Шон Т. Смит - Слезы Авраама

– Чего?

– Репортерша, - говорить было тяжело.
– Спутник.

– Экх...
– прорычал Мартинез.

– Если...

– Блин.

Генри и Мартинез одновременно поднялись на ноги. Карлос по-прежнему оставался сидеть, опершись спиной о колесо пожарной машины.

– Что опять?
– спросил он.

– Данные можно загрузить через спутник, - сказал Мартинез.
– Наверное. Если найдем грузовик с антенной. Надо было сразу об этом подумать. Сиди, отдыхай. Мы с Генри её найдем.

Они пробирались сквозь толпу жителей, собравшихся посмотреть на пожар. Кто-то просто сидел и смотрел в пустоту, кто-то, собравшись в небольшие группки, переговаривался. Со стороны палаток слышались плачи и крики. Такое впечатление, что возле школы, не сговариваясь, собрался весь город.

На глаза Генри навернулись слезы. Не из-за дыма, а из-за того, что представало перед ним, от развернувшейся трагедии.

Молодая пара сидела на холодной земле, прижавшись друг к другу, на руках у них был сверток. Они качались взад-вперед, напевая какую-то полную боли и утраты мелодию.

Ссутулившийся под тяжестью лет старик гладил худыми ладонями по лицу седовласую женщину.

Мальчик лет десяти, всё ходил кругами, засунув руки в карманы пальто и повторял нечто похожее на "мммм....ммммамммма..."

Генри хотелось упасть на колени и завыть.

– Вон она, - Мартинез указывал куда-то в сторону. Белый фургон с надписью "Срочные новости 4" был припаркован в отдалении от собравшейся толпы. Мартинез открыл дверь. Тут же появился какой-то парень в очках.

– Проваливайте, - сказал он. Складывалось впечатление, что он ещё не имел права водить машину. Может, абитуриент колледжа.

– У вас есть связь со спутником?

– Вы кто...

– Погоди, - раздался позади парня женский голос.
– Тревис, хватай камеру. Вот наши герои.

Салон фургона был напичкан электроникой. На экранах сменяли друг друга сцены насилия и разрушений.

– Вы знаменитости!
– радостно сказала женщина.
– 4 миллиона просмотров за полчаса.

– Значит, спутник у вас есть, - утвердительно сказал Мартинез.

– Само собой.

Тревис достал портативную камеру. Генри забрал её у него.

Мартинез достал из кармана небольшую черную "флэш"-карту.

– Нужно, чтобы это выложили в сеть. Немедленно.

– Отдайте камеру Трэвису, и мы поговорим.

На одном из экранов Генри передавал ребенка пожарному. Камера крупным планом выхватила его измазанное сажей лицо. Внизу экрана красными буквами горела надпись: "Неизвестные герои спасают детей в охваченном войной Колорадо".

– У меня нет времени на нежности, - прорычал Мартинез. Он держал "флэшку" в руке: - Загружайте.

– В обмен на эксклюзивное интервью?

– Конечно.

Не поворачиваясь, она бросила через плечо:

– Тревис, давай.

Тревис взял "флэшку" и вставил её в разъем.

– Тут всё зашифровано.

– Давай быстрее, - торопил его Мартинез.

– Но тут сплошная тарабарщина. Смысла выкладывать нет. Код совсем нечитаемый. Мне придется...

– Нет времени. Выкладывай, как есть.

– Ладно. И куда выкладывать?

– Куда угодно. Разошли всем.

Парень принялся быстро печатать.

– Тут тонна файлов, - сказал он, уставившись в экран.
– Займет несколько минут.

– Хм, - произнес он какое-то время спустя.
– Загрузка прервана.

– Давай сюда "флэшку", - сказал Мартинез.

– Погоди. Я могу...

Мартинез залез в фургон и вытащил накопитель из компьютера.

– Вам нужно уходить. Пешком. Немедленно, - быстро сказал он.

– Погоди!
– крикнула журналистка.
– А интервью?

– Бросайте фургон и уходите! Вы в опасности.

Мартинез уже уходил прочь, Генри двинулся за ним к пожарной машине, где оставался Карлос. Мартинез на ходу скинул куртку и бросил её на землю.

Они прошли около ста ярдов, когда Генри услышал шипение приближающейся ракеты и ударная волна швырнула его вперед. Он поднялся, обернулся и увидел, что фургон объят пламенем. Снова закричали и забегали люди. Генри надеялся, что журналистка и Тревис послушались их совета.

Карлос уже был на ногах, держа всё их обмундирование. Он передал Генри его сумку. Они надели лежавшие на машине каски.

– Маневр уклонения, - сказал Мартинез.
– Разделимся. Встречаемся в церкви на южной окраине через пятнадцать минут. Пошли!

Генри передвигался быстрым шагом, почти бегом. До места встречи он добирался обходными путями, срезал путь через дворы, стараясь оставаться под прикрытием деревьев. Многие дома были повреждены, некоторые сгорели, в некоторых зияли огромные дыры от попаданий. Окружающее было похожее на зону боевых действий, чем, собственно, и являлось. В одном из домов он нашел зеленую парку и надел её поверх армейской экипировки. На голову он нацепил шапку с козырьком. Он вышел на тротуар и остановился.

Каким-то образом передача была прервана. Кто бы это ни сделал, он же нанес авиаудар. А это значило, что за городом наблюдали. Беспилотники, спутники или все вместе. Приближаясь к церкви, он начал вслушиваться в звуки разгромленного города, отсеивая множество посторонних шумов. Повсюду слышались сирены, вой сигнализации, Генри даже показалось, что он слышит стон покореженных деревьев. Он попытался во всем этом расслышать звук самолета, но понимал, если бы беспилотник засек его, то он уже был бы мертв.

Среди прочего, его учили думать, как противник. "Я не знаю, кто мой враг, но я быстро учусь. Если бы я пытался выследить кого-то в обычном американском городке, я бы делал это не только с воздуха. Нужны люди и на земле. Если бы я был достаточно беспринципным, я бы сравнял весь город с землей"

Пересекая улицу перед церковью, он замедлился. Светофор не горел и висел над дорогой примерно на уровне головы. Похоже, в этой части города шли ожесточенные бои. Посреди дороги стояла подбитая и сожженная техника, повсюду валялись тела военных. Снег был багровым от крови.

Где-то вдалеке послышался звук двигателей, который когда-то услаждал слух Генри, теперь леденил душу, словно северный ветер.

– Уилкинс! Сюда!
– крикнули откуда-то справа.

Генри повернулся, краем глаза уловив движение. Мартинез стоял в проеме разбитой витрины и махал ему рукой. Генри поспешил к нему, звук приближавшегося вертолета нарастал.

Это был хозяйственный магазин, вроде тех семейных лавочек, которые Генри помнил из детства, но уже очень давно не встречал. Внутри вместе с остальными солдатами сидели Мартинез и Карлос.