Сигнал из прошлого

– Вот с этого места, пожалуйста, поподробней, – попросила Вероника. – Когда точно это произошло?

– Весной, в начале апреля. Еще снег кое-где лежал. Отец пошел на прогулку и не вернулся.

– Он гулял утром или вечером?

– Вечером, перед сном. Уходил после ужина, часов в восемь. В девять возвращался и садился программу «Время» смотреть. Никогда не задерживался. А тут – нет и нет. Мать заволновалась, пошла в парк. Да только что там увидишь, в темноте-то? К полуночи начала в милицию звонить. Те послали. Дескать, суток еще не прошло, мало ли где мужик загулял. Завтра звоните. А назавтра его нашли зарезанного. Парень какой-то утром собаку выгуливал, случайно наткнулся.

– Я правильно понимаю, что ваш отец был не первой жертвой? – Вероника старательно строчила в блокноте.

– Правильно понимаете. Он то ли пятый уже был, то ли шестой. Этот псих давно по городу гулял, а нападал всегда в Реадовском парке. Этот парк, он такой… И сейчас-то почти лес, хотя худо-бедно облагородили. А в девяностые вовсе одно название было, что парк. Чуть в сторону отойдешь, так и заблудиться недолго. Хотя отец никогда не плутал, говорил, что все тропинки знает… Он все всегда лучше всех знал. Не сиделось дома! – Последние слова Денис произнес почти со злостью.

Вероника сочувственно вздохнула. Та давняя история для Дениса все еще была свежей. Видимо, боль от потери отца с годами не утихла.

– Убийство обязаны были расследовать, – подсказала она. – Тем более это эпизод из целой серии. Расскажите, пожалуйста, все, что вам известно.

Денис скривился:

– Да мне почти ничего и не известно. Откуда? Маньяка не поймали, дело закрыли. Я, когда на ноги встал да знакомствами оброс, пытался эту историю копать, но тоже ничего толком не получилось. А на днях случайно Неона вашего увидел, дочь его фанатка, оказывается. Вот и подумал – чем черт не шутит? Вдруг у него получится что-то узнать?

– Что-то – это, прежде всего, имя убийцы? – уточнила Вероника.

– Ну разумеется. Что же еще?

– А если его уже нет в живых?

– Как это – нет? – удивился Денис.

– Ну, все-таки двадцать пять лет прошло. Вам ведь неизвестен возраст преступника, так? А что, если он был немолодым человеком? Что угодно могло случиться.

– Н-да, пожалуй. – Денис задумчиво потер подбородок. Такой вариант ему, видимо, не приходил в голову. – Возможно, и правда нет в живых. Но, как бы там ни было, я хочу знать его имя. Это первое обязательное условие. Второе: это имя я должен узнать сразу же после того, как оно станет известно Неону. Какие существуют договоренности между ним и правоохранительными органами, не знаю и знать не хочу. Но я должен получить информацию первым. Вы можете это гарантировать?

– Разумеется, – кивнула Вероника. – Мы прежде всего ориентированы на клиента. Информацию получает тот, кто за нее платит. И кстати, насчет оплаты…

– Понимаю, что Неону необходимо будет приехать в Смоленск, – кивнул Денис. – Расходы по проезду и проживанию беру на себя.

– Накладные расходы, которых может затребовать расследование, мы тоже выставим вам, – добавила Вероника. – Это помимо оплаты наших услуг.

Денис выдавил кислую улыбку, но кивнул:

– Хорошо. Принято. Когда вы приступите к делу?

Вероника развела руками:

– А вот это уже зависит от Неона. Вы же понимаете, что ваше дело – не единственное.

– Я настоятельно прошу Неона сосредоточиться на моем деле немедленно, – глядя ей в глаза, проговорил Денис. – Я и так ждал двадцать пять лет. Дольше ждать не готов.

– Я поняла, – кивнула Вероника. – Передам. В ближайшее время Неон вам перезвонит – согласовать оплату и прочее.

* * *

– Ну что? – Расставшись с Денисом, Вероника сразу набрала Тимофея. – Твои впечатления?

Это был стандартный вопрос. Прежде чем углубиться в детали, Тимофей требовал, чтобы Вероника описала свои впечатления от клиента. Не задумываясь, двумя-тремя словами.

– Он торопится, – сказала Вероника. – Видимо, действительно слишком долго ждал.

– Вот и мне так показалось… Ладно, посмотри, что там с поездами до Смоленска.

– То есть дело ты берешь? – уточнила Вероника.

Вместо ответа Тимофей сбросил звонок. На вопросы, которые считал дурацкими, он принципиально не отвечал.

Глава 8

Итак, я в Смоленске. Как я должен выглядеть?

Вероника частенько подкалывала Тимофея, когда заставала его за сборами. Он старался такого не допускать, но Вероника была девушкой пробивной, закрытых дверей для нее не существовало в принципе. Это и раздражало, и восхищало – потому, в общем-то, Тимофей с нею и связался. Он переводил пристальный взгляд со спортивного костюма на деловой, с него – на джинсы и футболку, рубашку с длинным рукавом. Приволок в Смоленск едва ли не весь свой гардероб, в котором новые вещи появлялись тоже в основном благодаря Веронике. С ней было проще согласиться, чем спорить.

Не сумев принять решения, Тимофей посмотрел в окно.

Окно выходило на улицу Черняховского, практически в центре города, насколько он успел понять. Однако людей на улице было критически мало. Простояв десять минут, Тимофей отметил троих человек своего возраста. Все трое были в джинсах и в кофтах.

День выдался теплый, но смоляне, похоже, не привыкли доверять климату родного города. Кивнув, ободренный Тимофей натянул выцветшие джинсы, футболку с неразборчивым психоделическим принтом и старенький бомбер, который застегнул до середины. Посмотрелся в зеркало у выхода и, тяжело вздохнув, вышел за дверь.

* * *

Если бы Тимофей родился лет на десять или двадцать раньше, ему бы пришлось куда тяжелее. Сегодня, благодаря развитию технологий, из дома можно было не выбираться вообще. Хочешь есть? Пожалуйста, «Яндекс. Еда». Нужны деньги? В интернете не заработает только ленивый. Хочешь держать себя в форме? Есть компактные и удобные тренажеры, которые можно без проблем заказать в Сети.

Но кое-каких вещей из дома все-таки не сделаешь. Иногда необходимо почувствовать запах, прикоснуться. Стать частью места, от которого тебе что-то нужно.

«Все сущее – энергия, – любил говорить Тимофей. – Хочешь что-то узнать – нужно лишь разобраться, какую именно энергию необходимо пропустить через себя».

Он вышел из гостиницы и зашагал по улице Черняховского. Шел, низко опустив голову, быстрым шагом. Так, будто уже сто раз проходил этой дорогой. Опыт подсказывал, что таким образом он сведет к минимуму возможность внезапных социальных контактов.

Больше всего в жизни Тимофей ненавидел социальные контакты. Глядя на человека со стороны, мог раскусить его, как орешек. Но когда человек обращался непосредственно к нему, Тимофей впадал в ступор. Это был не страх, нет – если бы все было так просто. Со страхом Тимофей умел работать. Это был вопрос все той же энергии, которую человек настойчиво пытался пропустить через него. Тимофей чувствовал себя компьютером, который может выдать лишь единицу либо ноль. Пропустить энергию – либо решительно отказать. В первом случае он почувствовал бы себя грязным и несчастным. Во втором – жестоким и грубым. Ни то ни другое не доставляло удовольствия. А Тимофей был глубоко убежден, что жизнь должна доставлять удовольствие – иначе зачем вообще жить?