Шпион в тигровой шкуре

— Никакой это не ад, — услышал я ее голос.

— А я что тебе говорил?

— Было так хорошо… Просто райское наслаждение! — Она потянулась и вздохнула. — Извини меня, Ивен. Сама не знаю, что на меня нашло.

— А я, кажется, знаю.

— Еще бы!

Я зажег спичку и дал ей прикурить, а потом, прикрыв пламя ладонью, зажег огарок свечи. Слабое пламя тускло осветило нижнюю часть подземелья, оставив потолок во мраке.

— Этот подвал — просто жуть! — задумчиво произнесла Арлетта. — Но меня он почему-то возбуждает.

— Я заметил.

— Мы такие отчаянные, такие…

— Просто как тигры в клетке! — предположил я.

— Ну да! — Она схватила меня за локоть. — Ты же меня понял? Как тигры в клетке.

— Кто завернется в тигровую шкуру, — продекламировал я. — тому море по колено…

— Пардон?

— Старая поговорка. Но не помню, как она точно звучит.

Я начал было цитировать старый грузинский стишок про отважного витязя, который убил свирепого тигра и содрал с него шкуру… Но из моего перевода на французский Арлетта ни черта не поняла.

— Если рыцарь тигра одолеет… — В ее глазах заблестели искорки. — Одолеет, овладеет…

Я понял, что пора сменить тему.

— Наверно, они каждый вечер очищают этот подвал от добычи, — предположил я. — В течение дня сюда попадают все те, кого они хотят похитить, а после закрытия выставки их увозят.

— Куда?

— Не знаю. Минна наверняка была здесь. В этом жутком подземелье. Если бы я раньше смог найти этот подвал…

— Но как, Ивен, как?

— Ну конечно, никак. Они, видимо, увезли ее отсюда сразу. То есть вчера поздно вечером, — я обернулся и заглянул Арлетте прямо в глаза. — Что-то я не понимаю. Невозможно за один день похитить десяток людей так, чтобы этого никто не заметил. Ну не бывает так: пропал человек и — никто даже не почесался. Нет, я этого не понимаю…

— Что будем делать?

— Пока не знаю.

— Если мы тут останемся…

— Нет! — Я вынул из бумажного пакета завернутый бутерброд, сел на пол и впился зубами в хлеб. Но аппетита у меня не было никакого, и я снова завернул бутерброд в вощеную обертку и отправил обратно в пакет. Арлетта докурила, затушила окурок о подошву мокасина и сунула в пакет, где лежали слесарные инструменты и бутерброды.

— Может быть, мне тут спрятаться, — предложила Арлетта.

— Каким образом?

— Сама не знаю. Здесь так голо, уныло. Может, ты прикуешь меня к стене и оставишь тут, а когда утром придут охранники, они решат, что просто забыли меня здесь.

— Вряд ли это сработает…

— Вряд ли. Но все-таки…

Я обдумал ситуацию. Минна, вместе с остальными пленниками, попала в подземном узилище. Сейчас ее тут нет. Таким образом, рассуждал я, либо ее с товарищами по несчастью перевезли в другое место, либо их похитители…

Но об этом мне и думать не хотелось. Просто немыслимо, уверял я себя, что кубинцы их всех убили. Но столь же немыслимой была мысль, что кому-то вообще удалось похитить Минну. Я стал нервно мерить шагами подземелье — взад-вперед, взад-вперед, пытаясь причесать свои взлохмаченные мысли.

— Ивен, уже поздно.

— Знаю.

— Если мы отсюда не уйдем, то…

— Я знаю.

— Скоро рассветет, а на свету нас…

— Да знаю я, черт побери!

Можно продолжать вести за ними слежку, подумал я. В этом нам помогут Сет и Рэнди. Можно было бы оставить около павильона наблюдателя и посмотреть, что произойдет завтра вечером, когда выставка закроется.

Но еще лучше — поставить в павильоне жучки. Пускай Национальное Движение Квебека и состоит из полудурков и отморозков, но они обладают мощным технологическим ресурсом, которым я мог бы воспользоваться. Будет не слишком сложно вернуться сюда и спрятать в стене пару микрофонов. По крайне мере это хоть поможет приоткрыть завесу тайны, окутывающей кубинское предприятие. Если мы сумеем подслушать, что творится в подземелье в дневное время, когда оно битком набито пленниками и охранниками, станет более или менее понятно, какая сила нам противостоит.

Пока что ясности не было никакой.

— Ивен…

— Ты права, — перебил я ее. — Нужно отсюда выбираться.

— Если, конечно, мы что-то выиграем, оставаясь тут…

— Нет, уходим!

Надо было замести все следы нашего присутствия. Я добавил разбитый фонарь к коллекции ненужных вещей в бумажном пакете и через зияющую в потолке щель прицельно зашвырнул его в павильон. Собрав с пола горелые спички, задул свечу. Потом встал на корточки прямо под щелью, так чтобы Арлетта смогла вскарабкаться мне на плечи. После чего выпрямился, а она ухватилась руками за края щели и подтянулась наверх.

Я пережил несколько ужасных моментов, когда мне показалось, что я останусь в этом подземелье навсегда. Я не смог подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы ухватиться пальцами за край щели. А Арлетте не хватило силенок вытянуть меня наверх, за руки. Я упорно продолжал подпрыгивать, делая безуспешные попытки выбраться, и Арлетта уже была на грани истерики.

Наконец я додумался воспользоваться единственным стулом. Встав на него, я снова подпрыгнул и на этот раз дотянулся до края щели. Но удержаться не смог и рухнул на стул, едва его не опрокинув. Потом сделал еще одну попытку и теперь смог схватиться за край и повис на пальцах. Арлетта изо всех сил старалась мне помочь. Но в последний момент мои пальцы вспотели и заскользили, но к этому моменту я уже успел забросить одну ногу через край щели и буквально вытолкнул свое туловище на вымощенный плиткой пол. Первые несколько секунд я не мог шевельнуться, и Арлетта тревожно спросила, что со мной, а я ответил, что все в порядке.

— А как же кубинцы оттуда выбираются, Ивен?

Я ответил, что не имею ни малейшего понятия. Может, сверху им сбрасывают веревочную лестницу, а может быть, они пользуются стремянкой, которую потом достают из подвала и уносят.

— Не важно, — сказал я, — вернемся сюда завтра ночью и оставим пару жучков. Уверен: кто-нибудь из движения сумет нам помочь.

— Клод. Если захочет. Ну или другие…

— Хорошо, — я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. — По крайней мере, теперь мы имеем полное представление о тайнике. И больше не будем работать вслепую. — Я взглянул на часы. — Мы пробыли в подвале очень долго Пора сматываться.

— А стул, Ивен? Они же заметят, что он сдвинут.

— Возможно.

— А вернуть его на прежнее место никак нельзя?

— Мне ничего не приходит в голову. Может быть, они не обратят внимания. Да ладно, черт с ним!

— Я могла бы спуститься и переставить его. А ты поможешь мне вылезти обратно…

— Но тогда мы опять вернемся в исходную позицию.

— Верно.

Никаких дел в павильоне у нас больше не было, и я нажал на выключатель, чтобы закрыть люк в полу. Люк закрылся так же бесшумно, как и открылся. Я встал на корточки и попытался разглядеть швы между плитками. Но даже теперь, зная местоположение люка, я не смог ничего обнаружить. Эта потайная дверь в подвал была верхом кубинского инженерного искусства.

Но к чему все эти усилия?

— Пошли! — Я взял Арлетту за руку. — Я понимаю, тебе очень трудно покинуть столь завлекательное место…

— Тут веет злым духом, сатанинским духом…

На этот раз мне не пришлось поработать взломщиком. Дверной замок требовался только для того, чтобы никто не мог попасть в павильон снаружи. Изнутри же дверь легко открывалась ручкой. Высунувшись в щелочку, я осмотрелся и прислушался: послышался приближающийся звук мотора, и я юркнул обратно в павильон. Мы подождали, затаив дыхание, пока урчание движка не растаяло в ночи. Потом я снова высунулся наружу и опять огляделся и прислушался. Невдалеке отчетливо виднелась береговая линия, до которой, казалось, было рукой подать. Мы прыгнули во тьму и поспешили к нашей моторке. В одной руке у меня был зажат бумажный пакет, в другой — локоть Арлетты. Мы быстро шагали, уже не пугаясь, как раньше, ночных теней и не опасаясь, что нас обнаружат.