легальность» доходов и арестовывать счета с нелегальными доходами. В итоге она открыла счёт в банке Кипра, переведя свою долю туда. Небольшую сумму на своё имя перевела переводом так же, как я на бомжей, и подумывала улететь в Грецию.

Девушка из-за ментальных закладок не хотела со мной расставаться, но я не стал дожидаться «погоды с моря», и по получению наличных уничтожил все документы, способные навести на меня. Провёл с Мариной гипнотический сеанс, заставив её забыть обо мне. Боясь проверять работоспособность порт-ключа, на автобусе по проверенной схеме отправился домой.

***

Около десяти утра тридцатого июня я подходил к дому родителей. Калитка оказалась заперта. Я не стал в неё колотить и драть горло, а привычно перелез через забор, и, пройдя через двор, постучал в окно.

– Кто там? – Раздался из дома незнакомый и испуганный женский голос.

– Сын домой вернулся. А кто там?

Дверь открыла незнакомая женщина примерно сорока лет. На ней был надет летний сарафан салатового цвета.

– Ты, наверное, Ваня? – Радостно сказала женщина. – А как ты оказался во дворе?