Шоу Уродов

Не давая твари шанса на нападение, девушка вогнала острие железной каминной кочерги в один из этих демонических глаз, и с усилием стала проталкивать его глубже, пытаясь добраться до мозга, надеясь, что он там есть, и что его повреждение наконец утихомирит это чудовище. Лицевые мышцы головы подергивались, зубы клацали несколько мгновений, а затем она затихла, очевидно, окончательно, на этот раз все-таки сдохнув.

Хизер, однако, не спешила радоваться. Сегодня она уже повидала достаточно, чтобы быть в чем-то уверенной.

– Сейчас вернусь, мам.

Она вынесла голову наружу и засунула ее под переднюю левую шину своего автомобиля. Затем села в машину и потянулась к ключами, которые оставила в замке зажигания, на мгновение усомнившись, что они там окажутся, как частенько происходит в фильмах ужасов. Услышав шум, Хизер подняла голову и оторопело уставилась на клоуна, маячившего перед капотом машины. Он был точным клоном той твари, которую она убили, только с одним существенным отличием – существо было целым, с руками и ногами, а значит, значительнее опаснее. Хизер моргнула – и клоун исчез. Посчитав, что воображение играет с ней в игры, она моргнула еще несколько раз, чтобы убедиться, в том, что это так и есть, и снова потянулась к ключам.

Вопреки ее опасениям ключи были там, где она их оставила. Девушка повернула их в замке зажигание, и двигатель ожил. Она включила задний ход, нажала на педаль газа, отъехав назад. Голова клоуна под передним колесом хрустнула под весом машины. Для верности Хизер переключила передачу и проехала по ней еще раз. Затем она припарковала машину, заглушила двигатель и вышла, чтобы осмотреть результаты своих маневров.

Голова клоуна оказалась сплюснутой, явно больше не представляя никакой угрозы. Хизер облегченно вздохнула. Ей удалось уничтожить тварь. Вспомнив, как мать бросилась на ее спасение, девушка улыбнулась, ощутив прилив гордости и любви к ней.

Но улыбка померкла, когда она осмотрела пустынную улицу.

Хизер нахмурилась.

Ночью в маленьком городке глупо было ожидать кипучую деятельность, но и странно было ощутить кладбищенскую тишину. Не было ни малейшего признака присутствия других людей. Что-то здесь происходило, что-то очень плохое. И та тварь, которую она уничтожила, была тому доказательством. Она знала, что не сошла с ума. Она доверяла своим глазам. А там, где было одно из этих существ, скорее всего, были и другие. Хизер смотрела на безмолвные, темные дома по обе стороны улицы и гадала, не заполонили ли их такие же монстры. Если это было так...

Девушка вспомнила, почему она вообще приехала сюда. Она не смогла сегодня никому дозвониться сюда. Кому бы она нее звонила, слышала в трубке либо бесконечные длинные гудки, либо ее перебрасывало на голосовую почту. Соседи, друзья, службы... как будто все население внезапно исчезло.

Или было убито.

Она поняла, что им нужно убираться отсюда. Уезжать немедленно, и девушка поспешила обратно в дом. Вбежав в открытую входную дверь, она собиралась позвать мать, но замерла на пороге с открытым ртом от сковавшего ее ужаса.

Элис Кэмпбелл не было там, где она ее оставила.

Хизер на мгновение перестала дышать. Казалось, что стены сжимаются вокруг нее, душит, как темное одеяло, плотно натянутое на лицо. Затем она услышала тяжелые шаги, доносившиеся со стороны кухни, и повернулась в ту сторону. Сжав ладони в кулаки, девушка сотрясалось в бессильной ярости.

Ты снова оставила револьвер в машине, тупица!

Большая тень легла в комнату, и другой монстр прошел через арку в гостиную.

Он был похож на Квазимодо на стероидах, громадная горбатая тварь. В его большой волосатой правой руке, похожей на куриное крыло, было что-то, что Хизер сначала приняла за трость своей матери.

Но при ближайшем рассмотрении бледная тонкая штука оказалась обрубком руки.

Существо усмехнулось, затем поднесло конечность ко рту и оторвало зубами кусок плоти. Хизер закричала. Тварь проглотила кусок руки ее матери и засмеялась. А потом двинулась к ней.

Глава 8

Существо, смотрящее на него сверху вниз, имело большую круглую голову, по форме напоминающую тыкву, но его серые черты были бесконечно страшнее любого Фонаря Джека, который Майк Гарретт когда-либо видел. Лысый череп был покрыт сетью выпуклых вен, которые имели слабый розоватый оттенок. Глаза светились ярким зеленым цветом. Сдвоенные пустые отверстия зияли там, где на человеческом лице находился нос, а рот ощетинился сотнями игольчатых зубов.

Я сплю,– подумал Майк.

Он действительно ощущал легкое головокружение, словно в наркотическом опьянении. Казалось, что все чувства приглушены. Низкий шум, который он сначала принял за звук из другой комнаты, оказался шумом его собственного дыхания.

Майк почувствовал слабые болезненные уколы где-то в области головы, но в дурмане едва ощущал их.

Он закрыл глаза, и даже эти ощущения стали исчезать.

Затем какая-то шальная мысль прервала его погружение в глубокое бессознательное состояние, заставив его открыть глаза.

Как я могу засыпать во сне?

Туман в голове немного рассеялся, но он по-прежнему ощущал странный дурман, возможно, навеянный тем существом с серой головой-тыквой. Паника охватила его.

Майк попытался подняться, но что-то удерживало его.

Первой мыслью было, что его парализовало, но нет, он ощущал свои конечности, и мог ими слабо шевелить. Парень пытался сдержать прилив паники, чтобы рационально проанализировать ситуацию. Он снова закрыл глаза и сосредоточился только на физических ощущениях. Потом сжал ладони в кулаки и изо всех сил попытался поднять их, но не смог. Такое же сопротивление Майк почувствовал, когда попытался поднять ноги. Какие-то путы – кожаные ремни? – удерживали его на столе.

Наркотический туман продолжал рассеиваться по мере того, как очищался его разум, и вскоре он определил, что помимо оков на конечностях его лоб пересекал широкий ремень, не дававший ему не только поднять голову, но и даже повернуть ее в какую-либо сторону.

Майк открыл глаза и вздрогнул при виде тыквоголового существа, наклонившегося ближе; его раздутая голова склонилась в одну сторону, а глаза пульсировали еще более ярким зеленым цветом. В его взоре он уловил искру садистского восторга, скрывающуюся под личиной любопытства. В его походке было что-то такое, что навело Майка на мысль об ученом-исследователе, изучающем воздействие нового весьма токсичного химиката на лабораторную крысу.