Шпилькой по хамству

— У Маши все хорошо? — пропустив мимо ушей оскорбления, спросил Смирнов.

— Если бы было хорошо, я сейчас с тобой не разговаривал.

— Спасибо.

— Да подавись ты своим спасибо, это не ради тебя, — он сбросил вызов. Пальцы с силой впились в обмотку руля, по очереди размяв руки- сжимая и разжимая ладони в кулак, шумно выдохнув, вырулил на оживленную улицу.

***

— Я м…ак, — подытожил Смирнов, бросая телефон на стол.

Лёня залпом опрокинул виски и хохотнул:

— Я тебе давно говорю, вон, последнее время и сотрудники по углам об этом шушукаются, — он разлил по еще одной порции горячительного и протянул другу. — Ну, долго молчать будешь? Кто тебе глаза открыл?

— Макс, Машин брат. Налей еще, — Леня наполнил бокал. — Мы завтра едем в командировку. Ты сильно- то не нализывайся, на твоей машине, кстати.

— С чего бы? — возмутился Лёня.

— Боюсь, что при виде моей на стоянке, Нимфа проникнется страстным желанием нарисовать мужской орган на капоте, и уже не корректором, а гвоздем.

Лёня радостно хлопнул в ладоши:

— Наконец-то! Готов прямо сейчас выезжать, а то, даже я начинаю тебя побаиваться. Вон, Верочка уже заикаться начала от твоих появлений в их отделе.

— А, что я сделал- то?

— Да ты ее отчество, как проклятие произносишь- ВИКТОРОВНА.

— Показалось.

— Угу…Елена, вздрагивает каждое: "Елена, кофе!", — рявкнул Лёня, изображая манеру Смирнова.

— Все, понял я, понял. Был не прав.

— Может позвонишь ей? — откинувшись на спинку поинтересовался, осушая очередную порцию виски.

— Дааа, она ж сидит и ждет, не выпуская телефон из рук. Особенно после того, как я игнорил все ее вызовы.

Друг громко присвистнул:

— Тут в ювелирный надо. Сережки, или кулон, а лучше комплект. И чтоб камни были по арбузу.

— Нет, тут только колечко по типу обручального подойдет.

— Думаешь, без этого никак?

— Думаю, что гладкий круглый предмет менее болезненно извлекать из того места, куда Маша мне его затолкает, — потянувшись за бутылкой, добавил. — Давай по последней и по домам.

Глава 16

Все ненавидят понедельники- это давно известный факт, но не я, теперь была им рада, как любой другой человек летнему отпуску. Встав раньше обычного и уложив волосы крупными волнами, которые начали завиваться после того как срезала длину, разглядывая себя в зеркало, была довольна результатом. Кстати о волосах, о них я вспоминала, но без сожаления, давно надо было избавиться от лишней длины!

Пока Лера лениво ковырялась в омлете, успела подкрасить глазки и аккуратно выводила губы помадой сочного ягодного цвета:

— Лера, не хочешь, не мучай еду. Поехали, опять пропустишь физкультуру.

Пробегая через стоянку отметила на ней "монстра", точно такого же, как был у Смирнова, но только белого цвета.

— Еще один… — недовольно пробормотала себе под нос.

Утро задалось, я была на месте уже 40 минут, а обо мне никто не вспоминал. Как только об этом подумала, позвонила Наталья с приемной Павла и сообщила, что в переговорной на седьмом этаже, не то крыша протекла, не то пол рухнул- как такое возможно, я не поняла, но взволнованный голос Натальи говорил, что дело срочное. Накаркала…не сиделось тебе спокойно.

Поднявшись на седьмой этаж и найдя нужный кабинет вошла без стука, отметив что в нем никого нет, принялась за осмотр последствий бедствия. Посередине стоял огромный стол, он был чуть сдвинут влево и стулья громоздились сверху. Обойдя стол, за ним обнаружила небольшой столик на котором лежал букет розовых роз, таких же, как прислал когда-то с курьером Смирнов, в благодарность за заботу.

Сердце пропустило удар. Что за глупые шутки…Я взяла цветы в руки, собираясь отнести их в приемную к Наталье, нечего пропадать красоте.

За спиной открылась дверь, не оборачиваясь сказала:

— Где апокалипсис, который мне обещали? — послышался знакомый аромат парфюма, тот, который я начала забывать: немного терпкий, с примесью древесных нот. В этот момент показалось, что мозг решил сыграть со мной злую шутку. Повернувшись к источнику шагов, поняла, что шутки на этом не закончены.

Передо мной стоял господин Смирнов собственной персоной, все так же хорош, как и пару месяцев назад: высокий, сильный, чертовски красивый…только выражение глаз было другим- растерянным.

Мы долго смотрели на друг друга в полной тишине, он внимательно меня изучал, особенно долго задержавшись на новой стрижке, криво улыбнулся и не решался нарушить молчание. Меня же эта игра в гляделки начала раздражать, нетерпеливо топнув каблучком туфелек, встретилась со Смирновым взглядом и спросила:

— Повернуться, рассмотришь с тыла?

— Не надо, — прочистив горло, продолжил, — Маша, я хочу с тобой поговорить.

Тут разобрал нервный смешок:

— Разговор по работе? Если нет, то у меня нет времени, еще надо обстоятельно побеседовать с вашим секретарем.

— Пять минут, не более, — Яр стоял как вкопанный, со стороны его можно было принять за манекен.

Хорошо спрятанное чувство обиды проснулось где-то в глубине души, и начинало подниматься и искать выход, превращаясь в злость и жгучую боль.

— Нам не о чем говорить, — обойдя мужчину, быстрым шагом направилась к выходу, Смирнов не шелохнулся. И только дернув за ручку, я поняла, что дверь закрыта.

Из коридора послышался голос Лёни:

— Останетесь тут, пока ты не выслушаешь Яра.

— Выслушать?! — стукнув кулачком в дверь еще раз дернула за ручку. — Хорошо, но после, — повернулась к спине Смирнова, — ты выслушаешь меня!

Ярослав развернулся ко мне лицом и попытался улыбнуться.

Меня же эта улыбка взбесила еще сильнее.

— Я хочу извиниться перед тобой. За всё, за всю боль, что причинил. За неотвеченные звонки, за мое недостойное поведение, за то, что выставил тебя не дав сказать и слово. Много раз об этом думал, что ты не давала мне повода сомневаться в тебе… — голос был тихим, слова казались искренними. — Я не горжусь собой, но это уже было. И прошлое не изменить.