Шулмусы

Метод, с помощью которого Хасид поживиться решил, Ю понял сразу. Был он прост как колесо от телеги. Суть способа заключалась в том, чтобы, взяв с собой очень большое количество денег, сперва блефануть, а после, когда кон прилично вырастет, взвинтить проходную ставку до такой величины, чтоб у партнёра ни пройти, ни вскрыться денег не оказалось. Тогда всё стоящее на кону переходит в собственность тому, кто ставку последний делал. Именно таким образом Хасид выкачал из бедного Цоя двадцать тысяч рублей. Метод сей правилами игры не возбраняется, и потому претензий никаких к партнёру, играющему так, не бывает. Палка здесь, правда, о двух концах: а вдруг у противника и деньги есть, и карты круче – тогда труба.

Обычные же шулерские махинации в серьёзной корейской карточной компании не проходят: карты-то в процессе игры всего один раз, считай, в руки игроков попадают. Меняют после каждой партии колоды. Так что кропить их в процессе игры смысла не представляет. А другое, что схимичить тоже невозможно практически, ибо не лохи сидят.

Ю хлопнул рюмку коньяка и за игорный стол уселся, игнорируя удивлённый останавливающий взгляд О. После того, как Хасид подраздел Цоя, дальнейшие действия еврея стали ясными не только Ю, но и всем остальным играющим. Люди поняли, что, взяв с собой деньги большие, будет Хасид давить ими безжалостно, не давая возможности использовать средства, находящиеся далеко от номера, тем более, не разрешая играть в долг. Поэтому человек пять играющих встали и уступили место желающим. Для ведения такой игры у них с собой не было достаточного количества наличных денег.

Число людей за игорным столом поубавилось почти вдвое. Раздали карты. И вот тебе на: Ю пришла самая сильная и неубиенная карта. После незначительных проходов на первом и втором круге Ю и Хасид остались одни.

Напрягая все свои недюжинные экстрасенсорные способности, превратив мысли в прозрачный неощутимый эфир, Ю вошёл в чёрный полированный эбонит сверкающих глаз еврея и, перещупав там всё, что только можно, однозначно определил: денег у партнера немного. Спешит, негодяй, волнуется и коварный обман раскручивает.

Получив такую информацию, Ю кинул взгляд на четыре здоровенных параллелепипеда денег и прошёлся одной пачкой – десятью тысячами рублей. Хасид поддержал и тоже в кон пачку бросил. Итак, словно в поддавки играя, швыряли они и швыряли пачки в кон, пока у Ю из четырёх только две наволочки остались. Соответственно, столько же денег и Хасид поставил.

И тут призадумался кореец. Согласно выводам проведённого им анализа, который никогда ещё не подводил, денег у еврея быть не могло. «Уж не ошибся ли я? Не потерял ли нюх?» – подумал он. И снова своё исследование провёл. Результат был тот же: денег у Хасида нет. Он волнуется. Спешит и обман готовит!

Почесал затылок Ю и сам решил еврея деньгами задавить. Он попросил Круглова две оставшиеся наволочки на стол высыпать. Тот и сделал так. А Хасид подошёл к окну, свистнул и два пальца кому-то показал. Буквально через минуту в номер человек вошёл и принёс два чемодана, открыл их и высыпал на стол содержимое. Количество принесённых денег явно превышало размеры последней ставки.

Ю остолбенел. Он никак не мог понять, почему обманулся? Ему вовсе не жалко денег было, а просто удивительно, что же это произошло такое?

Хасид не дал раздумывать долго:

– Что, Ю, деньги кончились? Не горюй! Я всегда готов прийти на помощь.

Кореец ушам своим не поверил. «Уж не рехнулся ли еврей? – подумал он. – Не собирается ли дать возможность домой за деньгами съездить?» Удивлению предела не было.

Удивляться же пришлось недолго. Хасид, угольками сверкая глаз, просто объяснил и ясно:

– Ты, Ю, можешь игру продолжать, если имеешь желание и согласишься на некоторые мои условия. Можешь драгоценностью фамильной пройти, но имей в виду – только пройти и не вскрываться. Оценить её я разрешу тебе во столько, сколько на кону стоит. И ещё. Камень при этом там же быть должен.

Сказал то еврей и глазами страшными на корейца уставился. А тот не на шуточку совсем призадумался: «На кону умопомрачительная сумма. Оценил бриллиант Хасид хорошо. Даже благородно, считай. Мозги его у меня на ладони словно. Почему же так безжалостно врёт мой анализ?»

Кореец вновь напряг всю свою волю и снова взглядом все внутренности еврея наизнанку вывернул. При этом глаза Ю такое мощное поле излучали, что зрачки у Хасида перестали бегать и застыли, как замороженные. Но как ни пыжился кореец, результат был тот же: денег нет. Волнуется. Спешит. Обманывает.

И решил Ю ещё раз поверить себе. Вышел из-за стола, расстегнул ширинку и достал свой писюн некрупный. Ножичек затем перочинный вынул да носовой платочек. Левой рукой кожицу оттянул на члене, а правой – ножиком возле бородавочки её подрезал, да и выдавил осторожно камешек. Вытер бриллиант и на кон поставил. Ранку завязал носовым платочком и на место убрал хозяйство.

Только «Генерал Чо» коснулся стола, Хасид тут же к окну подошёл и знак кому-то внизу подал, растопырив пальцы на ладошке правой. Менее чем через полминуты отворилась дверь, в номер трое вошли и внесли сразу пять чемоданов толстых. Как только люди вышли, еврей лично раскрыл их и высыпал содержимое на пол возле стола, потому что на том места для денег не было.

– Смотрите! Считайте! Проверяйте! – зловеще улыбаясь, проговорил еврей, почему-то явно выдавая, однако, волнение очень сильное.

Денег принесённых было намного больше необходимо чем. На сильное волнение еврея должного внимания не обратили. Попробуй не заволнуйся при таком диком выигрыше. На том дело и закончилось: «Генерал Чо» вернулся к своему бывшему хозяину.

После того, как, улыбнувшись, Ю развёл руками, признавая поражение, Хасид свистнул в окошко.

Деньги упаковала команда шулера и испарилась почти мгновенно.

А Ю и не расстроился совсем. Даже наоборот, так хорошо на душеньке стало, как уже давно не было; и потому расплылся он в улыбке блаженной. Словно стакан очень хорошего старого вина по пищеводу, прошуршала по шершавым венам его юркая струйка адреналина. Потянулся Ю сладко да к столику фуршетному посеменил.

Дальнейшее пребывание на мероприятии всякий смысл потеряло. Корейцы наши продули всё как есть и играть не хотели больше; да и Ю хозяйство следовало хотя бы йодом обработать, потому и решили спешно домой ехать.

У всех, кроме него, настроение напрочь испортилось. Лишь Александр Петрович Фомин чинно расхаживал как мультимиллионер и был очень доволен. Драгоценная тысяча ласково грела сердце и ему совсем не хотелось покидать такое исключительно великолепное место (думалось ещё на чём-нибудь подразжиться), но сделать это, разумеется, пришлось всё же.

И вот наши герои покинули номер. Когда проходили мимо швейцара, тот стрункой вытянулся, но так и не получил причитающихся чаевых, чему удивился очень. Не знал человек, что нет копейки у благодетеля.