Шла бы ты… Заметки о национальной идее

«Африканская весна» и её последствия

«Арабская весна» не только открыла африканским мигрантам путь в Европу, но и подала пример того, как легко свергаются правители, правящие по тридцать-сорок лет. Пример одних стран оказался привлекательным для других. Тем более что в эпоху телевидения, Интернета и мобильных телефонов новости распространяются со скоростью, которой могли бы только позавидовать революционеры прошлых времён.

Как они там только валандались со своими утренними газетами, кафе и телеграфом в конце XVIII-го — XIX-м веках? В будущих США и во Франции, не говоря уже о Европе 1848-го? Хотя, по правде говоря, нет такой власти, которую бы не нашлось охотников свергать. Причём очень часто только для того, чтоб ей на смену пришла власть куда более заслуживающая, чтобы её свергли. Только больше некому. Иных уж нет…

Танцы на площади в качестве празднования свержения тирана — свойство человеческой природы. Сначала цветы, знамёна и братание. Свобода, свобода. В общем, ура. Гильотина и погромы начинаются потом. Причём непременно. В какой момент власть становится не матерью родной, а злобной мачехой, которую бы надо гнать в три шеи, революционеры чувствуют. А историки и преподаватели литературы знают.

Отчего скорее всего власть в отечестве нашем собственном — автора и читателей — гуманитарное образование и прибила бюджетной мухобойкой. Чтоб не обучать чему не надо и не вводить во искушение необстрелянную и непуганую молодёжь. Пока она на площадь не пошла.

Впрочем, возможно, власть просто искренне не понимает, зачем ей образованные люди. Тем более что для того, чтобы занять важную позицию во властной пирамиде, нужны не умные, а лично преданные. Гибкие (что раньше называлось беспринципностью) и хваткие (когда-то это было воровством). И, строго говоря, так было, есть и будет во всех странах и во все эпохи. Включая страны Африки, о которых речь.

Какие были там надежды, когда колониальные империи пошли вразнос! Отметим, что не только школьники младших классов и преподаватели марксизма-ленинизма в СССР, но и солидные учёные из ведущих западных университетов предсказывали африканским странам в постколониальный период блестящее будущее. Причём имея для того все основания.

Прогнозы перспектив развития включали учёт природных ресурсов, климата, наличия трудоспособной рабочей силы и много чего ещё. В конце 40-х по всем этим показателям выходило, что африканские Нигерия, Кения, Уганда, Конго, Эфиопия и Египет на порядок перспективнее послевоенных Японии, Кореи и Китая. Разгромленных, нищих, с выбитой кадровой базой.

Что до Израиля и Сингапура, то ни британской Палестины, ни крошечного бедного острова со смешанным населением в этих рейтингах не было вообще. Не те это были территории, чтобы по их поводу строить какие бы то ни было прогнозы. Там ничего во веки веков никому не светило.

Результат известен. Можно сколько угодно корить Запад за неоимпериалистическую политику в отношении Африки. СССР или Китай к Африке относились примерно так же. Как выяснилось, всем нужны ресурсы и порты, военные базы и коммуникации. Все готовят национальные кадры, с тем чтобы в нужный момент было с кем решить вопрос. Все подкупают местных лидеров. Оружием или кредитами, подарками или деньгами, без особых заморочек, — это уже вопрос, кому что надо.

Так что без её собственных местных боссов Африка вполне могла бы стать тем, что ей пророчили эксперты. Насколько помнится, основными специалистами по прогнозам были англичане. Они вообще к статистике и экономическим наукам относились и относятся серьёзно.

Тут главное не возвращаться к тем прогнозам, которые не оправдались. Иначе будет трудно убедить спонсоров из попечительского совета продолжить финансирование кафедр и научных центров Лондонской школы экономики и конкурирующих с ней структур.

Как бы то ни было, выяснилось, что отсутствие ресурсов не помеха, когда в стране есть не просто многочисленная, но дисциплинированная и высококвалифицированная рабочая сила. А также профессиональные управленцы, которые способны наладить хозяйство. Не отвлекаясь на такие характерные для Африки развлечения, как непрерывная гражданская война, путчи и разворовывание всего, что плохо лежит.

Умеренная коррупция — ради Б-га. Последствия военных конфликтов — сколько угодно. Но не африканская бойня без конца и края. В конце концов, Вторая мировая война, война в Корее и непрерывные военные конфликты, в которые на протяжении всей своей истории был и остаётся вовлечён Израиль, никому из этих азиатских экономических «тигров» не помешали. Хотя с сырьём там был и остаётся полный швах…

Традиционная структура власти в африканских странах — персональная диктатура или военная хунта. Диктатор может полагать или называть себя императором, как Бокасса в Центрально-Африканской Республике в те три года, пока она была Центрально-Африканской империей. Или оставаться президентом, как большая часть прочих лидеров континента.

Может опираться на армию, полицию или спецслужбы. Не суть важно, у кого в руках штыки. Или использовать против противников иррегулярные формирования, сколоченные на племенной основе. Поддерживать отношения с той или иной зарубежной страной или странами, куда идёт сырьё, откуда он получает всё, что ему нужно, и куда сбегает после того, как потеряет власть.

Но всегда, везде и повсеместно есть те, кто управляет и имеет от этого весь профит и все перспективы. И все остальные. Дети африканской элиты учатся в Швейцарии и США, Великобритании и Франции. Жёны живут во дворцах. Причём совсем не обязательно одна у каждого единовременно.

Тот же Бокасса оставался многожёнцем, когда был католиком, когда перешёл в ислам и когда вернулся в католичество. Очень удобно. Туда, сюда, обратно. Хочешь, имеешь шанс оставить одну жену. Или четыре. Но можно и всех. Что до наложниц, их вообще не сосчитать. Никто и не считает. Такие местные традиции. Региональная специфика, однако.

Бороться с властью и пытаться свергнуть лидера страны для нормального африканского политического деятеля — единственная правильная карьера. Другие пути к власти в теории могут существовать. Но что такое африканские выборы, хорошо известно. И в мире, и на самом континенте. Хотя, в принципе, никто не мешает проводить там выборы и без резни. Не превращаясь в парию и оставаясь принятым в мировой элите.

Как сенегалец Леопольд Седар Сенгор. Поэт, почётный председатель Социнтерна, член Французской академии «бессмертных» и президент Сенегала с 1960-го по 1980-й годы. Пять раз был избран — скромно и со вкусом. Ну было покушение на его жизнь, и попытки путчей тоже были, но всё было подавлено без особых зверств. Тоже скромно и со вкусом. Но это всё-таки почти абсолютное исключение.

В качестве альтернативы можно вспомнить Зимбабве с девяностолетним Робертом Мугабе, правящим этой страной с 1987 года как минимум по тот 2014-й год, когда завершена настоящая книга. Который, устанавливая в стране однопартийный режим, перебил до ста тысяч ндебеле, поддерживавших его соратника по партизанской борьбе и политического соперника Джошуа Нкомо.

Или друга Мугабе — Мобуту Сесе Секо Куку Нгбенду ва за Банга, контролировавшего ДРК (она же Заир) в качестве военного диктатора в 1965-м — 1997-м годах. Любимца всех студентов города Москвы в 70-х, когда автор в своём МИСиС учился. Поскольку очень уж прикольно его звали. Студенчество любило повторять.

Так что если Сенгор был прав по поводу особого «африканского духа» — «негритюда», определяющего суть африканской цивилизации, — дух этот, мягко говоря, не слишком добр. Благоволит к убийцам и тиранам. И сочетает все пороки мира древнего, патриархального и языческого с их более современными вариациями.