Шоу Уродов

Стефани,– подумала Хизер, снова ощутив чувство вины, боли и раскаяния.

Затем машина развернулась и снова проехала по искореженному телу, направляясь обратно в сторону Плезант-Хиллз. Когда они проезжали мимо ее "чавела", Хизер разглядела крупный силуэт за рулем. Не было сомнений, что на водительском месте сидел один из этих уродов. Ее автомобиль последовал за ними, и Хизер, подумав о теле своей матери в багажнике сопровождающей их машины, почувствовала в этом некоторое утешение, зная, что то остается рядом. Она испытала отчаянное желание вновь хоть разок поговорить с материю, снова услышать прокуренный голос этой склочной старой бабы, сопровождающийся неизменным запахом перегара. Хизер во многом не соглашалась с мамой, но очень любила ее. У матери всегда получалось приободрить ее, встряхнуть, когда ее одолевала депрессия, найти нужные слова, чтобы заставить почувствовать себя сильной.

Оглядываясь назад, она поняла, что ее мама была удивительным источником оптимизма и наглядным примером уверенности в себе.

Но она больше никогда не услышит этот голос.

Хизер заплакала. Капли слез превратилась в поток. Она настолько погрузилась в свое горе, что едва заметила, как уродливая голова твари начала слизывать с ее тела липкую, свернувшуюся кровь. Она повернулась к Джошу, глядя мимо него в окно, наблюдая за мелькающими за ним деревьями, сливавшимися в единое пятно. Тут девушка почувствовала, как та же голова, что слизывала с нее кровь Стефани, протиснулась между ее ног. Голос, зазвучавший в ее голове, приказал Хизер раздвинуть ноги, и она была вынуждена подчиниться, вновь не контролируя свое тело, через пару секунд почувствовав, как раздвоенный язык скользит у нее в промежности.

После всех унижений, которым она сегодня подверглась, Хизер просто позволила делать с ее телом, все, что этому монстру заблагорассудится, тем более, что сопротивляться сил уже не было, да ей бы и не позволили. Она не просто оцепенела, она чувствовала себя мертвой внутри.

Седан свернул на шоссе, направляясь налево, в сторону города. Взгляд Хизер оставался прикованным к деревьям, лесной массив редел, а затем исчез, уступив место жилым районам. Отдельные дома и целые кварталы. Многоквартирный комплекс и продуктовый магазин. И, казалось, всего через мгновение они уже катили по центру Плезант-Хиллз, небольшого, но ранее уютного города.

Джош тоже посмотрел в окно, внезапно встрепенувшись. Переведя взгляд на Хизер, он со страхом пролепетал:

– Нас везут в парк.

Через мгновение Хизер поняла, что он прав. Они свернули на узкую дорогу, и взору предстал парк. Первое, что она увидела, - это темный силуэт колеса обозрения на фоне неба.

Затем, по мере приближения, показалось множество машин и шатров. Неподалеку виднелось что-то похожее на затемненную площадку.

Двухголовая женщина села, уродливая голова слизала кровь с губ, улыбнулась и сказала:

– О, здорово! Мы дома.

Глава 20

Все произошло быстро после того, как открылся люк капсулы. Промелькнуло перед глазами размытым пятном, как при просмотре видео на ускоренной перемотке. Пират вошел в кабину и достал свою саблю. Трое раздутых клоунов следовали за ним по пятам. С собой оружия у них не было, но им оно было и не нужно – им достаточно было своих длинных острых ногтей, которыми они щелкали как крабы клешнями. Майк попятился назад, когда захватчики приблизились, налетел на Шейлу, которая закачалась на цепях и ремнях после его толчка, ухватился за нее, чтобы не упасть, в то время, как она зарычала на него, как пойманное животное.

Затем раздался громкий выстрел, и на груди одного из клоунов появилось большое красное пятно. Существо взорвалось, и его тело, словно лопнувший сдувающийся воздушный шар, взлетело к сводчатому потолку. Прозвучало еще два выстрела в быстрой последовательности, и еще два клоуна воспарили к потолку брызжа кровью, которая лилась на спину Шейлы и макушку Майка.

Джинкс бросилась вперед, нацелив ствол пистолета в лицо Пирата. Майк напрягся, ожидая, что она нажмет на спусковой крючок и разнесет ему голову. Он не мог представить, откуда у нее оружие, но не был особо удивлен, учитывая ее, по-видимому, глубокое знание всех закоулков внутреннего пространства капсулы. Майк продолжал цепляться за Шейлу изо всех сил, отведя себе роль стороннего наблюдателя. Он чувствовал себя репортером, затаившимся в окопе на переднем фланге, находящимся в зоне военный действий, но неспособным изменить ситуацию путем реального участия в них. Впрочем, это и не имело значения, поскольку Джинкс, похоже, уже взяла ситуацию под контроль.

Пират не шелохнулся, даже не вздрогнул, когда Джинкс приставила тонкий ствол пистолета к его единственному глазу.

– Кто нас выдал, ублюдок?
– Голос Джинкс был низким и напряженным, в каждом слоге чувствовалась ярость. – Говори, иначе я тебе мозги вышибу.

Пират улыбнулся.

– Ах, Джинкс, душка. Почему ты думаешь, что мы пришли, чтобы ликвидировать тебя? Может, мы здесь, чтобы помочь?

Джинкс покачала головой и сильнее ткнула ствол ему в лицо, отчего его голова откинулась назад.

– Ага, конечно. И именно поэтому ты размахивал саблей. Ты думаешь я настолько глупа? В наших планах тебя не было, так что, может, тебе стоит придумать историю получше, пока мой гребаный палец не нажал на гребаный спусковой крючок?

Улыбка Пирата не дрогнула, но Майк был уверен, что заметил, как его щека дернулась в нервном тике. Раз, потом еще раз, и Майк подумал, заметила ли это Джинкс. Пират на мгновение опустил взгляд, а затем снова невозмутимо уставился на девушку.

– Дорогая, не нужно мне угрожать. Слухи распространяются быстро. И я решил сам посмотреть, что происходит. Меня никто сюда не посылал. – Он улыбнулся шире, и кожа вокруг повязки на глазу порозовела.
– Так что давай рассуждать здраво. Я участвовал в этом безумии гораздо дольше, чем ты, и можешь не сомневаться, что я хочу отсюда выбраться. Давай объединим усилия и удвоим твои шансы провернуть то, что ты задумала.

Предложение Пирата вызвало у Джинкс смешок.

– Хорошая попытка, Уоллес. Но я не верю ни единому твоему слову. Ты как нацистский коллаборационист во время Второй мировой войны, слишком глубоко увяз во всем этом, чтобы рискнуть пойти против этих уродов.

Пират снова опустил взгляд, потом взглянул вверх, и вновь уставился на девушку.

– Вот тут-то ты и ошибаешься, Джинкс, потому что...

Майк не услышал окончание фразы Уоллеса, потому что проследил за его взглядом и увидел сдувшиеся, растерзанные остатки клоуна, медленно волочившегося по полу. Впившись длинными когтями в грязный ковер, он подтягивал свое сдувшееся тело, неуклонно приближаясь к Джинкс, и Майк не сомневался, что даже в таком состоянии существо остается смертельно опасным.

А Джинкс, казалось, совершенно не замечала его приближения. Майк сразу раскусил тактику Уоллеса - одноглазый сукин сын надеялся отвлечь ее внимание, пока клоун не подберется достаточно близко, чтобы исполосовать ее ноги своими острыми когтями.

Майк действовал импульсивно, не задумываясь о собственной безопасности. Он бросился вперед, и, схватив клоуна за оранжевые волосы, вышвырнул его в открытый люк капсулы, прежде чем тот успел напасть на девушку.

Джинкс застыла на полуслове при виде пролетевшего мимо существа, скрывшегося с темной пустоте.

Прижав ствол к щеке Уоллеса, она оглянулась на Майка, изумленно глядя на него. Майк увидел, что Уоллес поднял саблю, и испуг на его лице предупредил Джинкс лучше всяких слов. Ее палец несколько раз нажал на спусковой крючок, выстрел за выстрелом разнося лицо Уоллеса. Ударной волной его отбросило назад, и, взбрыкнув ногами, здоровяк тяжело рухнул на пол и затих.

Майк вздохнул с облегчением, но оно оказалось преждевременным, так как с потолка спустилось еще одно существо. Оно приземлилось на девушку, брызжа на нее своей кровью и вонзая ей в живот свои длинные, как кинжалы, когти, оставляя на нем глубокие красные борозды.