Шпилькой по хамству

— Думаешь, тебе все можно?! Знаю я таких избалованных жизнью, вы женщин ни во что не ставите, используете, как заблагорассудится, а потом выкидываете, — переходит на ты Мария, — Я не собираюсь платить собой за твою поганую подпись на бумажке. Можешь идти и жаловаться Герасимову. Я всего лишь хотела извиниться.

Нимфа вылетает в открывающиеся двери лифта и исчезает в фойе, теряясь среди людей. В очередной раз убеждаюсь, что я тупица.

Глава 5

Как добралась до своего кабинета не помню, словно в тумане. Руки подрагивали, а губы предательски помнили вкус поцелуя. Тыльной стороной ладони с силой потерла, стараясь избавиться от воспоминаний. Скинула туфли с силой швырнув их в угол, переобулась в балетки. Пожалела, что не держала запасной комплект одежды на работе. Рухнув в кресло, старалась привести свои мысли в порядок.

Сама себе клянусь, что больше не буду слушать Лелькины советы и спрячу это платье в самый дальний угол шкафа.

Обдумав хорошенько всю ситуацию целиком, прихожу к тому, что если сегодня не уволят, надо все таки будет мне решать проблему с договором Смирнова. А пока займусь текущими делами: составлю график работы персонала на ближайшие пару месяцев, да и надо уже заняться заказами к скорому юбилею- двадцатилетие деятельности Павла Петровича. Ничего грандиозного не намечается, небольшой фуршет и музыка.

После обеда ко мне заходит Герасимов, интересуется результатами встречи. А что я могу сказать? Поцелуи были жаркими, спасибо, что спросили. Ответила, что в процессе обсуждения. Он удовлетворенно кивнул и попрощался. К концу рабочего дня пришло смс от Смирнова, где он назначил встречу на девять утра. Отлично, ему и мой личный номер известен.

В горячах звоню Лёле:

— Я тебя укушу, Ольга Владимировна, из-за твоего совета меня сегодня в лифте чуть не изнасиловали! — грозно шиплю ей в трубку, чтобы никто не услышал. Стены в офисе носили декоративный характер и не более.

— Что случилось?! — обеспокоено спросила подруга.

— Что случилось?? Случилось то, что я послушалась твоего совета. Смирнов это принял, как зеленый свет к действию. И зажал меня в лифте, как первокурсницу на танцах.

— У вас что-то было?

— Лёль, ты что, совсем уже!? — кричу ей в трубку. — Ничего не было, я ему пощечину залепила…

— И?

— Что, и? И еще укусила.

— Тебя уволили?!

— Как неудивительно, но еще нет.

— Давай я вечером к тебе прибегу, обсудим план действий.

— Ну уж нет. Я сама, — заверила подругу.

На следующее утро надев брюки, рубашку и туфли без каблука, на случай непредвиденных догонялок, пришла на встречу. Смирнов сдержанно поприветствовал и пригласил сесть на тот же стул, что и вчера. Приняла приглашение, немного нервничала и поглядывала на дверь.

— Давай быстро все решим, и разойдемся. У меня мало времени, — изрек из себя хам.

— Я только за.

— Записывай, Мария. Пунктов не много, но они очень важны! — назидательно поднял палец вверх. Я же от радости, что все проходит так гладко, заулыбалась, открыла ежедневник и приготовилась писать. — Во-первых, мне не нравятся те дамы, которые убирают наши помещения.

— Чем же? Они не справляются или что-то испортили? — удивляюсь я.

— Нет, они полностью справляются со своими обязанностями, но, их внешний вид: никакого эстетического наслаждения.

— Что?! — переспрашиваю, может я выпила слишком много кофе и у меня слуховые галлюцинации.

— Я говорю, — громко выговаривает слова по слогам, — в моей компании должны быть прекрасные феи, которые порхают по кабинетам. Желательно, стройные молодые брюнетки, не старше двадцати пяти.

— А вы их варить собрались?

— Нет, конечно. Лишь создаю своим сотрудникам комфортные условия.

А? Я не ослышалась? Сижу и хлопаю беззвучно ртом. Допустим, фей я ему найду. Поторопилась я с выводами о том, что все пройдет быстро и без проблем. Смирнов же смотрит на меня так доброжелательно, как будто и не издевается.

— Что-то еще?

— Да!

— Сантехники, охрана? Они также не удовлетворяют вашим требованиям?

— Ооо, нет. Я не по этой части, — улыбается Смирнов, — пусть остаются.

— Спасибо, — язвительно отвечаю.

— Да, не за что, — отмахивается, как будто я сказала какую-то глупость. — Еще я заметил, что в туалетах белая бумага.

— И-и-и? — не верю своим ушам.

— Хочу чтобы в женских была- розовая, а в мужских- голубая.

— Это тоже как-то влияет на психологический комфорт ваших сотрудников?

— Не думаю. Я так хочу.

— Могу предложить вам и третий вариант- радужный, вы же толерантная компания?! — интересуюсь с самым невинным видом.

— Это лишнее, — огрызается мужчина.

Я лишь пожимаю плечами, хозяин барин.

— Что-то еще? — интересуюсь в очередной раз с улыбкой, напоминая себе работника общепита.

— Да. Хочу, чтобы ты завтра принесла мне исправленный вариант договора и кофе. Я пью черный без сахара.

О-о-о, боги, дайте мне терпения. Встаю из-за стола, не прощаясь, покидаю кабинет:

— Чтоб ты сдох, Ярослав Витальевич, — шиплю сквозь зубы.

— Что, Мария?

Ты смотри, у него еще и слух идеальный.

— Цветок засох, Ярослав Витальевич, — указывая на огромный фикус у выхода.

И на что я рассчитывала когда шла к нему…

Честно говоря, даже фантазировала об извинениях, хотя бы самых скупых. Глупая Маша…он всего лишь продолжил свою игру, только руки держал при себе.

По традиции Смирнов нагнал меня около лифта.

— Кофе захотел, — пояснил. Двери лифта открылись. — Проходи, — пропуская вперед, посторонился мой персональный мучитель.

— Спасибо, я пешком, — развернувшись зашагала к лестнице.

— Не глупи, тут семь этажей, — услышала в спину.

***

В среду, взяв обновленный экземпляр договора и не забыв про кофе, щедро сдобренного семью ложками сахара, гордо шагала в кабинет “Его мучительства”. В приемной Наталья сочувственно улыбнулась и сообщила, что меня уже ждут.

— Доброе утро, Ярослав Витальевич, Ваш кофе, — звякнула о стол чашкой.

— Доброе, Мария, — улыбался Смирнов.

Э-э-э, нет. По части искренних улыбок меня не победить- опыт. Широко улыбаюсь в ответ и присаживаюсь на тот же стул, что и всегда.