Сибирский целитель

На кухне меня ожидает большая тарелка борща с пампушками. Мама как всегда готовит просто изумительно.

— Кушай сынок. Мы тебе не будем мешать.

— Спасибо ма!

— Мы в зале тебя ждём.

— Хорошо.

Не успел взять ложку в руку, а борщ кончился. Прислушался к себе. Вроде сыт. Помыл за собой посуду и перебрался в зал.

Сидят на пару на диване. Молчат и смотрят. Ну ладно, также молча передвигаю столик напротив дивана и ставлю пуфик. Присаживаюсь, жду. Молчат... Ну ладно, тогда я сам:

— И как ваши дела? Как здоровье у больных?

— Сына вот смотри. — мама опускает свои руки на столик.

Вот это дела... На вид руки отличаются друг от друга настолько сильно, что если бы не знал, то подумал что они от разных людей. Левую ладонь я хорошо помню. Припухлая, с невыпрямляющими пальцами, кожа в небольших пигментных пятнах. Зато правая... Стройная ладонь, пальцы прямые, а на коже не только нет никаких пятен, исчезли и морщинки. Вот это я подзарядил мамулю. Поднимаю взгляд на маму. Не понял. Глаза блестят, а по щеке катится слеза.

— Мама! Что с тобой! — я реально теряюсь. — Пожалуйста не плач.

— Это я от счастья плачу. — всхлипывая отвечает мне.

— Даже от счастья прошу не надо. — у меня у самого начинает свербеть в горле. — Я же не железный.

Срываюсь с пуфика, обхожу столик и присаживаюсь рядом. Обнимаю мою маму. Ну всё, дожился, у самого начинают мокнуть глаза.

— Мама всё будет хорошо. Теперь всё будет хорошо. Не плачь.

— Не буду. — а сама продолжает плакать.

— Мама. У меня сейчас сердце разрывается. — меня начинает бить дрожь. — Пожалуйста не плачь.

Не знаю сколько времени прошло, но мне плохо. Я готов разорвать любого, кто доведёт мою лучшую маму на свете до слёз. Но в этих слезах виноват я.

— Всё. Всё. Успокаиваемся. — как мантру повторяю по кругу, поглаживая маму по голове.

Мама прекращает вздрагивать. Глубоко вздыхает и я слышу её тихий голос:

— Сынок всё. Я в порядке.

Я аккуратно отпускаю маму и пытаюсь сесть на пуфик обратно.

— Руслан. Принеси пожалуйста полотенце с ванной.

Конечно. Почти бегом приношу полотенце и подаю маме. Она отворачивается от меня.

— Мам! — я в ступоре. — что ты прячешься от меня?

— Не смотри пожалуйста. — слышу голос через полотенце. — Я сейчас страшная и лицо опухшее.

Моё лицо не выдерживает и морщится, губы опять начинают подрагивать. Опять мокрые глаза. Соберись тряпка! Не могу...

— Я пойду пока умоюсь. — сдерживая комок в горле ретируюсь из зала.

Включаю проточную холодную воду и пару минут поливаю всю голову ладошками. Вроде отпустило. После не спеша вытираюсь. Прислушиваюсь к звукам. Слышу тихие разговоры мамы с подругой. Значит тоже успокоилась.

— Мамуся. Я кофе сварю.- кричу из ванной комнаты. — На вас делать?

— Если не сложно .
– слышу в ответ такой родной голос.

Пять минут и я с подносом с тремя чашечками дымящегося и умопомрачительно пахнущего кофе пробираюсь в зал. Сидят рядышком. Маманя повесила полотенце на спинку дивана и виновато посматривает на меня. Выставляю чашки на столик, присаживаюсь. Беру чашку двумя руками и делаю глоток.

– Мамуля. Я всегда знал что ты у меня чувствительная натура. — несмело улыбаюсь. — Но не думал что и я такой же.

— Так яблоко от яблони... — произносит спокойным голосом Лидия Владимировна.

Секундное замешательство, мы с мамой смотрим друг на друга и начинаем хихикать. Еле успеваю поставить кофе, не расплескав.

После смеха я понимаю, что пружина во мне наконец разжалась. И мы уже все вместе спокойно выпиваем свои порции. Ладно, пора и поработать.

— Мамуля давай обе руки.

Мама уже спокойно протягивает мне ладони. Беру их в свои и переключаюсь на интерфейс. Без проблем появляется проекция. Внимательно рассматриваю данные. По ладоням- правая рука светло-зелёный цвет, левая красный. У меня самого после еды отображается 96 процентов силы. Аккуратно подаю в правую руку в сумме шесть процентов энергии за минуту. Всё нормально. Вливаю ещё два процента, но замечаю что из маминой руки моя энергия стала выливаться наружу. Значит лишняя сила просто не воспринимается и отторгается из организма. Хорошо что я теперь это могу видеть, а значит и не сливать свою силу мимо. Можно заканчивать.

— Мамуля. Сколько времени у тебя ушло на правую руку, чтобы она стала такой?

— Ну... — задумывается мама. — Вроде вчера к вечеру только.

— Понял. Значит завтра посмотришь на результат, хорошо?

Отпускаю мамины руки. Она обе ладони подносит поближе к своим глазам и начинает рассматривать. Пальцы левой руки стали выглядеть гораздо лучше. Пробует сжать сразу все пальцы. На обеих руках это получается без проблем, хотя на левой чуть труднее.

— У тебя есть какая-нибудь цепочка на шею?

— Да. — мама удивлённо смотрит на меня. — Тебе зачем?

— Надо. — с хитринкой в голосе добавляю. — Для дела.

Мамуля встаёт и уходит в спальню. Почти сразу возвращается, держа в руке цепочку. Протягивает мне.

— Это серебро?
– спрашиваю маму, беря цепочку.

— Да. — садится обратно на диван.

— Немного подожди. Надо одну вещь сделать.

Цепь серебряная, вес небольшой. Сколько я смогу в неё залить силы, чтобы она не разрушилась, как тот шарик? Значит надо подавать по одной единичке силы и ловить момент для остановки. Начинаю заливать: 1,2,3, ... 9. Всё стоп. Цепь в моей руке нагрелась и стала ярко светиться.

— Валя ты видишь? — слышу почти загробный голос Лидии Владимировны.

— Она светится. — чуть живее говорит мама.

Да ладно. Значит свет видно и обычным взглядом, а не только через интерфейс. Нормально так зарядил. Протягиваю цепочку обратно мамуле:

— Одень пожалуйста.

— Ой. Она горячая. — вздрагивает мама, беря цепочку в свои руки.

Длины цепочки хватает, чтобы она смогла одеть её через голову, не расстёгивая. Когда цепь касается кожи на шее, мама замирает.

— Какие ощущения? — спрашиваю.

— Сперва горячо. А теперь просто тепло. — мама пытается к себе прислушаться. — И это тепло проникает в меня. Так хорошо.

Сколько у меня осталось силы? Вижу 81%. Странно, многовато. Я же и в маму вливал и цепь заряжал. Не успел об этом подумать как появились новые данные: 82%. Значит чем чаще я трачу, тем быстрее у меня восстанавливается энергия, как и укрепляются каналы силы. А не голодный ли я сейчас? Прислушиваюсь к своей обнаглевшей утробе. Вовсе нет, я до сих пор сыт. Тогда откуда я беру энергию? Всё равно сейчас не пойму, а фантазировать уже устал. Пусть будет как будет. Позже попробую понять.