Сила любви

— На этот раз ты не на того напал, Мак Байн, — часто и тяжело дыша, сказал Ла Тор, молотя его кулаками по самым уязвимым местам.

Вскоре у Корда распух и заплыл левый глаз, а нос превратился в кровавое месиво. Когда, наконец, он изловчился и поднялся, Ла Тор так заехал ему кулаком в подбородок, что он бесчувственно рухнул на пол.

Корд очнулся, когда почувствовал, что ему в лицо дышит его конь. Он сразу же все вспомнил. Ла Тор выбил из него дурь и выбросил на улицу. Заплывшими глазами Корд всмотрелся в дождь, который превратился в мелкий град и в любой момент мог стать снегом. Челюсть сильно болела, и Корду страстно захотелось пустить пулю в сердце этого выродка.

«Где был Джонс?» — только успел подумать он, как услыхал озорное хихиканье. Оперевшись на причинявший ему боль локоть, Корд приподнялся и сосредоточенно посмотрел на старую женщину, стоявшую в дверях своего жилья и курившую трубку.

— Ла Тор здорово тебя отделал, а? — старая карга смотрела на него слезящимися глазами. — Я удивляюсь, что он только избил тебя. Обычно он просто вонзает нож в тех, кто имеет глупость с ним повздорить. Наверное, он неплохо к тебе относится.

— Ха! — разбитая челюсть снова дала о себе знать. — Я не заметил, — он в раздумье посмотрел на женщину. — Ты случайно не знаешь молодого парнишку, который работал на Ла Тора?

— Ты, должно быть, имеешь ввиду Джонти? Прекрасный парень. Готовил для клиентов Ла Тора. Давал мне, бывало, каждый вечер на ужин чего-нибудь поесть, — поблекшие глаза стали печальными. — Мне так не хватает его… и еды, которую он готовил.

Корд тяжело опустил плечи, почувствовал себя безнадежным неудачником.

— Я не думаю, что ты знаешь, куда он уехал? — Корд взглянул на старуху. — Или когда вернется?

— Нет, не знаю. Знаю только, что он уехал с двоюродным братом Ла Тора, индианкой и большим злым псом.

Корд сел, пытаясь оправиться от боли, разламывающей его голову. Он вздрогнул, когда над ним наклонился Джонс и громко воскликнул:

— Боже праведный, что с тобой случилось?

— Этот чертов выродок сделал из меня отбивную, вот что случилось, — проворчал Корд.

Джонс протянул ему руку.

— Тебе надо обсохнуть где-то, пока ты не заработал пневмонию.

— Я разожгу костер, как только выберусь из этого чертова логова, — промычал Корд, вставая на ноги. — А где все остальные?

— В пивной вниз по улице. Пойду приведу их, — он помолчал. — Им вряд ли понравится это. Они устали и хотят немного развлечься, прежде чем мы отправимся назад.

— Их можно понять, — Корд поднял свою шляпу из грязи и нахлобучил на голову. — Ты оставайся с ними на ночь, отдыхай. Но держитесь подальше от «Конца пути», — добавил он. — Я это приказываю, Джонс.

— Я сам не останусь, — Джонс забрался на своего коня. — Но прослежу, чтобы рабочие поняли твой приказ.

Корд посмотрел вслед своему другу и снова повернулся к старухе. Он сунул руку в карман и подошел к ней.

— Вот, возьми, — сказал он, положив на ее шершавую ладонь деньги. — Меня зовут Корд Мак Байн, я владелец ранчо у подножия горы Дьявола. Если ты хотя бы намекнешь, где Джонти, и скажешь пару слов, то получишь больше.

Его окинули внимательным подозрительным взглядом.

— Ты хочешь навредить мальчишке? Ни мне, ни Ла Тору не понравится, если с ним случится какая-нибудь неприятность.

— Я не причиню Джонти никакого вреда, бабушка, — Корд говорил спокойно и убедительно.

Еще раз изучающе окинув его взглядом, седовласая женщина кивнула.

— Я постараюсь узнать что-нибудь. Кстати, меня зовут Дженни.

Корд кивнув, сказал:

— Рад познакомиться с тобой, Дженни, — и вскочил на Ронайда.

Через двадцать минут, отъехав на пару миль от города, он уже сидел возле костра, который разжег под высокой сосной. От его мокрой одежды поднимался пар, в то время как снег начал падать на землю, покрывая все вокруг белым тонким одеялом.

Корд со злостью думал о Джиме Ла Торе. Ему так хотелось пустить ему пулю в лоб, но чутье подсказывало ему, что если он это сделает, то никогда не завоюет Джонти. А он будет добиваться ее любви. Он наберет людей, которые будут наблюдать за «Концом пути», и рано или поздно они либо увидят ее, либо Ла Тор выведет их на то место, где он ее прячет.

Час назад дождь превратился в мелкий град, а град — в снег. Казалось, что весь мир окутан белой пеленой. Джонти не видела ничего даже на ярд вперед, с трудом различая лишь крупы лошадей, бегущих в несколько футах впереди. Она чувствовала себя затерявшейся в мягкой безмолвной неизвестности.

Джонти подсела поближе к Лайтфуту, чтобы согреться. Немия уже давно спряталась под брезентом, которым была накрыта мебель и запасы продуктов. Джонти очень удивилась, когда Волк присоединился к индианке.

— Джонни, мы почти приехали? — спросила она, стуча зубами от холода. — Я начинаю замерзать.

Как будто невидимый Бог услышал ее голос, посмотрел на землю и сжалился над ними — снег прекратился, и на западе пыталось пробиться бледное солнце.

Лайтфут посмотрел на Джонти и улыбнулся.

— Мы приедем через несколько минут. Ранчо находится в конце этой долины.

— Слава богу, — Джонти еще глубже закуталась в теплую куртку, которую подарил ей Лайтфут на восемнадцатилетие.

Сейчас ее друг подгонял лошадей, хлестая их поводьями по широким крупам. Джонти окинула взглядом долину.

Долина была, примерно, в полмили шириной, а о длине трудно было судить. Она простиралась далеко, убегая за горизонт. С одной стороны росли ели, а с другой бежала чистая речушка. Джонти мечтательно улыбнулась, представив, как на зеленых весенних пастбищах пасется скот.

Лайтфут направлял упряжку все ближе и ближе к реке, и вскоре, подъехав совсем близко, он остановил лошадей возле высоких сосен. И Джонти впервые увидела свой новый дом.

Она встала, с интересом разглядывая все вокруг. За исключением бревенчатого коттеджа, все остальные домики были изрядно захудалыми, и над ними надо было как следует поработать. Джонти вспомнила Джонса и его способности владеть пилой и молотком, и ей захотелось, чтобы он был здесь. Окружающие горы были великолепны, и Джонти возгордилась тем, что владела этим ранчо.

— Что ты думаешь, Немия? — она повернулась и улыбнулась индианке, которая вертела головой, с любопытством разглядывая все вокруг. — Как ты думаешь, ты будешь здесь счастлива?