Шустрые ребята

и через меньший срок уже состояли в новом замужестве. Так вот в по-следнее время многие даже совсем посторонние люди, в том числе

и я, стали замечать, что в отношениях между этими супругами словно пробежала чёрная кошка. Что не могло сразу не сказаться на их об-щественной жизни. Они стали реже появляться в публичных местах вместе. Да и благотворительного пыла у них тоже явно поубавилось. Во всяком случае детские утренники стали. проводиться гораздо реже. Это явно никому не понравилось. Но, что мы могли поделать. Не сты-дить же человека, за то, что он стал делать меньше добра. Так поступа-ют только совсем уж упёртые, типа религиозных фанатиков и прочих беспредельщиков. А после того, как муж поднял на скульпторшу руку, публично приревновав её к одному молодому поэту, утренники и вовсе прекратились. Тогда я не выдержал, ведь мой мальчик очень страдал от этого, и обратился за помощью к своей подруге, через своего отца она была с ней довольно близко знакома, разузнать в чём там дело. Конечно же, она не посмела отказать мне. И уже через день я знал по-чему накрылись утренники. Оказывается, обидевшись на публичное оскорбление, скульпторша заперлась в своей мастерской и не в какую не хотела выходить оттуда, до тех пор пока муж в присутствии свиде-телей не попросит у неё прощения. Но тот пока ни в какую не хотел этого делать. И пользуясь своей временно полной свободой, он вовсе ударился во все тяжкие, то есть начал заниматься чёрте чем, сразу

311

Сергей Редькин. Шустрые ребята

начисто забыв о всякой благотворительности. Пришлось мне срочно браться за дела. Представившись и поговорив с ней по телефону, я дал ей слово в том, что сумею решить её проблему, то есть заставлю ее мужа признать свою ошибку в присутствии двух свидетелей, одним из которых буду я, совсем посторонний человек, а другим дочка ва-шего прежнего мужа. И так как я был очень убедителен в своей роли, она сочла нужным согласиться . Теперь дело оставалось за малым, а именно уговорить или как-то по иному заставить её теперешнего мужа перед ней публично извиниться. Я мог бы, конечно, и надавить на него, ведь уже в ту пору числился (был) подполковником госбезо-пасности, но все-таки решил действовать по справедливости, то есть доходчиво объяснить ему, почему он не прав.

Наш мужской разговор с глазу на глаз я начал прямо с того, что сразу без обиняков сказал ему о том, как много он потеряет, если его ссора с супругой затянется на длительное время. Ведь находясь

в депрессии, она вряд ли сможет в срок выполнить возложенные на неё заказы. А это обязательно чревато финансовыми затрудне-ниями, ибо тот, кто не привык экономить, не сможет моментально научиться это делать. Он было хотел мне на это что-то возразить, но я для пущей убедительности помахал перед его носом своим удо-стоверением, ион, скрипя сердцем вынужден был согласиться смоими доводами. Всю дорогу, пока мы шли втроем до его дома, он о чём-то сосредоточенно думал. Видно, всё ещё репетировал то, как он будет это делать. Квартира господ Хачиковых, такова была фамилия этой пары, находилась в старом ещё дореволюционной постройки доме ивполне соответствовала понятиям об ихстатусе. Точнее они занимали две квартиры, одна над другой. В центре нижней квартиры был проде-лан вход в потолке, ведущий на второй этаж, где и располагалась дверь

в мастерскую. Лично мне, помещение отчего-то сразу не понравилось. Хотя я мог видеть только первый этаж, так как в мастерскую путь нам был ещё заказан. Почти всё оно состояло из огромного холла, служив-шего одновременно и гостиной и тренажёрным залом, иначе как тогда объяснить то, что одна из стен, а также некоторое пространство вблизи неё, была сплошь оборудована спортивными тренажёрами. Хачиков пригласил нас в кухню, где мы за чашкой кофе с коньяком обсудили план дальнейших действий. Решено было, что сначала пойдёт к хозяй-ке моя приятельница и доложит о проделанной мной работе. В том, что она сейчас дома, хозяин не сомневался, потому что по всей кварти-ре отчетливо слышался какой-то шум, отдалённо напоминающий удары

312

VIII. Совсем гротески

отбойного молотка, правда, он был значительно тише. — Она, видно, всё же начала, что-то ваять, — объяснил он, когда я робко попытался узнать у него в чём тут дело. Не успели мы пропустить ещё по одной рюмашке, как моя подруга уже вернулась, причём не одна, а вместе

с самой госпожой Хачиковой. Та была всё ещё явно не в духе, и потому сразу взяла быка за рога. — Пьёшь, значит, а кто извиняться будет, уж не я ли, — сказала она супругу и тоже налила себе немного коньяка. Сделав небольшой глоток, видно чисто для проформы, Хачикова нагло уставилась на супруга. Тот даже покраснел, видя такое неуважение к своей персоне. — Ну-с, я жду, или так и будешь продолжать играть в молчанку, — сказала Матильда Аполлоновна и отпила ещё глоток.

Хачиков был человек, по-своему, отнюдь не глупый, и поэтому сразу же понял, что час его пробил.

— Прости меня, Матильдочка, мне так стыдно, за свой поступок. — А где ж ты был раньше, — всё ещё не унималась несговорчивая

супруга.

— Упорствовал, — честно признался Хачиков, — спасибо Лаврен-тию Павловичу, что хоть он-то сумел убедить меня. И учитель физ-культуры с рвением, которого я от него явно не ожидал, с чувством пожал мою руку.

«Однако, — подумал я, — да ты ко всем прочим своим недостат-кам ещё и дюже силен, чертяка». Но вслух сказал совсем другое:

— Все мы рано или поздно, хотя бы раз в своей жизни, ошибаем-ся. Ладно, считай, что в этот раз тебе повезло. Но впредь не вздумай содеять подобное.

— Клянусь мамой, что подобное не повториться, — побожился Хачиков.

— Может и не врёт, — решил я. Зная о том, какой пиетет испыты-вают восточные люди в отношении своих родителей.

— Софочка, Лаврентий, не желаете ли посмотреть на то, чем я в последнее время занималась.

— Конечно, моя дорогая, почтём за честь, — сказала Софочка и, взяв меня за руку, настойчиво подтолкнула к лестнице ведущей в ма-стерскую.

— А меня почему не приглашают? — возмутился было хозяин, но хозяйка так взглянула на него, что он тут же ретировался.

— Хорошо, я приду попозже, — сказал Хачиков и снова вернулся в кухню, очевидно, решив ещё хоть какое-то время провести наедине

с бутылкой.

313

Сергей Редькин. Шустрые ребята

Да, ей было чего показать. И я довольно скоро понял, какая она всё-таки великая мастерица. Особенно мне понравились две работы, это тот самый бюст, изготовленный сразу после смерти её первого мужа. И совсем новая работа, скульптурный портрет опять же отца Софочки, но уже в полный рост. О, это была в своём роде великая вещь! Ведь я понимал кое-чего в отливках, ибо в молодости и сам хо-дил в изостудию. Работ было достаточно много, и посему осмотр наш затянулся на довольно длительное время. И я не был так уж удивлен, когда услышал чьи-то крадущиеся шаги вверх по лестнице. Скорее всего, это хозяину надоело в одиночестве томиться на кухне, и он ре-шил тайно присоединиться к нам.

Оказалось, что я не ошибся, когда Хачиков, впрочем уже изрядно под шафе, просочился всё же полностью в мастерскую. Мы, только что, закончив, осматривать новую работу Матильды Аполлоновны, как раз и перешли к тому самому посмертному изображению отца моей Софочки, поэтому дамы и не заметили прихода Хачикова, увлекшись столь чудесным зрелищем. Один лишь я был на чеку. Жаль, что это всё же не помогло. Краем глаза я внимательно наблюдал за тем, какое впечатление произвёл на хозяина очередной портрет бывшего мужа его супруги. Сказать, что он был поражен, это значит вообще остаться безмолвным. Хачиков был поистине раздавлен. Минуту он, широко раскрыв рот, во все глаза смотрел на скульптуру. Затем для чего-то взял молоток, и осторожно, так чтобы не было слышно его шагов, подошёл к статуе. После чего, даже не раздумывая, что было сил хва-тил им изваяние по лбу. Причём, это было проделано настолько бы-стро, что помешать ему, осуществить задуманное, было невозможно. Я и охнуть не успел, как пущенный могучей рукой снаряд, отскочив от головы статуи, а оба они были примерно одного роста, вонзился острием Хачикову в глаз, причём настолько глубоко, что мгновенно проник в мозг, а ещё через мгновение хозяина квартиры уже не было в живых. Вот до чего доводят нас порой не до конца продуманные по-ступки. Ведь мог бы и догадаться, взрослый всё-таки человек, что ста-туя, хотя и имела белый цвет, была сделана из бронзы, а не мрамора. Впрочем, возможно он всё это проделал нарочно. Как говорится, чу-жая душа потёмки.

26.12.2009 г.

314

VIII. Совсем гротески

Фантастическая байка

Многие из любителей спорта, наверняка, слышали о том, что, наконец-то, Арнольд Классик, среди стронгменов, выиграл россиянин. Я же хочу вам поведать предысторию этого замечательного события. Всё началось несколько лет назад в, теперь уже смело могу сказать, благославлённом самим Господом городе Кронштадте. Некто Миша Не-кокляев, рано оставшийся без помощи родителей. Они умерли от сви-ного гриппа, когда ему было всего лишь двенадцать. Всего за каких-то полтора года, после того как он был оставлен на произвол судьбы, до-шёл можно сказать доручки. Оннетолько неустроился работать, более того, ондаже бросил школу. Ивместо того, чтобы днём впоте лица тру-диться у какого-либо благосклонного хозяина южной национальности, ибо только они одни всё ещёнеравнодушны ктеперешним подросткам, авечером посещать вечернюю школу, чтобы, закончив её, уже достаточ-но образованным человеком прочно влиться в нелёгкую современную жизнь, праздно шатался по улицам и просил милостыню. Ясно, что та-кое нелестное поведение не могло остаться незамеченным особо бди-тельными гражданами. Вначале они пытались урезонить зарвавшегося, объясняя тому, что нельзя уже смолоду стремится клёгкой жизни, иначе боженька в конце концов рассердится и его строго накажет. Но когда наглый подросток вместо того, чтобы внимательно слушать и делать со-ответствующие выводы, цинично спрашивал у них, аесть ли онэтот са-мый Бог, или это всего лишь очередная ловкая выдумка власть имущих для того, чтобы им легче было управлять обществом. Многие из них были вынуждены на него просто махнуть рукой, как на явно безнадёж-ного, и только самые стойкие из них: местный участковый по фамилии Благодетелев да кандидат медицинских наук Вирусов, широко извест-ный среди своей братии по прозвищу Жорик Троглодит, не оставляли своих далеко идущих планов. Милиционер — повысить положитель-ную статистику вверенного ему участка, а медик — наконец-то, закон-чить задуманную им научную работу. С её помощью он рассчитывал значительно приподнять свой авторитет в глазах общества.

Но и они не на того напали. После того, как Миша в очередной раз отказался добровольно ехать в интернат, который кстати находился, где-то на большой земле, оставив свою, хотя далеко и нешикарную, но всё же двухкомнатную квартиру на попечение всё того же участ-кового. Впрочем, кому как не ему, представителю наших доблестных правоохранительных органов, заниматься подобными делами, даже

315

Сергей Редькин. Шустрые ребята

Благодетелев решил закрыть на него глаза. Не мог же он в самом деле принуждать мальчика против его воли. Тем более, если уже как пол-года числился его официальным опекуном. Такого произвола точно никто не одобрит, даже его сверх понятливый шеф.