Швеция под ударом. Из истории современной скандинавской мифологии

Нет уж, дудки, его не обманешь! Это, скорее всего, ребята из стокгольмского штаба задумали для карлскрунской базы грандиозную проверку. Взяли какую-нибудь списанную подлодку, оснастили ее необходимыми надстройками и запустили к ним в шхеры, чтобы проверить их готовность и бдительность. Хорошо, сделаем вид, что мы попались на эту удочку, и будем изображать из себя шведских моряков, имеющих дело с «иностранной» подводной лодкой.

Ветер развернул флаг на корме лодки, и оба офицера увидели на белом полотнище характерный серп и молот. Ага, лодка-таки советская.

— Подтверждаем первое сообщение: подводная лодка класса «Виски» под советским флагом на мели у Торумшера, — сообщает на базу Хелльстедт. Его слова глохнут в рокоте моторов: это наконец прилетел вертолет, вызванный из Каллинге. Хелльстедт связывается с командиром экипажа и предупреждает летчиков, чтобы при докладе в свой штаб об обнаружении лодки они использовали строго служебный радиоканал, иначе их могут прослушать посторонние.

…В то время как «Невидимый» медленно приближается к месту аварии, в штабе ВМС Швеции в Стокгольме раздается звонок. Капитан 2 ранга Свен Карлссон берет трубку:

— У телефона Карлссон.

— Привет. Гудмундссон из «Вечерней почты».

— Привет.

— Слушай, капитан, что ты скажешь о подводной лодке?

— Какой лодке?

— О той, что села на мель в карлскрунских шхерах.

— Ты что разыгрываешь меня? — Возмущается Карлссон.

— Ничуть, черт побери. Я серьезно.

— Не имею никакого представления, о чем ты говоришь.

— Мы тут побеседовали с одним рыбаком, и ваша база в Карлскруне подтвердила, что нечто подобное имеет место. Может, ты уточнишь?

— Ну, хорошо, я попробую. Жди, перезвоню.

Карлссон звонит Фошману, но того нет на месте, он водит американских гостей по территории базы. Карлссона связывают с пресс-офицером Расмуссоном, но тот не решается ничего подтверждать, потому что достоверные сведения о происшествии на базу еще не поступили. Он просит Карлссона подождать у телефона и бежит в дежурную комнату. Дежурный как раз принимает первое сообщение с «Невидимого», а через 3 минуты приходит и второе. Расмуссон звонит в Стокгольм и подтверждает: в 12 км от дежурной комнаты базы на мели сидит русская подводная лодка.

В штабе ВМС и во всех других штабах вооруженных сил Швеции начинается беготня. В известность ставится главнокомандующий Леннарт Льюнг и правительство.

«Невидимый» вполне зримо и весомо пришвартовался левым бортом к грязно-зеленому шершавому боку подводной лодки и заглушил моторы.

— Побудь здесь, а я пойду схожу поговорю с ними.

Андерссон перелез через поручни катера и поставил ногу на борт лодки. Ему надо было подняться на 8 ступенек, чтобы вступить в контакт с иностранными моряками, ожидающими его на рубке. Швед быстро преодолел трап и через несколько секунд получил возможность заглянуть сверху в ограждение рубки. Там стояли трое офицеров и один вахтенный, вооруженный «Калашниковым». Все четверо выглядели усталыми и измотанными и, в свою очередь, внимательно наблюдали за шведом.

Немая сцена затянулась, и Карлссон решил первым начать разговор:

— Ду ю спик инглиш? — Произнес он, старательно имитируя своих учителей английского языка.

Четверка молчала и никак не реагировала на блестящие лингвистические способности незнакомца. Тогда он повторил свой вопрос еще раз, надеясь услышать хоть какой-нибудь ответ. Но нет, эти чертовы русские — если это вообще были русские — стояли и только пялились на него, словно набрали в рот воды.

— Шпрехен зи дойч? — Нашелся Андерссон. — «Может, они знают немецкий?»

— Яволь, я говорю немного по-немецки, — ответил один из офицеров и выступил вперед.

— Ладно, хоть немецкий я учил еще в школе, попробуем поговорить на немецком, — утешил себя начальник штаба и продолжил:

— Как называется ваш корабль?

Офицер оглянулся на своих, как бы ища у них совета или поддержки, и сказал:

— Подводная лодка № 137.

Ответ привел Андерсона в недоумение: он располагал данными, что у русских в Балтийском море нумерация подлодок класса «Виски» заканчивалась номером «100». У шведа не было оснований сомневаться в разведданных штаба ВМС, поэтому мысль об оперативной игре с проверочными целями зашевелилась в его голове снова. Но в то же время четверо моряков на мостике выглядели настолько русскими, что даже самому ловкому штабисту из столицы не удалось бы так достоверно сыграть их роль.

— А кто командир?

Андерссон был уверен, что на вопросы отвечал командир подводной лодки, но тот указал на молодого офицера, стоявшего позади:

— Капитан 3 ранга Гущин.

Андерссон вытащил блокнот и на листке бумаги стал изображать услышанную фамилию в шведской транскрипции, но, споткнувшись на звуке «щ», протянул блокнот русскому. Тот повторил сказанное в письменном виде в немецкой транскрипции.

Андерссон, получив обратно блокнот, подумал о том, что ему пора возвращаться на базу, потому что двух коротких сообщений по радио явно было мало для того, чтобы проинформировать вышестоящее начальство. Теперь у него хоть что-то имелось на руках.

Не говоря больше ни слова, он под пристальными взглядами русских спустился вниз по трапу и кратко доложил на базу:

— Я только что побывал на борту советской подводной лодки U-137 под командованием капитана 3 ранга Гущина.

Часы показывали 11.24. И было ясно, что никакими учениями это не пахло.

Но когда он «отзвонился» и положил трубку, то подумал, что стоило попытаться вытянуть из русских информации побольше. С тем, что ему они сообщили 2 минуты тому назад, возвращаться на базу казалось не совсем серьезно.

— Вот что, я пойду к ним переговорю еще, а ты ставь катер у носа лодки и жди, — бросил он Хелльстедту и опять отправился на русскую лодку.

На мостике его ждали те же самые действующие лица. Разыгрывалось второе явление первого акта представления.

— Как вас зовут? — Спросил швед своего знакомого, но русский сделал вид, что он не понимает этого классического вопроса, которым встречают всех арестованных и пленных. Вместо этого он начал говорить о том, что если с моря подует ветер, то лодке будет угрожать опасность — ее начнет бить о дно. (Пару дней спустя этот офицер назовет свою фамилию — Аврукевич, — которую средства массовой информации ошибочно переделают в Авсюкевича, и заявит, что не принадлежит экипажу, а плавает с командой в качестве эксперта.

Начальник штаба военно-морской базы Карлскруна капитан 2 ранга Карл Андерссон

— «Какого эксперта?» — Поинтересуется Андерссон. — «Эксперта по навигации»)!) — «Ни хрена себе эксперт», — подумает швед, но вслух ничего не произнесет. Шведские морские офицеры умели быть и дипломатами.)

Не добившись успеха в одном направлении, начальник штаба решил попробовать с другого конца.

— Это что — течь? — Спросил он собеседника, указывая на масляное пятно на воде.