Шпаргалка для невесты

«Извини, Картер, я не могу выйти за тебя замуж. За меня не волнуйся, я уезжаю на несколько дней. Мне нужно побыть одной и подумать. Я не знаю, как жить дальше, с тех пор, как я познакомилась с тобой, моя жизнь вышла из-под контроля. Не пытайся меня найти, я сама с тобой свяжусь. Пейдж».

Первой реакцией Картера было облегчение. По крайней мере, Пейдж здорова. Картер налил себе пива и со стаканом в руке подошел к окну. От пристани отходил паром. Не на нем ли сбежала Пейдж? Картер не мог даже приблизительно предложить, куда она направилась. Но, даже если бы он знал, где искать Пейдж, она просила ее не искать.

Позвонить Дагу и сообщать, что шафер не потребуется? Действительно, зачем шафер, если свадьбы не будет. На смену облегчению пришло чувство, которое Картер не желал признавать: боль. Пейдж отвергла его и сбежала. Если разобраться, он не оставил ей другого выбора: вместо того, чтобы попытаться ее уговорить, убедить в своей правоте, он пошел напролом и ожидал, что она подчинится его приказам.

И вдруг Картера осенило, он понял, как нужно действовать. Он быстро нашел в телефонном справочнике адрес родителей Пейдж и покинул квартиру.

Из аккуратного до нереальности коттеджа на звонок Картера вышла женщина, на первый взгляд совсем не похожая на Пейдж.

— Миссис Кенсли? — вежливо спросил он. — Меня зовут Картер Блэкмор, я жених Пейдж. Она случайно не у вас?

— Мы думали, что она с вами.

— Можно мне войти?

Гостиная блистала чистотой, все предметы идеально гармонировали друг с другом по стилю, но в целом комната казалась какой-то холодной, ей недоставало человеческого тепла, которое хорошо ощущалось в эклектично обставленной квартире Пейдж. В комнату вошел пожилой мужчина. Картер представился и, не дожидаясь приглашения, сел.

— Пейдж сбежала. Это почти целиком моя вина, в последние несколько дней я вел себя недопустимо. Вы не знаете, куда она могла поехать?

— Сбежала?! — Голос Ирен сорвался на фальцет.

Майлс посмотрел на Картера и произнес обвиняющим тоном:

— Она беременна.

— Да. У нее есть какое-нибудь заветное местечко, где она могла бы укрыться?

— Если и есть, — ответила Ирен, — то мы о нем не знаем. Пейдж с самого детства была скрытной.

— Чушь! — заявил Майлс.

— Нет, не чушь. Просто мы так много времени тратили на споры друг с другом, что на дочь не оставалось.

Майлс напыжился, как бойцовый петух.

— Может, не стоит выставлять нашу жизнь напоказ перед посторонним?

— Мистер Блэкмор не посторонний, он собирается жениться на Пейдж, к тому же он отец нашего будущего внука.

Ирен села на стул и застыла с таким видом, словно сама была потрясена собственной дерзостью. Несмотря на все переживания, Картер был заинтригован. Он спросил наугад:

— Пейдж вчера была у вас в гостях?

Супруги переглянулись, но ни один, казалось, не собирался отвечать. Тогда Картер высказал собственную версию:

— Пейдж очень боится брака, похоже, она считает, что любовь не Может длиться долго.

— Ерунда! — фыркнул Майлс.

Ирен вдруг запричитала, чуть не плача:

— Это мы испортили ей жизнь! Это мы виноваты!

— До встречи с вашей дочерью у меня никогда не возникало желания связать свою жизнь с женщиной. — Картер постарался говорить как можно убедительнее. — Да, она беременна, но я не поэтому хочу на ней жениться, вернее, не только поэтому. Она умная, добрая, отзывчивая, гордая… — Он прервал сам себя нетерпеливым жестом. — Черт, похоже на речь адвоката в суде! А еще она прекрасна, для меня она самая красивая девушка на свете.

— Майлс, — вдруг пролепетала Ирен, — помнишь, когда-то ты тоже называл меня самой красивой. Давно это было.

— Ты и сейчас прекрасна, Ирен.

Майлс смотрел на нее из противоположной части комнаты, и его голос скрипел, как несмазанная дверь. Ирен покраснела, как девушка. Картер впервые заметил некоторое сходство Пейдж с матерью. Он не вполне понимал, что происходит, но чувствовал, что нечто важное.

— Вчера Пейдж на нас очень рассердилась, — вдруг призналась Ирен, — поэтому сегодня днем мы с Майлсом позвонили психологу по семейным вопросам и записались на прием.

Картер сдержал улыбку и как можно серьезнее сказал:

— О, это очень серьезный шаг.

— Не знаю, что из этого выйдет, не удивлюсь, если окажется, что все эти психологи обыкновенные шарлатаны, — фыркнул Майлс.

Ирен не выглядела обескураженной.

— Ну, это мы скоро узнаем. Это Пейдж нас заставила, она была очень, очень сердита.

Ирен украдкой улыбнулась, и Картер вдруг понял, что персонажи этого маленького спектакля далеко не так однозначны, как ему показалось вначале.

— Значит, вы не знаете, куда Пейдж могла поехать?

Картер встал, собираясь уходить. Майлс тоже поднялся.

— Не знаем, но на всякий случай оставьте нам свой телефон, мы позвоним, если что-то узнаем.

Это было равносильно официальному одобрению. Картер вручил им свою визитную карточку и ушел. От родителей Пейдж он решил отправиться к Шейле. Являясь без предупреждения, он рисковал не застать ее дома, но, к счастью, застал.

Шейла была в джинсовой юбке и в белом свитере. Ее волосы были зачесаны назад и повязаны алым шарфом. Картеру показалось, что она одновременно и рада его видеть, и насторожена, так как не знает, чего ждать от его визита.

— В воскресенье мы с Пейдж должны были пожениться, — сразу приступил к делу Картер, — но она сбежала. Ты не знаешь, где она?

Шейла отрицательно покачала головой.

— Нет. Она была у меня вчера, я поняла, что она очень боится брака… и собственных чувств.

Картер улыбнулся элегантной женщине, которую еще не привык воспринимать как мать.

— Вчера она побывала и у своих родителей. Жалко, что я при этом не присутствовал, она взбунтовалась.

Шейла философски заметила:

— Гнев — это первая ступень, а вторая — прощение.

— Думаешь, это применимо и ко мне?

— Я знаю, что ты на меня сердишься. У тебя есть на то основания.

Картер досадливо поморщился.

— Моя мать умерла, и мне нелегко снова принять ее, то есть тебя в свою жизнь.

— Я понимаю. — Шейла поколебалась и добавила: — Надеюсь только, что ты этого действительно хочешь.

— Ты очень прямолинейна.

— Ты тоже, и Пейдж бы со мной согласилась.