Шнифер

– А я с бригадой тут. По вызову. Картинки вот рисую. Полюбуйся, – Иван вновь взял блокнот и показал его подполковнику. На первой странице карандашом была вчерне набросана схема места происшествия. – Картина «Унесенные ветром», как называл такие трупяки один наш подследственный...

– Шутишь, как всегда, – Чертышный бросил взгляд на эскиз.

– Слава богу, пока не потерял такую способность. А то, если я еще и шутить перестану... Я бы тут работать не смог. Крыша поедет, Ром. А так вот нашел приложение своим художественным способностям, а заодно и обществу пользу приношу, – Иван отложил блокнот и достал из кармана рубашки пачку с сигаретами. – Перешел на легкие. Ты как?

– Спасибо. Не буду, – Чертышный решительно отвел руку коллеги.

– Ну, как хочешь, – Иван достал сигарету и сунул ее в рот. – Ты бы в гости как-нибудь зашел, что ли. Посидели бы...

– Зайду, – Роман безучастно улыбнулся и кивнул в сторону трупа. – Скажи, что-нибудь уже выяснили? Кто там? Что произошло?

– Да вроде документы нашли. Все у него в квартире... Сейчас описывают. Кстати, там, наверху, еще один жмурик. Девушка...

– Как? – Чертышный замер.

– Что ты меня так разглядываешь? – Иван вопросительно посмотрел на приятеля. – Хочешь, пошли со мной, сам все увидишь. Четырнадцатый этаж. Мне все равно фотографировать там еще предстоит. И схемку набросаю заодно...

– Пошли, – подполковник развернулся и уверенно направился к подъезду.

Проходя мимо трупа, он еще раз взглянул на Сандаева. Кому могла понадобиться смерть управляющего казино? В случае с Платоном и его людьми предположительный круг подозреваемых был достаточно очевиден. Тот же Сандаев по логике мог оказаться замешан в этом преступлении. Но кому помешал сам управляющий казино? Вывод, что Сандаева убил именно тот человек, которому Игорь сообщил адрес Маргариты, тоже требовал доказательства... Ведь на даче у Платона был еще один человек, которому удалось бежать...

– Ну, а если серьезно? – голос Ивана вернул Чертышного к действительности. – Что ты тут делаешь?

– То же, что и ты, – подполковник, встретившись в дверях подъезда со знакомым сержантом, приветствовал его коротким кивком. – Работаю. Хотел переговорить с тем человеком, которого ваши теперь осматривают там, на улице. По поводу одного дела. Но, как видно, опоздал... Бригада давно прибыла?

– Минут двадцать назад. Через сорок минут после того, как все произошло. Пробки на дорогах. Пока доехали... – Иван повернул за угол, где находилась лифтовая кабина.

Двери лифта были открыты. Внутри работали двое сотрудников милиции.

– Пешком придется идти. Но что делать...

Иван пересек лестничную клетку и направился по ступеням вверх. Чертышный последовал за ним.

– Жильцы говорят, что через пять минут после того, как этот выпал из окна, из подъезда вышли трое мужчин. Качки вроде. И направились в сторону детской площадки. Это все, что я могу тебе сказать, – заговорил Иван, когда приятели остановились на лестничной клетке седьмого этажа, чтобы передохнуть.

– Их описали? – Чертышный выглянул в окно.

Труп Сандаева уже был покрыт простыней. Санитары укладывали его на носилки.

– Не слышал. Поговори со следователем. Вон, видишь, в белой рубашке с галстуком, – Иван показал карандашом на группу оперативников, направлявшихся к ступеням подъезда. – Сейчас лифт включат. Ради этих-то. А мы с тобой, как ишаки, пешком поперлись. Как назло...

– Поговорю. Попозже. Пошли. – Подполковник отошел от подоконника и зашагал наверх.

Глава 7

– Слава богу! – Мелихов раскинул руки для объятий, но Принцесса, не обратив на это ни малейшего внимания, прошла мимо него и небрежно бросила ключи от машины на столик. – Я тебя ждал, милая. Как насчет того, чтобы пообедать вместе?

– Я не могу, – она сдвинула в сторону створку шкафа, и на обозрение Геннадия Геннадьевича был выставлен весь ее обширный гардероб. – У меня встреча. Я заехала только переодеться и выпить чашку кофе.

Мелихов нахмурился. Отношения с возлюбленной рушились не просто с каждым днем, они сходили на нет практически с каждым часом. И процесс этот, похоже, становился необратимым. Где он допустил ошибку? Почему он теряет ту, которая дорога ему больше собственной жизни? Эти вопросы частенько не давали Геннадию Геннадьевичу покоя, и из-за них он по два-три часа ворочался в постели без сна.

– Мы можем поговорить? – сухо бросил он в спину девушке.

– О чем?

Она не обернулась. Выудив из шкафа брючный костюм цвета морской волны, она приложила его к груди и коротко бросила взгляд на свое отражение в большом встроенном зеркале. Капризно оттопырила нижнюю губу. Мелихову по-прежнему приходилось созерцать только ее затылок.

– Мне хотелось бы поговорить о нас, – настойчиво произнес он, чуть повышая голос. – Будь добра, удели мне хотя бы пару минут. Что с тобой происходит в последнее время, радость моя?

– Ничего не происходит, – на этот раз выбор Принцессы пал на короткое платье цвета бордо. Снова взгляд в зеркало, и снова неудовольствие. – Вернее, происходит, конечно, но мне не хотелось бы поднимать эту тему. Во всяком случае, сейчас.

– Почему? – Мелихов приблизился к ней.

– Ты меня не поймешь, Гена. Ты давно уже меня не понимаешь.

– Я постараюсь.

– У меня нет на это времени. Я же тебе сказала, что тороплюсь на встречу.

– Ты собиралась еще выпить кофе, – напомнил Мелихов.

– Верно.

Она, наконец, определилась с выбором одежды, закрыла шкаф и двинулась в направлении спальни. Мелихов пошел следом, но дверь успела захлопнуться перед самым его носом. Щелкнул замок. Ноздри Геннадия Геннадьевича свирепо раздулись.

– Ты даже не переодеваешься при мне?

Ответа из-за закрытой двери не последовало. Мелихов нервно расстегнул пуговицы пиджака и припал щекой к косяку. Лицо у него горело.

– Милая...

– Что?

– Объясни мне, что происходит, – ему стоило огромных трудов не выдать голосом внутреннего состояния. – Я тебя чем-то обидел? Ты злишься на меня? Почему? Ты же знаешь, тебе достаточно только сказать, и я все исправлю. Любой ценой...

– Вот! – с нескрываемым сарказмом откликнулась Принцесса. – В этом и заключается твоя ошибка, Геночка. Ты считаешь, что все имеет свою цену.

– А разве это не так?

– Так. Но не всякая цена заключается в денежном эквиваленте.

– А какие еще есть эквиваленты, черт возьми?

Принцесса вышла из спальни, и Мелихов невольно отпрянул назад. Она остановилась и пристально посмотрела на него. Изучала так, словно в первый раз видела.

– Я же говорила, что ты не поймешь, – теперь в ее голосе звучала неприкрытая грусть. – Хочешь, я подкину тебе информацию для размышления, дорогой? Когда ты переваришь ее, мы сможем вернуться к этому разговору... Который, кстати, затеял ты.