Шоколадное пирожное

В театре было очень темно. Держа Егора за руку, Лиза на ощупь вела его. Она открыла еще одну дверь.

– Стой здесь, – велела Лиза.

Она отпустила руку Егора. Через пару минут зажегся тусклый свет, осветив старый, но все еще очень красивый зал. Огромные колонны, роспись на потолке и стенах и невероятная сцена, на которой все еще стояли декорации к спектаклю. Все это хранило в себе остатки былой красоты и роскоши.

– Ничего себе!

– Еще пару лет назад я играла на этой сцене на скрипке. Теперь театр совершенно забросили. Я уговаривала отца выкупить его и отреставрировать, но он не соглашается. Пойдем на сцену.

Лиза подбежала к сцене и по ступенькам забежала на нее. Егор шел за ней.

– Не могу описать те чувства, которые овладевают мной, когда стою здесь. Помню, как выступала, а на меня смотрели сотни людей, слушая и наслаждаясь музыкой. Непередаваемое ощущение того, что я не одна, что небезразлична кому-то. Хотя бы на небольшой промежуток времени. Хотя бы пока играю на скрипке…

В глазах Лизы блестели слезы.

– Я всегда делала то, что мне говорят. Но лишь здесь, на сцене, я чувствовала, что я что-то значу.

– Мне кажется, что тебе просто удобно так думать. Я ни за что не поверю в то, что ты безвольный человек. Если ты творишь, то уже изменяешь мир по-своему. А значит, это ты указываешь миру на то, каким ему следует быть. Согласись, что подвластный чужому мнению на такое не способен.

– Так было бы проще. Но, увы, это не про меня.

– Оставь такие мысли. На мгновение закрой глаза и представь свой идеальный мир, где только ты хозяин обстоятельств и событий. Так вот это может стать реальностью, если направишь свой потенциал в нужную сторону.

Егор приблизился к Лизе и поцеловал ее. Голова Лизы кружилась. Ей казалось, что никогда во всей вселенной никому не было так хорошо.

– Я совершенно тебя не знаю, – Лиза слегка отстранилась, – но мне кажется, будто когда-то потеряла тебя, а сейчас нашла…

Егор вернулся поздно ночью, проводив Лизу домой. Конечно, если бы он был в этот вечер внимательнее, то еще подходя к своему дому, заметил бы, что в его квартире горит свет.

Он подошел к двери, улыбаясь воспоминаниям о сегодняшнем вечере, вставил ключ в скважину, повернул его, открыл дверь и вошел внутрь. У порога его уже ждали, однако, разглядеть лица незваных гостей он не успел, поскольку на его голову обрушился удар, благодаря которому Егор отключился.

Очнулся он в сверкающем чистотой кабинете Мужчины в белом костюме, лежа на полу на животе.

Егор встал на ноги. Его голова болела в месте удара и кружилась. Все в кабинете, включая его хозяина, казалось размытым.

– Можно было просто позвонить, – Егор говорил наигранно веселым тоном.

– Думаю, что мы уже прошли ту стадию отношений, – возразил Белый костюм.

– Я бы не против ее продлить, – съязвил Егор, за что получил удар в живот от стоящего рядом охранника.

– Просто хочу, чтобы ты понял, насколько сильно я желаю, чтобы ты достал картину. Думаю, что ты осознаешь, насколько она ценна и как горячо я желаю ее получить.

– Не понимаю, зачем она Вам теперь. И я не соглашался ее отдавать.

– Очевидно, что приняв мою помощь, ты должен мне. Так вот, ты должен мне именно эту картину. Знаешь, мне просто не хочется, чтобы она оказалась у тебя.

– Я не отдам ее.

– Посмотрим, – сказал Белый костюм и кивнул охранникам.

Двое мужчин сбили Егора с ног и начали избивать его. Егор пытался отбиваться, но это было бесполезно – силы были явно на их стороне.

– Достаточно. Так что, ты отдашь картину, или мне приказать продолжить в полную силу?

Голос Егора, казалось, застрял у него где-то в горле. Получилось лишь выдавить невнятное шипение.

– Я ее отдам.

– Молодец. Только не думай, пожалуйста, сбежать из города. Я найду тебя везде, даже не сомневайся. Даю тебе ровно одну неделю. Хотя, нет. Пять дней. У тебя и так было предостаточно времени. В среду картина должна быть у меня.

– Я не успею так быстро!

– Думаю, что у тебя есть хорошая мотивация – твоя жизнь, которой ты, как любой ничтожный человек, дорожишь больше всего на свете. Ну все, мне наскучила эта беседа. Уведите его.

Охранники, взяв Егора за руки, вытолкнули из кабинета.

– Дорогу найдешь?

Не считая нужным отвечать, Егор пошел к выходу, держась за бок.

Пройдя пару кварталов от офиса, Егор увидел припаркованное такси. Разбудив водителя, спящего на сиденье, он кое-как сел в машину, надеясь, что ничего не сломано, и назвал свой адрес. Становилось дурной традицией возвращаться домой покалеченным.

Таксист ехал молча, недоверчиво поглядывая на Егора в зеркало заднего вида.

– Тебе помощь не нужна? Выглядишь не особо. Может скорую вызвать?

– Спасибо, не нужно. Все в порядке.

Егор доехал до места, расплатился с водителем и пошел домой. Ночные гости не сочли необходимым закрыть дверь в квартиру. Слава богу, что ничего не украли, пока Егор отсутствовал.

Егор прошел в ванную, заглянул в зеркало. Выглядел он и, правда, отвратительно. Хорошо, что по лицу никто не бил.

Сняв грязную одежду, он зашел в душ. О том, чтобы отдать картину Белому костюму не могло быть и речи. Егор корил себя за то, что воспользовался информацией из конверта, столь кстати протянутого его врагом, с которым Егор божился никогда больше не иметь дела. Но ведь ему так сложно отказать…

Глава 10

На следующий день Егор позвонил Лизе около полудня и пригласил встретиться. Лиза, которая на тот момент была в своей мастерской, с радостью согласилась, предложив погулять в парке.

В тот день ярко светило солнце, кое-где растапливая снег. Казалось, что сегодня последний день в году, когда можно было бы насладиться теплой погодой перед наступлением ледяной зимы, которая не сулит ничего хорошего и ежегодно кажется вечной.

Зима приносит с собой ощущение замирания жизни. Когда каждое существо словно погружается в спячку, вне зависимости от того полагается это делать его виду или же нет. И кажется, что пробуждение не наступит никогда, что зима продлится вечно, укрывая все бесконечно толстым слоем снега.

Но сегодняшний день был еще частью теплой осени, словно ускользнувший несколько не в свое время.

Прервав создание своего макета, Лиза пошла готовиться к свиданию. Она долго не могла решить, какую надеть блузку, хотя, под теплым пальто ее все равно не было бы видно. Перебрав весь свой многочисленный гардероб, мечту любой девушки, она выбрала темно-красную рубашку, на кармашке которой был нарисован белый котенок.

Затем Лиза долго не могла накраситься. Ее руки дрожали, поэтому карандаш так и норовил попасть в глаз. Справившись, наконец, с макияжем, Лиза спустилась вниз, чтобы там ждать оставшееся время. Перед зеркалом у двери сновал туда-сюда Леша.