Шнурок

Потом ребята откозыряли, выстроились перед кольцом и исчезли в фиолетовом тоннеле один за другим. А они вчетвером, вместе с Мстиславом Валентиновичем, остались ждать возвращения группы, хотя срок был определен достаточно большой, и поддерживать переход ученый был готов хоть неделю.

Через несколько часов Странник дернулся, будто получив удар по голове и пошатнулся, заваливаясь с кресла, на котором он сидел. Ярко сияющий круг, видимый только ему одному, ослепительно полыхнул и исчез. Восстановить переход на этом месте никому больше так и не удалось.

Глава 1. Джузеппе. Минск, Евразийская Конфедерация. Июнь 7684 года

В спагетти было явно что-то не так. Собственно, назвать это готовое блюдо в пластиковом корытце словом «спагетти» можно было только условно. Мама Кьяра явно не одобрила бы гастрономический выбор сына, да еще и подзатыльник бы отвесила, чтобы не называл хорошим словом жуткое белесое месиво с вкраплением подозрительных кусков якобы мяса. Впрочем, чего еще можно было ожидать от автомата с «быстрыми обедами» в комнате отдыха? Джузеппе Богомазов давно жил одинокой жизнью ученого холостяка и не заморачивался гастрономическими изысками, поскольку кулинарных талантов не имел никаких совсем. Да, иногда он вспоминал беззаботное детство, праздничный стол, заставленный блюдами, словно перенесшимися в спокойный столичный город Минск из шумной южной Кампании, и особенно – вкуснейший соус alla Napoletana, который мать всегда готовила к возвращению отца. Маленький Джузеппе прыгал от радости вокруг папы, такого большого и сильного, в серо-голубой форме пилота «ТрансЕвразии», протянувшей свои линии через весь огромный континент. Южная линия охватывала крупные города, начиная с самого Союза Стран Востока, через пространства Конфедерации постепенно приближаясь к густонаселенному западу, и заканчивалась в международном аэропорту Неаполя, где когда-то и познакомился молодой пилот Вадим Богомазов с веселой черноглазой девушкой Кьярой Сальвини, бойко отвечавшей на вопросы заблудившихся пассажиров.

Все закончилось неожиданно и внезапно, в теплый вечер начала лета, когда никто и не мог предположить ничего плохого. Джузеппе сидел в своей комнате, готовясь к школьному экзамену по физике и постоянно срываясь мыслями к Веронике из параллельного класса, как-то по-особенному ему вчера улыбнувшейся. В гостиной бубнил телевизор, передававший последние новости. Внезапно голос диктора прервался, и заговорил уже кто-то другой, взволнованно и трагически. «Что-то случилось?» – успел подумать Джузеппе. Дикий крик матери вырвал его из-за стола. Выбежав в гостиную, он увидел маму, пытающуюся заслонить собой от сына экран телевизора, на котором из морского мелководья нелепо торчал в небо искореженный синий стабилизатор с таким родным «журавликом» на нем. «Папа…» – одними губами прошептал он, чувствуя, как немеют руки и ноги, наливается тяжестью голова, и потерял сознание.

Потом были похороны в закрытом гробу, схваченный полицией молодой волосатый парень, выстреливший из ПЗРК во взлетающий пассажирский самолет и папины друзья, вполголоса обсуждающие, кто же на самом деле стоит за «Армией Свободы». Джузеппе запомнил. Сразу после школы, не говоря ни слова матери, он пошел сдавать экзамены в академию, где готовили пилотов стратегической авиации. И не прошел по здоровью, получив сосудистый спазм при первой же перегрузке. Раздосадованный парень подал документы в первое же высшее учебное заведение, попавшееся ему на глаза. Так, неожиданно для себя, он оказался на факультете волновой физики Минского университета. Помогли ли ему унаследованная дотошность отца, или быстрый ум матери, но после окончания учебы, ему предложили остаться на кафедре, где он вскоре успешно защитил кандидатскую диссертацию. Впереди маячили годы работы чисто теоретического плана, к чему остепенившийся молодой ученый относился вполне философски.

Но тут жизнь подкинула очередной сюрприз. Джузеппе вызвали в «первый отдел», как традиционно называлось на каждом значимом предприятии подразделение госбезопасности. Там, сначала дав подписать бумагу о том, что этого разговора никогда не было, ему предложили участие в сверхсекретном военном проекте, основанном на внеземных технологиях. Майор еще рассказывал ему о сверхважности работы для безопасности страны, но Джузеппе уже решил для себя все. Стабилизатор отцовского самолета стоял у него перед глазами.

А дежурство все шло и шло. Бурчание в животе понемногу утихло, и Джузеппе который раз дал себе клятву приносить с собой еду хотя бы из кафе, а не пользоваться этим подлым автоматом. Впрочем, он прекрасно понимал, что в следующий раз он опять все забудет и вспомнит о еде только тогда, когда уже будет поздно. Увлекшийся очередной научной проблемой, он становился довольно рассеянным и ничего с этим поделать не мог. Вот и сейчас, пока тихо, можно обдумать… А что он, собственно, собирался обдумать, когда начались спазмы в животе? Черт, забыл!

Оглянувшись по сторонам, он окинул взглядом пульт с россыпью зеленых огоньков, слабо светящиеся экраны на стенах и поникшие стрелки энергетической установки. Естественно, сейчас опытов никто не проводит, ночь уже на дворе. В общем-то, все это дежурство было сплошной перестраховкой безопасников, и не более того. Вот, и Вонг так же считает – устроился в кресле поудобнее и читает себе какую-то книжку в яркой обложке. Хорошо ему…

– Что читаешь? Интересная книга? – обратился к приятелю Джузеппе.

Неопределенно пожав плечами, невысокий чернявый Вонг протянул ему книгу. «Последний император Галактики», ну надо же… Раскрыв страницы на случайном месте, Джузеппе прочитал абзац, удивился, прочитал еще раз, уже вслух:

– «Командующий эскадрой Ых Грук отдал команду резко свернуть налево, и тысяча звездолетов противника, не успев отреагировать, врезалась в центральное светило безымянной звездной системы…» Чего???

– Не хочешь – не читай! – раздосадованный Вонг забрал книжку назад. – Автор – лауреат многих премий по научной фантастике, между прочим!

– Бывает же! – удивленно хмыкнул Джузеппе.

Настоящих пришельцев он уже видел, да и все их тут видели, включая любителя фантастики Вонга. Вполне себе человекообразные, пусть и неказистые, словно гномы – только колпачков на головах не хватало. И голос противный, под стать внешности. А вот настоящих имен никто им так и не сообщил. Предложили пользоваться обычными человеческими именами и не лезть к гостям с лишними вопросами. Так, например, Джузеппе обычно проводил эксперименты с гномом по имени Пауль, оказавшимся вполне дружелюбным и интересным собеседником. Перспективы от совместной работы представлялись самыми невероятными. Соседний сектор уже практически создал прибор, способный укрыть солдат от противника – те словно не видели их в упор! А еще – генерация психотропного воздействия, полная коррекция личности, опробованная на захваченном спецслужбой террористе! Но самым интересным Джузеппе считал свое направление – локальный стазис, захватывающий противника в пространственный вневременной карман, где тот и будет пребывать в застывшем виде, лишенный возможности совершать любые действия. Сразу решалась проблема с захваченными заложниками, с трудностями ареста преступников в людных местах. Раз – и все застыли. Два – вынули обездвиженного бандита. Три – все идут дальше по своим делам. Проблема была лишь в том, что установка получалась размером с дом, и пока ее могли использовать только военные. Впрочем, они-то с радостью ухватились за идею в качестве нового средства ПВО для защиты городов от «роевого оружия», и даже успели понастроить башен с генераторами. В общем, их извечному геополитическому противнику готовился большой сюрприз…

– Так вот какой ты, герой галактики Ик Хрюк… – кивая головой своим мыслям, пробормотал Джузеппе.

– Злой ты, Джо! Наверно потому, что ешь всякую дрянь!

Вонг обличительно ткнул пальцем в остатки трапезы, неаппетитно размазанные по пластику корыта.

– А как его правильно, Пых Дрюк? – Джузеппе вдруг почувствовал, что в его животе снова начинается маленькая революция, – А, и черт с ним. Пойду в сортир!

«Где этой книге и место!» – хотел добавить он, но не успел, поскольку уже бежал по коридору к заветной двери.

Следующие несколько минут принесли немалое облегчение, и он даже почувствовал себя значительно лучше. Несколько смущали промелькнувшие несколько раз под дверью смутные тени, будто кто-то пробегал мимо в пустом крыле здания, но он списал это на последствия отравления. Когда он вышел в коридор, там было абсолютно пусто, только в самом конце помаргивала древняя газосветная лампа, отчего в голове неприятно запульсировало в ответ. Джузеппе пошел по коридору, толкая для порядка запертые двери. Конечно же, ему показалось, тут кроме него и Вонга никого нет и быть не может, заперто все. Стоп, а вот и нет – тяжелая дверь внезапно поддалась под его рукой. Шагнув в темный проем, Джузеппе провел рукой по стене в поисках выключателя. Лампа на потолке заморгала, осветив короткий тамбур с пультом управления и тяжелой гермодверью, ведущей в экранированную камеру. Ученый усмехнулся, вспомнив байки о том, как ее используют разнополые пары, дежурящие иногда в ночные смены. А почему бы нет – внутри есть довольно неплохая кушетка, сейчас естественно не занятая. Или все-таки кто-то здесь есть? Гермодверь-то тоже не закрыта…