Штормовое предупреждение (Сборник)
Шрифт:
Мальчик кивнул.
— Господин, а как мы попадем на остров? Матросы болтают, что остров этот священный, а стену водяную здесь сам владыка глубин Эа поставил, чтобы никто в его владения не мог проникнуть…
Кешер хмыкнул. Мальчишка, не сводивший с него восхищенного взгляда, тоже улыбнулся, но как-то неуверенно.
— Владыка Эа нас пропустит, — успокоил его Мастер Меча. — Если, конечно, ты взял с собой маленький желтый бурдючок.
— А что там, господин? Улыбка исчезла с лица Кешера.
— Ты слишком любопытен, дружок. Разве этому учили тебя наставники твоего Дома?
Мальчик вздрогнул и машинально потрогал лоб. Там, полускрытый длинной, похожей на крыло ворона, челкой, синел выколотый бронзовой иглой иероглиф — знак принадлежности к Дому Орихалка. Такие татуировки делают детям, которых родители продают в храмовое рабство; в отличие от выжженного клейма домашнего или государственного раба, они не считаются позором, но всегда
Морской Лис наблюдал за приготовлениями Кешера и его слуги, спрятавшись в маленькой, пропахшей рыбой пристройке, которую кухарь Титус в благополучные времена использовал как коптильню. Из своего укрытия он увидел, как матросы подняли лодку и осторожно завели ее за борт триеры, так, что она оказалась на одном уровне с палубой.
Затем на корму прошествовал, покачиваясь, капитан Цаддак, еще более важный и нетрезвый, чем обычно.
— Да пребудет с вами покровительство богов, мастер Кешер, — торжественно произнес он и широко расставил руки, собираясь обнять молодого человека на прощание. Тот с удивлением посмотрел на капитана и, отстранившись, перепрыгнул через борт в лодку, где, вцепившись в драгоценный мешок, уже сидел Ори.
— Благодарю, капитан, — церемонно произнес он. — И вам желаю того же, особенно если вы все-таки решитесь пойти к этим вашим Поющим Змеям. А если не решитесь, желаю вам терпения, чтобы дождаться Ночи Двух Лун… — Он подергал уходивший к рее носовой канат и махнул рукой замершим в ожидании матросам. — Опускайте, да смотрите, поосторожнее. От болтанки у меня голова кружится.
Цаддак на мгновение замер, затем хлопнул ладонями по коленям и расхохотался. Матросы тоже заулыбались, правда, словно через силу. Потом начали понемногу травить канаты, опуская лодку на воду.
Когда голова Кешера скрылась за резным бортиком триеры, кормчий выбрался из своего укрытия и не торопясь подошел к Цаддаку.
— Слава Хэмазу, — сказал он негромко. — До смерти надоела эта вонь…
— Ты несправедлив, приятель, — также вполголоса заметил капитан. — Мастер Кешер душится не хуже дорогой куртизанки с улицы Розовых Лепестков.
В десяти локтях внизу лодка осторожно коснулась днищем воды и заплясала на волнах. Ловкий, как обезьяна, Ори сразу же принялся отвязывать носовой конец, балансируя на одной ноге.
— Я не об этом хлыще, — покачал головой Морской Лис. — Хотя мне и не по нраву, когда мужчина притирается миррой и мускусом, в самих этих запахах ничего неприятного нет. Ты знаешь, о чем я, Цадда-малыш.
— О, перестань, — сморщился капитан, не любивший, когда его так называли. — Никак не выбросишь из головы свои бредни? Оглянись вокруг — сейчас день, и тебе полагается быть нормальным…
— Считаешь меня сумасшедшим? — разозлился кормчий. — А между тем я не такой безумец, как ты. Тебе орихалк заслоняет весь мир, вот ты и не видишь, что делается у тебя под носом… А у меня просто нюх на мертвечину!
Он сплюнул на палубу, бросил гневный взгляд на матросов, с интересом прислушивавшихся к их разговору, и, круто развернувшись, зашагал прочь.
Капитан Цаддак, опершись на бортик, некоторое время наблюдал за тем, как крохотное суденышко скользит по волнам, удаляясь от триеры и подбираясь к встающей из океана зеленой стене. Он знал, что с этой минуты для него начнется ожидание — долгое и почти бессмысленное. Гигантская волна может раздавить лодку в щепки через полчаса, но море не выдаст эту тайну, и он, ни о чем не подозревая, станет ждать возвращения Кешера до следующей Ночи Двух Лун… Капитан тяжело вздохнул и в который раз пожалел, что у него на корабле нет своей провидицы. Ничего, подумал он, если Кешер справится и я вернусь в Аталанту с полными трюмами орихалка, я куплю себе целую флотилию, и на каждом корабле у меня будет по предсказательнице. Нет, лучше я перекуплю Главного Оракула Дома Кораблей. Цаддак Великолепный, основатель собственного торгового дома. Или нет: Цаддак Счастливый, Князь Орихалка… Служители Водана просто обязаны пожаловать ему такой титул. В конце концов, кто, как не он, Цаддак, открыл для них богатейшие месторождения божественного металла, запасы которого уже полвека как истощились в земле Аталанты? И кто, как не он, Цаддак, сумеет наладить бесперебойную доставку орихалка из южных морей в гавань Города Трезубца? Если бы не волна, подумал он с досадой, если бы не проклятая неподвижная волна, преграждающая путь кораблям к гаваням Острова Орихалка… Капитан вспомнил, как его прекрасная «Цветок белого лотоса», наткнувшись темной, безлунной ночью на
полосу бушующих вод у подножия Великой Волны, рассыпалась на куски, словно сжатая в кулаке гиганта… Да, если бы не волна, кто — нибудь из народов моря наверняка добрался бы уже до сокровищ этого острова. В этом смысле ему, безусловно, повезло… с небольшой, но необходимой оговоркой — если только не подведет Кешер.Цаддак вспомнил холодное, надменное лицо служителя Водана и его тяжелые, словно падающие в песок орихалковые слитки, слова:
— Мы поможем вам добыть денег на ваше плавание, капитан. Но у нас есть условие: вы возьмете с собой человека, которого мы вам укажем. Этот человек поможет преодолеть магическую оборону открытого вами острова…
«Великий колдун, — робея, подумал тогда Цаддак. — Придется брать на борт колдуна…» И ошибся — вместо умудренного годами мага на палубу «Сияющего копья» ступил молодой повеса, с позором изгнанный из отряда царских телохранителей и попавший в немилость к Их Величествам из-за какой-то грязной истории с убийством на почве ревности. Несмотря на высокомерный нрав, капитану он нравился — интересный собеседник, знающий все закулисные интриги двора, сибарит, захвативший в путешествие большой сундук с благородными винами, азартный игрок, часто и легко проигрывавший капитану в кости довольно приличные суммы… Но симпатия симпатией, а как ожидать от такого мотылька, что он сумеет справиться с силой, поднявшей к небесам волну высотой в пятьсот локтей? И хотя капитан продолжал втайне надеяться, что под маской придворного щеголя скрывается грозный и могущественный чародей, по трезвом рассуждении выходило все куда как прозаичнее: служители Водана просто спихнули ему опального царедворца, от которого по каким-то причинам сложно было избавиться в столице. Заодно и слугу из своих на корабль пристроили — то ли за Кешером присматривать, то ли за ним, Цаддаком. А то набьет капитан трюм орихалковыми самородками да и направит корабль куда-нибудь в гавани Благодатного Полумесяца, вместо того чтобы смиренно сложить добытые сокровища у ног Их Величеств, Господ Моря и Суши…
«Помоги им, — горячо взмолился Цаддак, обращаясь к Эа — владыке глубин и покровителю моряков. — Помоги этим двоим живыми добраться до земли, как помог когда-то мне. Помоги, и, вернувшись в Город Трезубца, я принесу тебе в жертву самого тучного тельца из тех, что пасутся на пастбищах Аталанты».
Он крепко вцепился в поручень, наклонившись вперед и высматривая в волнах изогнутый силуэт маленькой лодки. Мастер Кешер, работавший веслом с неожиданной для его изящного сложения силой, преодолел уже больше половины расстояния, отделявшего триеру от полосы белопенных бурунов. Цаддак, прищурившись до рези в глазах, наблюдал, как крошечное суденышко, не замедляя скорости, взлетает на гребень нависшей над провалом волны и исчезает в невидимой с палубы кипящей бездне. Внутри у него все замерло, будто он сам обрушился в колышущуюся пучину. Проклиная не вовремя обидевшегося Морского Лиса, обладателя единственного на «Сияющем копье» магического кристалла, приближавшего самые удаленные предметы на расстояние вытянутой руки, капитан всматривался в даль, надеясь увидеть, как лодка с Кешером и Ори выныривает из бушующих волн у подножия водяной стены, но тщетно. Лодка исчезла, то ли раздавленная могучим напором воды, как это было с «Цветком белого лотоса», то ли захваченная водоворотом и пошедшая ко дну, в царство Великого Эа. Цаддак еще долго стоял у борта, пытаясь разглядеть хотя бы всплывший на поверхность мешок, но так ничего и не увидел.
3. Ори
Кто-то бил его по щекам. Каждый удар отзывался в голове глухим гулом, словно вместо головы у него был барабан. Ори с огромным трудом приподнял веки, залепленные засохшей слизью, и попытался сфокусировать взгляд. Все плыло и струилось, будто он еще находился под водой. Высоко в черном небе сияли крупные звезды. На их фоне громоздилась бесформенная темная фигура, мерно раскачивавшаяся из стороны в сторону и лупившая его по лицу тяжелой, железной ладонью. Ори попытался уклониться — в то же мгновение позвоночник пронзила острая боль, и он застонал.
— Живой, — произнес знакомый голос. — Что ж, слава Хэмазу…
«Хозяин, — подумал Ори прежде, чем вспомнил имя своего господина. — Это хозяин, он меня вытащил… Кешер, Кешер Аш-Тот, Мастер Меча…»
— Ну, хватит валяться, — сказал хозяин. — Маску можешь снять, тебе она больше не нужна. Воды ты глотнул немного, если бы не поднырнул под лодку и не получил килем по башке, скакал бы сейчас, как горный козел… Ну, давай, давай, поднимайся.
«Маска, — подумал Ори, чуть удивившись, — какая маска?» Тут он вспомнил, как хозяин развязал маленький желтый бурдючок (их лодка была уже неподалеку от страшного кипящего провала и приближалась к нему все быстрее) и извлек на свет две полупрозрачные тонкие маски, сделанные словно бы из рыбьего пузыря. Одной такой маской он залепил себе лицо, а вторую приказал надеть Ори. Так вот, значит, что это на глазах — вовсе не слизь, а маска…