Шлак 4.0

Алиса следовала за мной неотступно. Для обычных человеческих глаз помещение было слишком тёмное, разве что контуры крупных предметов выступали из мрака, и чтобы не потеряться и не отстать, девчонка ухватилась за полу моего плаща. Честно говоря, было приятно, что она так близко, иногда даже касается меня, обжигает дыханием, горячим от страха перед чернотой. А я чувствовал себя спасателем… Нет, спасителем. Ну да, а как же иначе. Я её спаситель. Господи, что б она без меня делала…

Минут через десять подъехали контрабандисты. Означенный час ещё не прошёл, значит тоже хотели осмотреться. Ну-ну.

Парочка осталась снаружи, пятеро вошли внутрь. Типичные петлюровцы. С виду разболтанные, вооружены помповыми ружьями, но взгляды цепко обшаривают углы. Как минимум трое под дозой, я ощутил лёгкий морозец по коже.

Один выступил вперёд, положил помповик на сгиб локтя и ухмыльнулся:

— Эй, ты здесь, я знаю, засёк твою платформу. Совсем прятать не умеешь. Ладно, чё скрываться-то? Выходи.

Скрываться и в самом деле смысла не было, не для того я их звал, чтобы в темноте шкериться. Вышел из-за стеллажей. Недоверие к приехавшей кодле отдавалось в пальцах неприятной слабостью, но вынимать пистолет из кобуры не стал, хотя с предохранителя предварительно снял. Мало ли. Бережёного Бог бережёт. По той же причине велел Алисе пока оставаться в укрытии.

— Ты что ли Грот будешь? — спросил я, складывая руки на животе.

— А если нет?

— Тогда говорить не о чем, — и отступил на шаг назад.

— Да я, я, кто ещё? Расслабься. Где второй?

— Неподалёку.

— Ага… Ну так пусть присоединяется, если оба хотите в Загон попасть.

Я повёл плечом, и Алиса встала у меня за спиной.

— Баба что ли? — прищурился Грот. — Вижу плохо, пора дозу обновлять. Кривой, чё у нас со светом?

— Ща будет.

Один из контрабандистов повёл по стене рукой, щёлкнул выключатель, под потолком загорелись лампочки — слишком тусклые, чтобы выгнать мрак из углов, но вполне достаточно, чтобы рассмотреть лица.

Грот вздрогнул.

— Опаньки, дочка Мёрзлого!

Большим пальцем левой руки я отвёл в сторону полу плаща, освобождая кобуру с пистолетом. Грот, казалось, не заметил этого движения.

— Я и тебя знаю. Ты тот тип из шоу, — он шумно выдохнул. — Вы хоть в курсе, что вас обоих ищут?

— Только её, — ответил я.

— Обоих! — жёстко повторил Грот. — За неё два ляма, за тебя пятьсот штук. Твою ж мать, сколько это деньжищ…

Он сглотнул. Было видно, как внутри его борются два чувства: профессионализм и жадность. Если победит первое, он останется честным бандитом с хорошим резюме, что при его работе весьма важно. Если второе — тоже останется бандитом, но уже без резюме. Что выберет? Два с половиной ляма против тринадцати тысяч статов. Я бы выбрал два с половиной, а там как кривая вывезет.

Грот шмыгнул.

— Ладно, слушай… Я гляжу, ты под дозой?

— Да и ты не сухой.

— Ну да, это… ладно… Давай так. Сколько я с тебя запросил? Четырнадцать?

— Тринадцать.

— Тринадцать, точно. Оплата вперёд сто процентов. Извини, по-другому никак.

— Понимаю.

Я снял пояс, протянул ему.

— Считай: шесть магазинов к калашу по тридцатке за патрон…

— Годится.

— Нож и сам пояс — ещё полторы. Итого: семь сто. Один билет есть. Дальше. Три гранаты, — я открыл подсумок, демонстрируя эргэдэшки. — По штуке.

— Пятьсот, — резко среагировал Грот.

— Пятьсот — это с использованным сроком хранения. А эти новенькие, со склада. По девятьсот. Или я кольцо вырву и отдам её тебе бесплатно.

— Семьсот, или хрен с ним выдёргивай.

Контрабандисты заржали, переглядываясь. Я их смех не поддержал, но на семь сотен согласился, тем более что первоначально рассчитывал на более скромную сумму. Осталось добрать три восемьсот. Вздохнув, достал приготовленный загодя шприц с дозой.

— Почём нынче наногранды?

— Двести пятьдесят за карат, — не задумываясь ответил Грот. — Только дозняк твой мне даром не нужен. У меня их в тумбочке два десятка.

Странно, нанограндов много не бывает, это самая расхожая валюта на Территориях.

— Больше ничего нет.

Грот прикусил губу.

— Слушай… Дон, правильно?

— Правильно.

— Договоримся так, Дон: добьёшь остаток планшетом Гвоздя.

Я дёрнул бровью. Неожиданное предложение. Подержанный планшет потянет максимум на пару сотен. Контрабандист, только что торговавшийся за триста статов вдруг легко отказывается от четырнадцати с половиной карат стоимостью под четыре тысячи. Я чего-то не знаю?

Алиса выглянула из-за моей спины.

— Мы должны посоветоваться.

Грот поморщился.

— Ну попробуйте. Только не долго, я тороплюсь.

Мы отошли к стеллажам. Алиса придвинулась ко мне почти вплотную и зашептала:

— В этом планшете очень серьёзная информация. Его нельзя отдавать.

— Это я уже понял.

— Живыми они нас не отпустят. Они ради планшета сюда ехали, поэтому Грот так и задёргался, когда меня увидел. Два миллиона статов — это за живую. За мёртвую — ноль. Зеро! Но, видимо, планшет для него дороже двух миллионов.

Это я тоже уже понял, но произносить вслух не стал.

— Что предлагаешь?

— Я? Кто из нас мужчина и защитник?

— Ты на меня сейчас намекаешь?

— Прекращай хохмить! Дон, это не шутки. Не знаю, заметил ты или нет, но они все под дозой. Все! Это не нормально. Возьми кого-нибудь под контроль, как на Василисиной даче, и…

— Какой контроль, девочка моя? Ты сама сказала: под дозой. Всё что сейчас могу… Мужчина и защитник, говоришь?

Правой рукой я отбросил Алису за стеллажи, левой выхватил Удава, и от пояса, как натаскивал Гвидон на полигоне, открыл стрельбу. Два выстрела, поворот корпусом, снова два выстрела. Контрабандисты подобного не ожидали, даже интуиция ни у кого не сработала. Не знаю, чего они себе напридумывали, когда сюда ехали, но явно не этого. Грот завалился на бок, захрипел. Ещё одного отбросило к дверям. Третий попятился, присел и упал лицом вперёд. Только последние двое успели среагировать и кувырком ушли в стороны.

Я сделал шаг в бок, взял одного на прицел, кажется, именно его Грот обозвал Кривым, и выстрелил. Пуля впилась в пол рядом. Кривой извернулся, шмальнул из помповика, и задёргал цевьём, посылая в мою сторону заряд за зарядом. Каждая перезарядка сбивала его с прицела, к тому же растерянность или страх, или то и другое вместе застили ему взгляд, и я легко уходил с линии огня. Ни нервов, ни страха. В голове пустота. Краем глаза заметил, как Алиса бьёт из револьвера по второму.

Кривой ещё раз надавил на спуск, щелчок. Патроны кончились. Отбросил ружьё и, не сводя с меня глаз, попятился к выходу. Хоть бы догадался развернуться и побежать, но, собственно, мы оба понимали, что он так и так не успеет. Прицельным выстрелом я продырявил ему голову, повернулся к последнему. Алиса неплохо справилась и без моей помощи. Контрабандист зажимал рану на животе, заворожённо глядя, как кровь протекает сквозь пальцы.

Всех делов — две минуты. Пять трупов. Вру, четыре. Грот остервенело таращился на меня и шипел:

— Падла зашлакованная…

Ногти скребли ложе дробовика. Я шагнул к нему…

Распахнулась дверь, впуская в зал толику дневного света, и вбежали ещё двое — те, кто оставался снаружи на шухере, совсем забыл про них. Потянул спуск, выстрел, первый согнулся пополам, затворная задержка с клацаньем ушла в заднее положение. Надавил защёлку, сбрасывая пустой магазин, и понял, что вытащить запасной из разгрузки не успею. Второй уже вскинул дробовик. Расстояние метров двадцать. Сука!