Сила материнской любви

Началась война. Муж ушел на фронт.

В их доме устроили штаб. Мария осталась работать при штабе, и там же жила с дочерьми. Однажды Мария выследила плот, с которого наводчик руководил обстрелом штаба. За это она получила награду. Во время очередного обстрела штаба погибла старшая дочь, стоявшая в это время под большим деревом у дома. По случайности, дерево почти не пострадало.

Война закончилась, о муже не поступало никаких известий, и Мария думала, что он пропал без вести.

Однако неожиданно она его встретила с другой женщиной. Оказалось, что медсестра его вытащила с поля боя раненым и выходила. Девушка сама получила ранение и осталась со шрамом на лице. Он, в благодарность за спасение, не сообщив про себя Марии, вернулся вместе с медсестрой с войны и стал с ней жить в этом же городе.

Мария осталась одна и жила долго в полуразрушенном доме, оставшемся после штаба.

Ее младшая дочь жила в семье мужа со своими детьми. Ее муж рано погиб в автокатастрофе.

Узнав об этой истории, которая оставалась в тайне, так как родственники отца всеми путями избегали разговоров о «старой ведьме в развалинах», Мария поняла, откуда у нее страх регистрации брака.

Родственники отца считали, что в гибели их сына виновата старая Мария. Эта была удивительная женщина. Развалины ее дома, где целым остался только первый этаж, походили на старый замок. Торчали части верхних этажей, как башни. Огромное количество кошек сновало по жилищу женщины. В подвале жили двенадцать собак. Всех их женщина кормила и звала по именам.

Мария рассказала, что тоже мечтала завести себе животных, но Алексей был против этого.

Я помогла Марии избавиться от страха перед регистрацией брака. Мы проработали с ней родовые моменты потерь мужей. Теперь Мария и Алексей расписались и выехали из аварийного дома.

Как видим, даже разваливающийся дом повторяется в судьбе Марии.

Имя – это еще один момент передачи судьбы и кармических узлов от предка к потомку. Таким образом потомок дорабатывал за предка его кармические долги, лишаясь собственной индивидуальности. Создавалось впечатление, что он и не умирал, а продолжает жить уже несколько поколений подряд. Мне известны рода, где одно имя давалось всегда старшему сыну. Таким образом, старший сын был всегда Иван Иванович Иванов. Все они были из рода первого Ивана, который пришел в эти места. Получая фамилию, этот род так и назвали – Ивановы, то есть принадлежащие первому Ивану. Имущество рода, вместе с домочадцами, получал в наследство старший сын. Проблемы, существовавшие в роду, передавал по роду и обострял у родственников он же.

Свое хозяйство

История нашей страны изобилует войнами, репрессиями и другими бедами. Люди, пережившие все это, сохранили в своих родах память травм и потерь. Видимо, поэтому как жить плохо знают практически все, а вот как строить мирную гармоничную жизнь – остается загадкой для большинства.

Впрочем, не только тяжелые последствия пережитых событий передаются по роду, но и позитивный опыт предков, которые умели строить и создавать на века свой дом, хозяйство и растить в радости детей.

Многие предприниматели, которые, несмотря на все проблемы и помехи, смогли организовать свое дело, воспользовались пришедшими к ним родовыми навыками предков. Генетическая память о ведении своего хозяйства притягивает людей к земле. Горожане устремляются к земле, становясь фермерами, земледельцами. Каждую весну огромное количество дачников едет на дачи за город, чтобы весь сезон обрабатывать землю и растить урожай.

Интересно отметить, что часто сельские жители не обладают такой сноровкой и знаниями о земле, как дачники. Последствия сталинских реформ и непомерных налогов, которые взимались с каждого плодового дерева и с каждой головы домашнего скота, привели к тому, что люди отказывались вести свое хозяйство.

Раскулачивание и продразверстка также сказались, создав через поколения нежелание хорошо трудиться на земле и тратить свои силы на ведение своего хозяйства.

С пьяного и голого нечего взять. Вот и гуляют сельские жители, нападая на участки дачников и разоряя их. Зависть, которую некоторые из них испытывают к дачникам, вполне объяснима, так как ее корни уходят к временам до революции. Люди, которые умели трудиться и мыслить, могли тогда укреплять и развивать свое хозяйство.

Завистливый человек – это неуверенный в себе человек, который согласился на собственную никчемность и беспомощность.

Революция дала возможность завистникам обвинять тружеников во враждебном отношении к власти, что давало возможность забирать нажитое чужим трудом. Таким образом, во время революции и после завистники и алчные люди отправляли в определенные органы власти доносы на тех, у кого был хороший дом, квартира, знания. Бездари торжествовали и наслаждались отобранным.

Начало поголовного воровства приходится именно на 1917–1939 годы, через поколение оно дало свои всходы в потомках, живущих в советское время. Так как грабеж происходил ступенчато:

– Ограбили высшее общество – принесли в свой дом их мебель и орудия труда. Зажиточные крестьяне, присвоив имущество, принадлежавшее барину, успешнее стали вести свое хозяйство. Ограбленных убивали, или они сами убегали.

– Комсомольцы грабили зажиточных крестьян, в хозяйстве которых часто находили вещи из барских домов. Раскулачивая, они часто присваивали себе понравившиеся вещи из хозяйства «кулака». Ограбленных убивали или отправляли на выселение.

– Активисты, участвовавшие в раскулачивании и взимании продразверсток, попадали под обвинение как враги власти и были убиты или пропали в лагерях.

Воровство, дозволенное одним поколением, вошло в жизнь рода, как разрешение. Потомки этих людей попали под власть этого порока.

В советское время хорошей работой считалась та, с которой можно было что-то унести домой.

Вернемся к дачникам. Когда-то их предки вынуждены были идти в город, так как политические события разрушили их хозяйство, а некоторые указы так задавили налогами, что невозможно стало ведение хозяйства. Отнимая у людей землю и сокращая их земельный надел до нескольких квадратных метров под окном, власти хотели заставить людей работать на общем поле. Однако в каждом человеке живет чувство «своего хозяйства». Теперь потомки дедов, оставивших свое хозяйство и ушедших в город, возвращаются.

Очень сложно сразу перейти к осознанию, что все вокруг принадлежит народу в целом. Сначала каждому человеку необходимо научиться вести свое хозяйство и отвечать за все самому. Возможно, через несколько сот лет человечество подойдет к тому этапу ведения хозяйства, когда каждый будет переживать и отвечать за общее, как за свое. Сейчас это кажется утопией. К тому же, те тенденции, которые мы наблюдаем в современном мире, скорее говорят о все большей разъединенности людей и народов, чем о сближении и взаимоподдержке.