Шут

— Кидай сюда, я проверю, не фальшивый ли.

— Как можно, Ваша милость, Светозарный свидетель, что золотой заработан честным многолетним трудом.

— Кидай, кидай, много сейчас развелось умельцев деньги подделывать.

Надо взять на заметку, и здесь подделка денег присутствует. Я отпустил империал, и он со звоном упал на брусчатку за забором. В тот же миг окошко захлопнулось и раздался счастливый смех охранника.

— Ваша милость, не смейтесь надо мной, пожалуйста, мне не будет жизни без этой девушки, Вам же не трудно узнать про нее.

— Пошел вон, простофиля, будешь приставать, вызову стражу и тебя посадят в темную.

— Умоляю, не гоните, заберите мои последние деньги, только не гоните.

Я присел под окошком, чтобы меня не было видно, и приготовился. Стражник открыл оконце и прижался лицом к решетке.

— Ты где, убогий?

— Здесь, — поднимаясь сказал я и воткнул дагу ему в центр лба. Охранник молча повалился на землю, на лбу выступила маленькая капелька крови. Н-да, с дисциплиной здесь не дружат, куда ни глянь. Наверняка его инструктировали, что разговаривать с посторонними запрещено.

Еще могу предположить, исходя из составленного психологического портрета начальника города, что он жадина и скупердяй, и вполне мог платить жалованье своим людям весьма нерегулярно. Поэтому золотой оказался для простого стражника беспроигрышной приманкой.

Товарищи начальники, платите своим людям зарплату вовремя, и они ответят вам преданностью и ударной работой! Хотя не факт.

Вогнал гладиус в щель между полотном двери и коробкой, провел сверху вниз, перерезая засов, и, забрав мешок с сеном, просочился внутрь сада. В небе гасли последние остатки вечерней зари и скоро совсем ничего видно не будет, а с освещением что в городе, что на территории наместника было небогато.

Прикрыл калитку и осмотрелся. Около калитки висел фонарь, внутри которого горел яркий светлячок без огня и дыма. Вот я и познакомился с магическим светильником, даешь магию народному хозяйству. Как мне рассказывал Гога — вещь недешевая, так как достаточно часто надо было заряжать светлячок, естественно, за деньги, либо иметь собственного мага.

Энергия, с которой я работаю, в обычном зрении не видна, а заставить светиться хотя бы светлячок я не могу, видимо, этому и многому другому надо обучаться.

По дорожке к дому было видно еще несколько светильников и все, остальная часть сада тонула в темноте. К сожалению, в темноте я ничего не вижу, поэтому решил перейти на магическое зрение.

Ха-ха, понятно, почему в саду нет освещения, практически вся территория вне дорожек пересекалась хаотичными сигнальными линиями, пройти от забора к дому в любом месте и не зацепить контрольку было абсолютно нереально. Свои по территории сада не шляются, только по дорожкам, а чужой обязательно на сигнализацию напорется. Думается мне, что такую систему охраны создавали несколько магов, одному это не под силу, либо это был очень крутой спец.

С трудом откатил труп охранника под куст, предварительно забрав свои и его деньги, стражнику они ведь уже не пригодятся, и сам рядышком залег. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что Гогон справится со своей частью задачи.

Прошло несколько минут, раздался звук колокола с западных ворот, и сразу же зазвонил колокол восточных ворот. Буквально через мгновение раздался звук адского взрыва. Взрывную волну я не почувствовал, врать не буду, все-таки далековато, но звук был впечатляющим.

В саду и пристройках стали раздаваться крики, захлопали двери, появились люди с обычными масляными светильниками, значительно менее яркими, чем магические, замелькали огоньки и тени в окнах господского дома. Засыпающий муравейник ожил.

Около длинного приземистого здания, которое смутно можно было увидеть в мелькающем свете, стали строиться служивые в колонну по три, человек двадцать, не меньше. Кто-то подбежал к калитке и стал звать Базиля, почему-то безуспешно, помянул дьявола и убежал обратно.

Колонна солдат организованно быстрым шагом покинула территорию, а к калитке подошел отчаянно зевающий боец, который немедля уселся на землю, привалился к забору и захрапел. Да что же это такое, совсем распустились, вот я доберусь до них, устрою курс молодого бойца, взвоют все, кто доживет, конечно.

Спящего охранника пришлось усыпить насовсем, мне совершенно не нужны сюрпризы за спиной. Закинув мешок на спину и согнувшись пониже, побрел по дорожке к господскому дому знакомиться с наместником. Через парадный вход не пошел, не по чину, а пошел через маленькую дверь, которая была приветливо приоткрыта, и внутри виднелся неяркий свет.

На ступеньках внутренней лестницы сидел щуплый охранник, видимо, всех здоровых забрали на происшествие. Поклонившись на входе, я беспрепятственно прошел мимо охранника.

В те годы, когда я был курсантом военного училища, на втором курсе у нас во дворе казармы была волшебная труба, вся грязная и ржавая. Чтобы вечером сходить в самоволку, два курсанта из взвода, выиграв внеплановый поход в город по жребию, переодевались в рабочую форму. После этого брали ржавую трубу на плечо и смело шли через проходную.

Ни разу дежурные по КПП не остановили курсантов, видно же, что люди идут что-то ремонтировать. Возвращались опять с трубой на плечах.

— Зачем вы эту гадость обратно тащите?

— Да мы откуда знаем, не понадобилась, старший сказал нести назад — мы несем.

К сожалению, через некоторое время какие-то сволочи нашу трубу украли.

Вот и мешок с сеном замечательно сыграл роль ржавой трубы. Охранник видит, что какой-то неприметный мужичонка, хромой к тому же, заносит мешок в дом через черный ход.

Он же не выносит, он заносит, ну и пусть тащит, планида у него такая, мешки таскать. А него, стражника, судьба счастливая, всех погнали в сторону взрыва, а он здесь, в тепле, при кухне, и девки молодые бегают, может что и обломится.

Кухня функционировала, несмотря на позднее время, у нее свой распорядок, простым смертным непонятный. Потихоньку пошел через кухню, выглядывая выход в господскую половину. Вдруг сбоку возникла здоровенная бабища с тесаком в руке и заорала так, что меня чуть не сдуло: