Сила Хогвартса

»Много».Чем больше Гарри думал об этом, тем сильнее становилась его решимость сделать всё, что потребуется, чтобы помочь профессору Дамблдору с хоркруксами. Чем раньше они разберутся с Волдемортом, тем лучше. Это безумие не закончится, пока Волдеморт сможет подминать под себя слабых. Этой войне нужно положить конец как можно раньше, или от волшебного мира ничего не останется. Именно это нужно было понять Скримджеру и министерству. И не только им — это нужно было понять всем. Возможно, этого хватит, чтобы заставить людей подняться и сразиться за мир, в котором они живут.

Хрясь!

— Гарри! — вскричал Ремус, подпрыгнув на месте, и поспешил к нему.

Гарри опустил взгляд на свою руку — перо было сломано пополам. Он едва почувствовал укол боли, когда Ремус медленно разжал его руку, обнаружив, что надломленные края пера вонзились в ладонь. По руке заструилась кровь, капая на эссе. Гарри, не двигаясь, смотрел на руку, пока Ремус взмахами палочки спешно очищал и забинтовывал рану. Поразительно, как нечто столь маленькое и безобидное могло причинить столько вреда.

— Гарри! — воскликнул Ремус, повернув голову парня так, чтобы заглянуть ему в глаза. — Гарри, пожалуйста, скажи что-нибудь!

— Когда это началось, Ремус? — с интересом спросил Гарри. — Когда Волдеморт зациклился на том, чтобы отобрать у меня всё?

Ремус вздохнул, беря Гарри за забинтованную руку.

— Думаю, что тогда, когда люди начали понимать, какой ты на самом деле невероятный человек, Гарри, — убеждённо произнёс он. — Ты прошёл через многое, но до сих пор не опустил руки. Ты всё ещё отстаиваешь то, что считаешь правильным. Задумайся над этим, Гарри. Волдеморт годами манипулировал людьми и ломал их, но тебя ему сломить не удалось. Как ты думаешь, почему?

Гарри фыркнул.

— Из-за упрямства? — предположил он.

Ремус ухмыльнулся.

— Отчасти это верно, я даже не сомневаюсь, — открыто сказал он. — С такими родителями, как Джеймс и Лили, упрямство гарантировано должно было затесаться в список твоих черт. Но ещё ты наделён редким чувством справедливости. Дети, над которыми издевались, обычно выбирают один из трёх путей. Они могут превратиться в озлобленных взрослых, пытающихся отыграться за своё детство (как, например, Северус). Ещё они могут всеми силами попытаться забыть о своём детстве. Ну и, наконец, они могут попытаться предпринять всё, что в их силах, чтобы помочь другим детям избежать той же судьбы. Последний путь обычно выбирают реже всего. Люди имеют свойство слишком зацикливаться на собственных жизнях, чтобы обращать внимание ещё и на других.

Гарри согласно кивнул и перевёл взгляд на пламя в камине.

— Я хочу, чтобы он умер, — тихо сказал он. — Я хочу, чтобы он заплатил за всё, что отобрал у меня... за то, что отобрал у всех нас.

— Как и мы все, Гарри, — так же тихо произнёс Ремус. — Думаю, каждый член Ордена имеет повод лично отомстить ему и парочке его прихвостней. Я не буду читать тебе нотаций на тему морали. Это война. Люди умирают и будут продолжать умирать, пока эта война не придёт к какому-либо итогу. Хорошо, когда есть причина сражаться, но не стоит зацикливаться на ненависти. Это не то, на что стоит тратить жизнь.

Гарри снова кивнул, оборачиваясь к Ремусу.

— Так как это будет? — спросил он. — Надо мной проведут какой-нибудь тест или что-нибудь в этом духе, чтобы выяснить, делали со мной ещё что-нибудь?

Ремус протяжно вздохнул, ни на секунду не отводя взгляда.

— Альбус и Северус проверят тебя, но шанс, что они что-то обнаружат, невелик, — честно ответил он. — Но я искренне убежден, что это был единичный случай, Гарри. Ты услышал то, что тебе слышать не предназначалось. Теперь мы знаем почему. Волдеморт не хотел, чтобы ты знал способ уничтожить его. Подумай. Он дал нам доказательство того, что его действительно можно убить.

Действительно, на это событие можно было посмотреть и под таком углом, и это явно было лучше, чем зацикливаться на прошлом. Жаль, что Волдеморт заодно не рассказал, что у него были за хоркруксы и где их можно отыскать.

* * *

Хотя Гарри сделал всё возможное, чтобы принять то, что случилось, и как-то жить дальше, Ремуса и профессора Дамблдора это всё равно не убедило. Всю следующую неделю Гарри ежедневно встречался с Ремусом, и они разговаривали обо всём, что приходило ему в голову. Обычно они обсуждали скучные темы вроде дополнительной практики в Хогсмиде перед грядущим тестом по аппарации, который будет проходить под плотным наблюдением двадцать первого апреля. Формально Гарри нельзя было сдавать этот тест сейчас, но Ремус (с подачи Сириуса) хорошенько потрудился, чтобы выбить для него специальное разрешение. Теперь Гарри мог сдать тест в апреле, но лицензию он всё равно получит только в июле.

По словам Ремуса, Сириус сейчас был на пути назад в Хогвартс, но должен был сохранять крайнюю осторожность, а это означало, что вернётся он не раньше чем через несколько дней. Гарри не знал, как воспринимать эту новость. Часть его испытывала облегчение от того, что Сириус наконец-то возвращался домой, другая же часть дрожала от ужаса при мысли о том, как Сириус отреагирует на всё, что случилось за время его отсутствия. Хотя не то чтобы так уж много и случилось. Эта пара месяцев прошла довольно однообразно.

Помимо докучающего ему Ремуса, у Гарри были ещё Рон и Гермиона, бросавшие обеспокоенные взгляды в его сторону. Профессор МакГонагалл рассказала им правду о причинах его отсутствия, в то время как остальная часть школы считала, что он просто приболел. Было весьма непросто убедить друзей, что то, что он обнаружил, что его пытали и лишили воспоминаний, это ещё не конец света. Рон воспринял всё хуже, чем Гермиона, потому что Гарри не говорил ему, что слово «хоркрукс» показалось ему знакомым. Гермиона была не особо разговорчива, но по её сочувственному взгляду Гарри понял, что она догадалось о том, о чём он умолчал.

Вместе с Роном и Гермионой, как тени следовавшими за ним, Джинни тоже завела привычку держаться рядом с Гермионой после того, как они с Дином официально порвали свои отношения. Её злость сменилась фразами «так будет лучше», из чего стало очевидно, что их с Дином отношения давно уже не ладились. Из-за этого Гарри, Рону и Гермионе стало крайне сложно обсуждать что-либо хотя бы отдалённо касающееся гарриных занятий с Дамблдором. За неделю повисшее напряжение между парнями-шестикурсниками из Гриффиндора постепенно сошло на нет, хотя при каждом упоминании имени Джинни повисала неловкая пауза.

Раздражало Гарри и то, как безразлично все начали воспринимать статьи о смертях и исчезновениях, публикуемых на страницах «Пророка». Утренний выпуск в понедельник ничем не отличался от предыдущих, просто в этот раз в нём шла речь о том, кого они знали. Мундугуса Флетчера (члена Ордена) арестовали и отправили в Азкабан за то, что во время ограбления он выдавал себя за инфери. Также за попытку убийства своих дедушки и бабушки был арестован девятилетний мальчик, явно находившийся под действием Империо. Но никто не выказал никакого удивления от подобных новостей, лишь смирение. У Гарри мурашки по спине побежали при мысли о том, как же много изменилось за последние дни.