Школьник
Шрифт:
— Понятно, очень интересно. Сколько тут случайностей…
— Ну а потом следователь ушел, а вскоре меня отвели назад в камеру. Выпустили, когда в здании уже были военные. Больше ничего такого, все уже рассказали батя и брат.
— Хорошо! Спасибо вам большое! Посмотрите, пожалуйста, мой помощник правильно все записал?
— Да, все основные моменты зафиксированы, — дружно подтвердили мы, внимательно прочитав бумаги.
— Благодарю вас за содействие! И еще раз извините! Можете немного подождать, я сейчас освобожусь и вместе с вами съезжу к вам домой.
— Да, конечно, мы подождем!
— Кстати, Владимир, а куда
— Не понимаю, о чем вы, Евгений Павлович! — ответил Вовка.
Подполковник понимающе улыбнулся, покачал головой и вышел.
Бегло ознакомившись с показаниями Петра и Михаила, а также их родителей, в домах которых тоже прошли обыски, подполковник Симонов в очередной раз изумился сюрреалистичности происходящего. История Петра ничего нового не дала, кроме того, что «турборежим» у Максима ненадолго «включался» на тренировке накануне, но повторить это состояние осознанно парень не смог. А вот Михаил неприятно удивил: он целился именно в Максима на поле, а случайно попал в того парня. Хотел прилюдно унизить одноклассника, а получилась целая история с продолжением. Причем весь конфликт яйца выеденного не стоит, если оценивать глазами взрослого. Историю с «допингом» он поддержал, рассказал следователю о том, что это именно Макс раздавал всем печенье и орешки. Не он первый… А вот сознаваться в ОПГ насчет «покушения», «сдавать заказчика» парень не стал, понял, что шутки закончились. Да и сейчас хотел только одного — извиниться за свое поведение перед Максимом и попросить прощения.
— Роковая цепочка случайностей и совпадений, — сказал Седов, ознакомившись с показаниями «арестантов».
— Не то слово, Валерий Сергеевич.
— Хорошо! Проверьте, что там с квартирой Сергеевых. Можно ли там вообще жить или проще сделать капитальный ремонт. Захватите с собой местных. Это задача Гордеева, пусть его люди решают вопрос на месте.
— Конечно! Посмотрю на последствия обыска «по-саратовски» и вернусь.
— Добро! Действуйте!
Том 1. Глава 50. Разборки в верхах (часть 1)
Здание Фрунзенского райотдела милиции, Саратов
02.05.1986. Утро (вскоре после «захвата ЗКП»). Ретроспектива
— Ну что, давайте начнем! Кто первый готов давать признательные показания?! — лукаво интересуется Седов.
Виртуальное пространство Наблюдателя
Тот же день и время
«Оу, кажется вернулся главный «нагибатель» «попутавших берега» силовиков и чиновников. Эх, жаль, попкорна нет, даже виртуального. Я бы сейчас похрумкал с колой, да под такую «киношку». Но, увы, приходится одновременно следить за своим подопечным, офигевшим от внезапного освобождения из «лап служителей беззакония», и смотреть «по телеку» все самое интересное — разборки с сильными
Здание Фрунзенского райотдела милиции, Саратов
02.05.1986. Утро (вскоре после «захвата ЗКП»). Ретроспектива (продолжение)
— Товарищ Седов, я тут вообще не причем! — начинает «травить басни» судья Толстой. — Так, просто мимо проезжал, решил зайти.
— И куда же вы ехали в такую рань в выходной день?
— Ну… эээ… по личным делам. Это не важно! В общем, я ничего предосудительного не сделал, поэтому прошу меня отпустить.
— Давайте, для начала, перейдем в другой кабинет. Не при всех же нам общаться?!
— Мне нечего скрывать от товарищей!
— Хорошо! Вы не ответили на вопрос… Итак, вы ехали по своим делам, а потом вдруг решили зайти в кабинет к начальнику райотдела милиции. Вы — председатель областного суда! За дурачка меня держите?!
— Да как вы могли такое подумать, Валерий Сергеевич, — почти искренне изумляется Толстой. — Ни в коем случае! Просто у меня был вопрос, который проще всего было решить с начальником райотдела на месте.
— «Отмазать» кого-нибудь?! К этому клоните?
— Ну, я бы так не выражался. Скорее, убедить более внимательно, даже творчески подойти к вопросу разумности задержания моего подопечного.
— Родственник?!
— Брат жены. Задержали ночью пьяного на улице, домой шел от мужиков. Посидели, выпили, бывает… 1 мая все-таки было — Праздник!
— Какая интересная история, — усмехается Седов. — Давайте ее проверим! Капитан?!
— Слушаю.
— Приведите задержанного брата жены товарища Толстого, товарища… Как фамилия задержанного? — интересуется Седов у судьи.
— Эээ, Иванцов Петр…
— Займитесь, капитан!
— Сейчас найдем! — уходит, но уже через минуту возвращается: нет такого и не было, судя по журналу.
— Да его не отмечали… Наверное…
— Капитан, проверьте!
На этот раз капитан отсутствует чуть больше, но возвращается также ни с чем.
— Послушайте, товарищ Толстой, — начинает раздражаться Седов, — вам заняться больше нечем?! Когда вы придумали эту историю с братом жены?!
— Только что, — даже не пытается отпираться Толстой. — Мы тут сидим, молчим, скучно же.
— Вам есть что сказать по делу? Только серьезно, без этих игр…
— По делу, так по делу, — легко соглашается судья. — Мне скрывать нечего. С утра мне позвонил товарищ Муромцев, поинтересовался, ознакомился ли я со свежей прессой — экстренным выпуском «Зари молодежи», который непонятно кто выпустил в тираж в таком виде. Я еще не читал, но нашел в почтовом ящике экземплярчик. Позаботились люди добрые, даже странно. Никогда не подписывался на эту газетку. Ну а там… настоящая бомба!
— Да, я видел этот выпуск, талантливая журналистка!
— Не то слово! Вы бы ее к себе забрали… А то получит срок еще за такую публикацию…
— Спасибо за предложение! Разберемся! Что было дальше?!
— Муромцев предложил встретиться на месте, чтобы разобраться в ситуации. Могла потребоваться моя профессиональная помощь, картина-то вырисовывалась не шуточная…
— Например, «закрытый судебный процесс»?
— Что вы такое говорите?! Как вы могли такое подумать?! — возмущается Толстой. — Я не такой! Всей этой «грязи» у нас нет! Наш суд самый неподкупный в мире!