Шмель в паутине

– Свет будем выключать? – прошептал он.

– Я так и знала, что ты не бродяга, – сказала она, не открывая глаз, но устраиваясь у него на плече и наползая на него бедром. – Совсем не похож – слишком интеллигентный. Другой бы мне в морду дал, а ты помог консервы донести…

Рауль промолчал, вдыхая озоновый запах ее пепельных волос.

Корни или покойники?

…Наиболее надежными этномаркирующими признаками считаются культовые и погребальные обряды, но до 23 года могильников младше 3 тыс. лет до к.Э. известно не было. И только в прошлом году комплексная археолого-этнографическая экспедиция Университета Валхаллы под руководством доктора Валентины Рагозиной открыла могильник Мокрый Камень – уникальное свидетельство изменения представлений древних обитателей Эккарта о загробной жизни. За сезон раскопок было открыто 7 погребений возрастом 2,8 тыс. лет до к.Э., и все они радикально отличаются от тех, что были обнаружены ранее.

Известно, что древние жители Эккарта заворачивали покойника в кору Rhododendron palustre Petrovi, стягивали сыромятными ремнями и клали на живот в узкую могилу. В изголовье ставили деревянную посуду с вяленым мясом, и именно по остаткам этой посуды дендрохронологическим методом производится датировка погребений.

Находки же в урочище Мокрый Камень стали сенсацией, которую нам еще предстоит осмыслить. Все обнаруженные к настоящему моменту могилы – вертикальной ориентации. Однако самое странное то, что анализ выявил практически полное замещение первичных тканей тел клетками Rhododendron, отчего возникло мнение, будто обнаруженный могильник – всего лишь чудом сохранившиеся фрагменты деревьев, тем более что единственная известная «популяция» Rhododendron palustre Petrovi располагается всего в нескольких километрах от Мокрого Камня. Но как в таком случае объяснить наличие остатков посуды, найденных в могилах?

«Археологический вестник Эккарта», сентябрь 24 г.

Проснулся он от шума текущей в туалете воды.

Некоторое время он лежал, слушая неразборчивую песню Лены, а потом стал выбирать завтрак, заинтересованно читая надписи на этикетках. Остановившись на медвежатине, он распечатал банку и уже схватил ложку, как в облаке пара возникла девушка, опоясанная узким куском цветастой ткани. Она не особенно скрывала тело, и Рауль опять обратил внимание на нездоровый оттенок ее кожи. Впрочем, если на лицо она и не была красавицей, то формой едва прикрытой груди, длиной ног и тонкостью талии могла бы поспорить с некоторыми записными моделями.

– Ты не умываешься по утрам? – нахмурилась она, облизываясь на медвежатину.

За те пять минут, что Рауль отсутствовал в «комнате», Лена успела наполовину выпотрошить немаленькую банку мяса. Развалившись на диване, она с улыбкой следила за физиономией Рауля.

– Если тебе не хватило, можешь закусить килькой, – сказала она.

– Не хочу. – Рауль выбрался из неудобного кресла и сел рядом с ней.

– Так ты не наркоман? – спросила она, расстегивая молнию на его рубашке.

– Нет, я не наркоман. – С помощью Лены Рауль стал отматывать с нее невыносимо длинный кусок ткани, постепенно обнажая тело девушки. Через безумно долгий промежуток времени показался только лишь маленький, розовый пупок. – И даже не токсикоман.

– И ты не педераст?

– Да нет же! – насупился Рауль. Он приподнял ее ягодицы от дивана и стянул наконец проклятую обмотку – радикально и сразу, вытолкав ее далеко ниже пяток девушки. – И даже не убийца, клянусь.

Культура

В рамках завершившегося в конце прошлого года Межпланетного фестиваля документального кино в Екатеринбурге (Земля) с большим успехом прошла ретроспектива эккартских фильмов.

Они охватывают быт и мироощущение жителей Эккарта в течение всего периода колонизации. 15 картин произведены на Валхалльской государственной киностудии на средства спонсоров и еще одна – режиссером-любителем Паоло Кучини из Гагарина за свой счет. Взыскательные зрители и гости фестиваля увидели «Петровскую ямку» Джона Ермоленко, «Кто косит глазом мимо» Герасима Нудельмана, «Керберов дикого леса» Ибрагима Кусто, «Ардинцы. Мои похождения на дне социума» уже упомянутого П. Кучини и другие ленты.

«Новая Скандинавия»

– Тебе нельзя выходить в город, повсюду охранные системы. Они тебя опознают, – проговорила Лена, касаясь теплым дыханием его груди. – Оставайся у меня, я буду приносить тебе еду.

– Я должен быть двадцать первого в Буфарике, – помолчав, ответил Рауль.

– Где это? – Лена приподнялась, щекоча его растрепанными волосами.

– Точно не знаю, не успел посмотреть на бортовой карте. Думаю, недалеко от Валхаллы.

– Шестнадцать тысяч километров! – ужаснулась Лена. – За сутки тебе не успеть, если не проберешься нелегально на челнок. И на нем-то тебя и отловят.

– Чем плох дилижанс? Насколько я знаю, на них продают обычные билеты.

– Но в Валхаллу прямые дилижансы не летают… Только с пересадками, это потери времени. А дилижанс на Буфарик может вообще ходить раз в неделю, – покачала головой Лена и опять упала на него, устав от долгой беседы. Рауль тоже замолчал, осмысляя свое сложное положение.

Если прыгать с флаера на флаер, пользуясь местными пассажирскими линиями, времени может действительно не хватить – кто знает, как составлено расписание дилижансов где-нибудь в Новаторе или Джотто? Рауль помнил эти названия только потому, что национальная воздушно-наземная трасса, пересекающая весь Эккарт, проходила по маршруту Валхалла – Джотто – Петровск – Новатор – Нордстрем. Почему среди этих населенных пунктов нет Буфарика? Тогда вся затея со скачками с дилижанса на дилижанс могла иметь смысл – Рауль хотя бы мог рассчитывать, что вовремя доберется до нужного города. А если этот идиотский Буфарик, как предположила Лена – дыра вроде Эль-Фернандо?

И ведь ни арендовать, ни купить флаер – обязательная регистрация машины тут же, прямо в магазине, приведет к его разоблачению. Он хмыкнул от досады, и Лена с готовностью привстала на руках, озабоченно хмурясь:

– Что, устал меня держать?

– Ничуть. Ты права, придется лезть на аэрокосм, словно крыса, и лететь в грузовом трюме.

– Ни одного шанса, – прошептала девушка. – Тебя обнаружат задолго до старта. Я точно знаю, мне отец как-то рассказывал. Он хотел залезть в челнок на Мир. Его просто не пустили дальше ворот, хотя у него была специальная карточка. Знаешь, как пассажирские компании боятся террористов?

Размышляя над проблемой дороги в Буфарик, Рауль пожалел, что без усердия изучал географию Эккарта. Ведь он не только плохо представляет местоположение цели, но и в первые услышал о городке под названием Алмаз. С другой стороны, этот дурацкий Буфарик вполне могли основать всего несколько лет назад, наткнувшись на залежи какого-нибудь пиролюзита.

Впрочем, пытаться отыскать Ивана где-либо, кроме условленного места, было бесполезно.

– О какой особенной карточке своего отца ты говорила? – спросил он.

– Ты еще не понял, почему я свободно прохожу через все двери? – рассмеялась она в ответ. – Нет, ты совсем наивный.

– Я не наивный, а неопытный. У меня, например, обычная кредитка, и по ней не пройдешь на продовольственный склад и тем более на подстанцию. Я решил, что защита этих зданий каким-то образом повреждена, вот и все? Разве не так?

Лена нехотя сползла с Рауля и ушла в «ванную», загадочно улыбаясь, и он воспользовался моментом, чтобы одеться. Вернувшись, Лена с неожиданной грацией покрутилась перед ним, выгибая спину и размахивая полотенцем словно булавой.

– Занималась по спортивной программе, – пояснила она. – Красиво?

– Симпатично, – кивнул Рауль.

Она со вздохом уселась к нему на колени, обняв за шею, и прижалась пухлой щекой к его плечу. Но все же характер ее был тверд – она лишь спросила серьезно:

– Ты решил лететь? Ладно, смотри.

Лена накинула на плечи вчерашнюю ткань, драпируя тело, и вынула из плаща весьма потертую карточку грязно-серого цвета, которую и за действующий документ-то не стоило принимать, настолько обтрепались ее углы. И этот обрывок пластика исправно кушала автоматика охранных систем?

– Кажется, я вчера тебе рассказала, что Федот был разработчиком сторожевых программ. Может быть, ты не знаешь, что у каждого старшего офицера полиции и судебного пристава есть особая служебная карточка? Она позволяет им вскрывать любые замки, иначе ведь при их работе нельзя, верно? Вот и весь секрет. На таких карточках хранятся и деньги на оперативные расходы, – уныло добавила она. – На моей нет ни единой кроны.

– Скоро будет, – утешил ее Рауль. – Мы скопируем фрагмент кода с твоего документа на мой, заменим мне имя и фамилию – и вперед.