Шустрые ребята

231

Сергей Редькин. Шустрые ребята

где свирепый Влад, якобы, и проводил свои пытки. Оборудование там,

я вам скажу, по тем временам, просто умопомрачительное. Некоторые машины я рекомендовал бы использовать и по сию пору. Особенно членодавилку и, кол с шунтами позволяющими регулировать глубину его проникновения внутрь. Убежден, после подобных процедур мало бы кто из испытуемых не признал бы своей вины. Да я бы и сам, пожалуй, признался в чём угодно, уже только от одного вида таких ужасных предметов.

Попросил значит меня румынский лидер, помочь его гебешникам в расследовании одного щекотливого дельца, а именно, кто-то напи-сал на стене этого самого кабинета, да ещё, извиняюсь за выражение, дерьмом, что Николае Чаушеску, признанный отец всего румынского народа, самый что ни на есть нехороший человек, а русский Генсек Горбачев и вовсе, полное ЧМО. И так как я не мог отказаться, то ре-шил покончить с данным делом как можно скорее. Не люблю надолго ставить таких больших людей, как товарищ Николай, в щекотливое положение. Начал я как и обычно с того, что тщательно обследовал место происшествия. Взяв экскременты на анализ, я опытным путем установил, что надписи различны по своему составу. Да и вообще, похоже, что они сделаны разными людьми. Так выходит преступников было двое. Опрос сотрудников музея ничего не дал. Ибо в случив-шееся был посвящён лишь директор, да и то потому, что сам и обна-ружил подобное безобразие. Остальным же сказали, что помещение временно закрыто. И так как в этой стране все люди на редкость дис-циплинированные, никто не стал задавать лишних вопросов. От моих помощников гебистов было мало пользы, они явно предпочитали лиш-ний раз не ошиваться на месте преступления. Ещё бы, когда в глаза бросается столь порочащая всеобщих любимцев надпись. Поэтому

я отпустил их к родным на несколько дней. Полагая, что мне этого времени вполне хватит, я решил лично уже вплотную заняться рас-следованием. Углубляясь всё дальше в перипетии дела, я пришёл к вы-воду, что надпись о Горбачеве была сделана позднее, о чём свидетель-ствовала её большая свежесть. И тогда я подумал, а может и не так страшен Дракула, как его малюют.

Ведь мог же в конце концов в кабинет зайти и сморозить подоб-ную глупость, ибо написанное было явной неправдой, какой-нибудь непроходимый тупица, а не отважный и дерзкий злоумышленник. И тогда я понял, что все мы в определенном возрасте грешили по-добной незрелостью ума, а именно, кто в раннем детстве, а кое-кто

232

VI. Следователь в отставке Хренов рассказывает

даже и в школьные годы. А когда я ещё раз со всей уже определенно немыслимой для прочих людей тщательностью проверил какашки, то всё мне и открылось. И я начал действовать. Так как я знал кого

и где искать, то сразу взял быка за рога. Подозреваемый, как и водится

в таких случаях, вначале прикинулся паяльником, мол знать ничего не знаю, но когда я ткнул ему под нос результаты анализов (мне тайно удалось получить образец его кала), а заодно и пригрозил опробовать на нём Владовы игрушки, он сдался. И сначала частично, а вскоре уже

и полностью, после того как я передвинул шунт на коле на одно деле-ние вниз признался в содеянном. Оказывается, это именно он, написал наглую инсинуацию в адрес Михаила Сергеевича, На вопрос, зачем он это сделал, он предпочёл умолчать, не помогло даже дальнейшее опускание шунта вниз. Но я и сам уже знал ответ на вопрос. Он совер-шил это, для того, чтобы отвести подозрение от близкого ему человека. И когда я узнал, что у него есть сын двенадцати лет, то мог бы уже

в следующую минуту смело рапортовать о завершении данного дела. Но я не сделал этого, потому как у меня и самого есть дети. Я просто доложил Чаушеску о том, что это дело мне, к сожалению, не по зу-бам. Взяв перед этим с отца и сына клятву кровью, не только никому не сообщать о том, что это были они, но и впредь, ни под каким видом не осуществлять подобных поползновений в чей-либо адрес. Я полаю,

с этого-то дня и испортились отношения между нашими державами. Но я не мог поступить иначе, ибо это продиктовало мне сердце.

А ведь всем известно, что нами верховодит не разум, а оно.

Что и подтверждено было лишний раз россиянами во время пере-выборов господина Ельцина.

11.01.2008 г.

233

VII.

Шустрые ребята

Шустрые ребята

Здравствуйте, я Модест, но не тот недоумок из телепередачи под названьем «Городок», а совсем иной индивидуум. Профессио-нальный мыслитель от рожденья, да еще вдобавок к этому и знатный охотник промысловик. Живём мы вместе с братом моим Кириллом в Сибирской тайге, недалеко от Ямбуя, да именно того самого места, где по рассказам писателя Федотова и царил знаменитый лесной дух, нападавший на геологов в образе огромного бурого медведя. Хотя, если быть более точным, проживаем мы с ним в разных домах, нахо-дящихся на расстояние примерно версты один от другого. Но это нам отнюдь не мешает частенько захаживать друг к другу, особенно, ког-да ветер доносит до тебя запах стряпни соседа. Брат мой в отличии от меня рыбак, а заодно ещё и заядлый грибник. Так вот история, кото-рую я хочу вам поведать, состоит как бы из двух раздельных сюжетов

и в тоже время, по сути своей, это единое целое. Всё началось с того, что брат мой подобрал на речке бобрёнка, видать родителей его уби-ли местные охотники. Тот был совсем ещё сосунок не более четырех недель от роду. Брат мой, ясное дело, пожалел его, взял к себе в дом да и давай заботиться о нём. Короче, ничего не жалел для этого косма-того ребетёнка. И тот похоже по-своему дюже отблагодарил Кирилла. Во всяком случае, как минимум с год после того, как уже окончательно вырос, почти ежедневно захаживал к нему в гости. А любил он боль-ше всего на свете козье молоко. (Брат в ту пору держал пару козочек

и козла.) Мог выпить зараз, аж, до литра. Но в один прекрасный день исчез зверёк бесследно и больше мой брат его не разу не видел вплоть до того дня, когда и случилась развязка этой истории. А у меня как

237

Сергей Редькин. Шустрые ребята

раз в тот период тоже ЧП приключилось. Повадился кто-то в мой по-греб шастать и там бражкой лакомиться. В том, что это зверь какой-то

я не сомневался, ибо здешние люди на такое без спросу неспособны.

А всё потому, что в тайге закон такой. По-иному просто не выжить. Стали думать, значит, с братом, кто бы это мог быть? Долго голову ло-мали, но так ничего и не сумели намыслить. И тогда брат привёл мне один очень примечательный пример. Оказывается, и у него с недав-них пор в хозяйстве стало твориться нечто странное. А именно, одна из коз, любящая перед вечерней дойкой искупаться в речке на мелко-водье, начала возвращаться домой с полупустым выменем. Как будто кто-то в этой самой речке втихаря доил её. Брехня, сказал я брату, ты скорее всего ошибся, мало ли отчего у козы вымя способно обмелеть. Да и мыслимо ли подобное нарушительное действо в наших столь за-конопослушных местах. Хотя постой, читал я как-то у одного поэта, о том. что жил мол в старину огромный сом, который прославился тем, что любил полакомиться коровьим молоком. Причём делал это так, когда Буренки возвращаясь домой с пастбища, переходили реку вброд, он пристраивался к одной из них, и тянул ее губами за соски до тех пор, пока не напивался вволю. — Блин, — говорит брат, — тогда это точно рыбья работа. Потому как больше определенно некому. Чего делать будем? — Попробуем проследить, — авторитетно заяв-ляю я. — Полагаю справимся. Пришли на речку, спрятались похитрее в кустах да и стали следить за тем как его козочка с полным выменем в речке плещется. Вроде ничего особенного и не происходит. Во вся-ком случае, до тех пор пока она не вылезла снова на берег, мы точно не углядели, что в воде её изрядно подоили. Озлились на это мы очень, ну и стали орать во всё горло, чтобы испугать вредителя. Похоже не помогает, небось, затаился где-то подлюга. А речка хоть и мелкая, взрослому мужику едва ли по пояс будет, зато вода в ней настолько не прозрачная, что нипочём даже с двух метров не разглядеть, что там у неё на дне находиться. Тогда брат стал что было сил швырять в воду камни. И как оказалось совсем не зря. После одного особенно шум-ного броска из воды, наконец, вынырнула усатая мордочка. Но она принадлежала отнюдь не сому, а здоровенному бобру, причём я сразу признал его по белому пятнышку на носу. Это был никто иной, как бобрёнок взрощенный моим братом. Кирилл, как только понял, кто есть этот самый виновник, сразу вроде как и успокоился. А потом и вовсе стал кликать того по имени, подзывая к себе поближе. Когда бобр Вася, именно эту кличку дал ему брат, расположился, как кот

238

VII. Шустрые ребята

на веточке на его волосатых руках, Кирилл завел такую песню. — Я пожалуй догадываюсь, — говорит он мне, — кто виноват в том, что у тебя в погребе пропадает брага. — Ну и…? — интересуюсь я. — Помнишь, как ты два года тому назад ухаживал за раненым бар-суком? А потом, когда тот совсем поправился, отпустил его обратно в лес. Этого барсучка я иногда в твоё отсутствие потчевал бражкой, а порой и наливочкой, когда особо сильно скулил, очевидно обеспо-коенный твоим очередным долгим отсутствием. Видно крепко ему моё угощенье понравилось, вот он и не смог удержаться при первой же подвернувшейся возможности.

А ведь, чёрт меня побери, подобная мысль совсем не лишена смысла. Ладно проверим.

И надо отдать ему должное, мой брат оказался прав и на этот раз. Это действительно было проделками барсука, причём того само-го, мы узнали его по характерному шраму на передней лапе. А суть рассказанной мной байки вот в чём. Даже зверь способен проявлять немалую сметливость, коли его к этому принуждает необходимость. Тогда спрашивается, зачем по телевизору всё чаще и чаще показывают глупых людей типа все того же Модеста из «Городка», ибо их дебиль-ные поступки лишь позорят человеческую расу. Ведь вполне бы могли заменить эту чушь, кадрами о приключениях находчивых животных. Но современное общество вряд ли пойдёт на это, во всяком случае до тех пор пока деньги правят Миром точно.

30 апреля 2008 г.

Любовь с первого взгляда

Ис-аак пробудилась с первыми лучами восходящего солнца. Слад-ко потянулась, протерла глаза и сразу побежала к ручью напиться. После, плотно позавтракав остатками вчерашней еды, стала думать, чем бы ей заняться сегодня. Уже который день, она не находила себе места. Ведь шла весна, самое что ни на есть время для романтических межполовых отношений.

А уж как ей-то был нужен мужчина, ибо с ее ласковостью и за-ботливостью, просто грех, влачить одинокое существование. Но где его отыщешь в этих диких местах, особенно, если ты с позором из-гнана из своего племени. И зачем ей, дуре, понадобилось отказывать сыну вождя, когда тот решил к ней посвататься. Подумаешь,он дюже