Сила басурманская

– Сурово.

– Нет, фигня, – отмахнулся Иван. – Так физик вопрос задал: что такое удельное сопротивление? Мы все как-то замешкались, а он добро так улыбнулся и сказал: «Сейчас объясню. Вот возьмем кубометр человеческой кожи…» А глаза, заметь, добрые-добрые! Маньяк реально.

– Ну, Анатолич вылитый маньяк, это не новость. – Взгляд Егора затуманился, парень вспоминал коротышку-физика, повернутого на своей дисциплине.

– Ты дальше слушай. Он предложил потом мысленно запихать это богатство в куб и пропускать через две противоположные стороны равномерный ток. Вот величина сопротивления и есть удельное значение.

– Отец нашего физика явно в концлагере на руководящей работе был, – схохмил Емельянов-младший.

– Тебе смешно. А ты представь, сколько людей надо было освежевать для науки!

– Наука требует жертв. Человеческих в том числе.

– Да ты нынче в ударе, – одобрил Старшой. – Вряд ли на одном человеке больше пяти литров кожи надето. В кубометре тысяча литров, так?

– Допустим.

– Итого 200 человек!

Егор с опаской посмотрел на близнеца:

– Ты, Вань, сам с этой физикой маньяком стал.

– Да ладно, шучу.

Вот такими беседами скрашивали Емельяновы дорогу.

Миновав пару зажиточных деревень, путешественники выехали на широкий тракт. Вскоре расступился лес и вдалеке замаячила Мозгва.

Стольный град стоял на семи холмах. Солнце освещало дома и подворья, алым всполохом вычерчивалась каменная крепость. Братья Емельяновы ожидали увидеть кремль и не ошиблись. Правда, здешний был попроще, чем привычный нам московский.

Кремль возвышался на самом главном холме, а остальные постройки облепляли его, словно грибы. Впрочем, город простирался далеко в стороны, и красностенная крепость уже не казалась главной. Несколько дерзких зданий подпирали крышами сизоватую дымку, висящую над столицей Мозговского княжества. На реке торчал какой-то странный гигантский идол.

– Это что, Перун какой-нибудь? – поинтересовался Иван.

– Нет, сие есть князь Путята, – степенно изрек Неслух.

Близнецы знали, кто такой Путята. Основатель Легендограда, где Емельяновы попали в адский детектив.

Летописец ударился в размышления:

– Я разумею, мозгвичи не смогли простить Путяте, что он, ихний князь, их покинул. Вот и отомстили через три века, поставив эту крокодилу богомерзкую.

– А небоскребы откуда? – спросил Егор.

– Чего-чего?

– Ну, дома высоченные, – пояснил Старшой.

– Дома-то? – Неслух почесал макушку. – Купчины да ростовщики сподобили. Бесятся с жиру, богатеи. Или вон еще Останковская башня. Построили ее из останков древнего ящура в знак крепости княжьей власти. И неча тут хихикать пошленько.

Иван мысленно сравнивал Мозгву с Легендоградом, и получалось, что последний был симпатичнее. Продуманнее, красивее. Мозгва напоминала яркое одеяло, сшитое из цветных лоскутов-райончиков. Купеческие да боярские хоромы соседствовали с лачужными островками, колоссальные здания – с трущобами. Да и сами богатые поселения, очевидно, строились по проекту «кто в лес, кто по дрова». Никакого единообразия. Старшому стало неуютно.

Егору, наоборот, понравилась пестрая Мозгва.

– А что это за район? – Ефрейтор указал на скопище одинаковых каменных домов, стоящих далеко от центра.

– Тутанхамовники, – промолвил летописец. – Поселение, отстроенное рабами – выходцами из далекого Ягипта. Там даже храм их бога есть. Тот-Да-Не-Тот зовут. Я, между прочим, со жрецом знаком. Имхотепом кличут. Чрезвычайной скромности разумник.

«Издевается что ли? – подумал Старшой. – ИМХО [4] – это же из интернетовского жаргона».

4

ИМХО – русскоязычная калька с английского IMHO (In my humble opinion – «по моему скромному мнению»). Вроде бы уже лишнее пояснение, только иногда в рунете нет-нет да кто-нибудь поинтересуется.

– Окрест княжьего городища много всяких поселений, – не унимался Неслух. – Самое ближнее – Кидай-город, там хитрые кидайцы торговлю держат. Или вон Чертяково, сторона нечистая.

Близнецы слушали лекцию, летописец сыпал, как заправский экскурсовод, время летело мухой.

Перед княжьим городищем раскинулась площадь, мощенная черным булыжником. В центре высился помост. С него вещали глашатаи, зычноголосые парняги. Первый, коренастый, стращал законодательными новинками:

– Слушайте, мозгвичи, волю княжью! Юрий Близорукий велит всем коробейникам бросать разносное торгашество и строить себе нарочитые шатры, с коих и подати легче собрать, и виру спросить, коли покупателя обжулите! Для постройки шатра спрашивайте дозволения в княжеской канцелярии по наведению крыши на торговлю.

Второй глашатай, щуплый, но еще более громкий, подвизался в социальной рекламе:

– Мозгва – колыбель нашей культуры! Но отчего же в ней так грязно? А оттого, что ведем себя аки младенцы неразумные! Колыбель колыбелью, а гадь в нарочно отведенных местах!

Тут «социальщик» угодил не в бровь, а в глаз: запахи в Мозгве стояли весьма некуртуазные. Помои выливались на мостовые, тухлый товар валили под забор, за гужевыми животными никто не убирал. Ближе к кремлю, конечно, ситуация улучшалась.

Иван пихнул Егора в бок, ткнул пальцем под красную стену княжьего городища. Емельянов-младший остолбенел. Там был мавзолей!

Не такой, как в нашей Москве, но… Мраморная будка без окон и с единственной дверью, над которой начертано: «Кощей».

– Как же это? – выдохнул Старшой.

– Ага, давно лежит, лиходей бессмертный, – закивал Неслух-летописец. – Иглу сломали, тут он и испустил дух. Но вот ведь оказия, сам-то мертв, а тело его живет! Моют его, духами умащают, цирюльник особый при нем состоит. Ногти и патлы стрижет.

– Ждете, когда проснется? – усмехнулся Егор.

– Ну, не все. Некоторые. Их цельная ватага. Зовут себя кащенками. Блюдут верность заветам Кощеевым. А есть и кощуны. Эти, наоборот, про него кощунствуют.

Троица и повозка с дарами направились к воротам городища-кремля. Там стояли два меченосца в полном обмундировании: кольчуги на широких плечах, кожаные штаны с нашитыми на них пластинами-щитками, десницы на рукоятях мечей, в шуйцах – одинаковые щиты с княжьим гербом. На гербе был изображен конный воин, тычущий копьем в змия. Ниже красовался девиз: «Где твоя Регистрация?»

– Регистрация?! – ошалели близнецы.

– Потом объясню, – прошептал Неслух. – Сейчас надо почтительно побеседовать со стражей.

– Стой! – зычно приказал правый меченосец-охранник.

Процессия остановилась.

– Куда претесь, гости дорогие? – подал голос второй. – Валите отсюда, пожалуйста!

– Посланники шаха Исмаила персиянского прибыли ко двору князя мозговского Юрия, Близоруким прозванного, ибо близ руки его жизнь легка и счастлива. Отвалите, пожалуйста.

Егор и Иван недоумевали, что это за манера такая – хамить друг другу, но вежливо.