Шоу продолжается

Хару тоже расхохотался. Да уж, а ему Чанмин сказал, что не представляет, как бы без его помощи тренировался. Но ладно, Хару не в обиде. На войне, как известно, любые средства хороши. Работать с ним было комфортно, а что эта совместная работа протащила Чанмина в финал… почему бы и нет? С Дэхви, скорее всего, тоже было бы нормально в одной группе, но с Чанмином уже как-то привычнее.

— А за Сухёна даже обидно, — внезапно сказал Тэюн. — Если так подумать, он ведь тоже пятизвездочный, как и Сонун с Саем. Но в сети постоянно пишут, что ему не место в группе.

Хару задумчиво кивнул. Сухён немного потерялся на шоу. Многие считают, что пять звезд на старте ему дали зря: потом оказалось, что он не так уж хорошо поет. Но все же — он уверенный универсал, ничуть не хуже остальных. Ему не везло с группами, не было заметных выступлений. Еще у него типаж милого, эмоционального парня. Как Нобу. Вот только у Нобу — кукольная внешность и высокий голос, плюс ему везло с подбором групп, он часто мелькал в кадре. Сухён… просто потерялся. Но это не значит, что у него нет навыков.

— Ладно, после дебюта, возможно, хейтеры немного отстанут, — вздохнул Хару. — И лично меня бесит вот такой нюанс. Выбрали его продюсеры. А хейтят парня так, будто он с пистолетом стоял, не позволяя выбрать Сонуна.

Тэюн тяжело вздохнул:

— Это-то меня больше всего и пугает в будущей работе. Сложно предсказать — за что и когда тебе прилетит от твоих же фанатов.

Хару кивнул. С этим не поспоришь. Корейские фанаты временами вызывают ужас. Никогда не знаешь, какой твой поступок признают недостойным.

Глава 32 На низком старте

На обсуждение контракта Шэнь приехал один. Было немного страшно подписывать такие важные бумаги без присутствия близких, но иначе — никак. Сам факт того, что мама с папой смогли приехать на финальное шоу, был невероятен: у них ведь работа.

У Шэня хорошие отношения с родителями, даже замечательные. Но он, на самом деле, почти не жил вместе с ними. Когда был маленьким, воспитанием занималась бабушка. Он ранний ребенок, родители расписались сразу после университета, а через год появился Шэнь. Они молодые, им карьеру строить. Так что ребенок, как это часто бывает, остался на бабушку с дедушкой. Бабуля меняла пеленки, кормила, лечила, водила на кружки, ругала и хвалила, выслушивала все его рассказы о детских горестях и радостях. А мама с папой… мама с папой были праздничными родителями — водили в парк на выходных и приносили вкусности, после поедания которых у Шэня случился диатез. Сейчас вспоминает — и смешно. Но бабушка, кажется, не считала это забавным.

В какой-то момент Шэнь понял, что танцы — это его главная страсть. Сначала бабуля каталась с ним на всякие конкурсы, но потом ее не стало. Он тогда, помнится, очень боялся, что родители не позволят ему заниматься любимым делом. Но они поддержали его мечту. В четырнадцать лет он стал трейни и переехал в общежитие. Удивлялись этому все. Его родители — образованные люди, у них престижные профессии, хорошие, пусть и не самые высокие должности… а сын — мечтатель, грезит сценой. Шэнь всегда будет благодарен маме с папой, что они позволили ему жить этой мечтой, а не настояли на том, чтобы он поступал в университет. Когда дебютировать в Китае не получилось, папа даже помог устроиться в Корее, оплатил языковые курсы, чтобы у Шэня был легальный повод находиться в стране. Да и вообще — они все это время его содержали, потому что те подработки, которые Шэнь брал в Корее, не могли покрыть его расходы.

Теперь же он немного волновался из-за общежития. На шоу условия были очень хорошие, но это же снимали на камеру, нужно было соответствовать. А в его памяти все еще живы воспоминания о первом общежитии, в которое он переехал в свои четырнадцать. Дом был старый, квартира — сырой, холодной и с тараканами. Сейчас дом уже снесли, да и прожил Шэнь в том общежитии всего полгода, но…

Но сейчас таксист привез его к старой семиэтажке. Выглядела она не лучшим образом, что не внушало доверия. Неужели их поселят в квартиру с плесенью и тараканами?

Дверь была современной, с кодовым замком. Шэнь отправил сообщение человеку, который вчера представился ему как менеджер группы, Квон Чунхо. Тот ответил сразу — написал код доступ и уточнил, что надо подниматься на седьмой этаж.

Лифт в доме был, причем недавно отремонтированный, даже с зеркалом. Шэнь завез в него свой чемодан, прижал к боку сумку с ноутбуком — подарок родственников в честь скорого дебюта. Он все еще волновался. Как они будут жить всемером? Какой будет группа? Добьются ли они успеха? Вопросов много, а ответов пока никаких. Первое собрание группы только завтра, так что сейчас Шэнь может лишь гадать и нервничать.

К его огромному удивлению, менеджер ждал его на площадке седьмого этажа.

Квон Чунхо — мужчина чуть моложе тридцати. Довольно высокий, мощный, он мог бы сойти за охранника. Вполне привлекательный. А еще он одевался непривычно для менеджера. Возможно, это временно. Просто… обычно менеджеры носят все темное, чтобы не привлекать внимание. А Квон Чунхо стоял на площадке в клетчатых черно-серо-желтых штанах и красной футболке с какими-то анимешными героями.

— Здравствуйте, простите, — тут же поклонился Шэнь, — Я не знал, что вы меня ждете здесь.

— Здравствуй, — серьезно кивнул менеджер Квон, а потом ровным тоном добавил: — Не переживай, я не стоял здесь. Мы с еще одним менеджером будем жить в квартире на шестом этаже, так что все это время я просто чилил у телевизора. Давай сразу вобьем твой отпечаток пальца.

Он приоткрыл дверь и тут же заставил Шэня проходить процедуру запоминания. А Шэню ведь было интересно пройти дальше.

Квартира старая, непривычной планировки. Прихожая — это маленькое отдельное пространство без окон. Такая коморка, где есть большой встроенный шкаф справа и большое зеркало слева. От остальных комнат прихожую отделяла раздвижная дверь из матового пластика. Лампа на потолке зажигается от датчика движения, но гаснет быстро — пока менеджер Квон вводил данные Шэня в память замка, она несколько раз тухла и снова зажигалась.

Мучения Шэня у дверей были прерваны внезапным появлением Ноа. Он открыл раздвижную дверь и с улыбкой его поприветствовал:

— Так и знал, что это вы. Сухёна, наверное, родители вечером привезут. Давай чемодан. Все хорошо?

Шэнь тоже улыбнулся ему, как родному. Хотя Ноа иногда немного смущает. Он вроде, пытается следовать всем корейским правилам вежливости (которые весьма похожи на китайские, если не углубляться в разные языки и отдельные нюансы), но солнечная и свободная Австралия рвется наружу. Вот как сейчас — Ноа вообще не стал с ним здороваться, сразу перешел к сути.

— Тебе следовало сначала поздороваться с ним, — спокойно произнес менеджер Квон, — Даже если он позволяет тебе так общаться, корейские поклонники посчитают это проявлением неуважения. Насколько я знаю, Ли Шэнь еще и старше? Тем более. Сначала приветствие, потом все остальное. Поклон обязателен, ты теперь корейский айдол, привыкай.

Ноа смутился. Он поклонился сначала Шэню, а потом и менеджеру:

— Простите, я исправлюсь.

— Хорошо, постарайся. А мы — закончили, — наконец, отпустил Шэня менеджер. — Обувь сразу в шкаф убери, а то вечером сюда еще люди придут… соблюдайте порядок.