Сила рода. Том 3
Шрифт:
— Поделишься иммунитетом?
— Поделюсь, — серьезно кивнул Толстой. — Тебе пригодится.
— В каком смысле? — неохотно поинтересовался я, уже зная, что услышу.
— Ты убил Ингвара, — Иван осторожно отнял от живота нашлёпку, посмотрел на стремительно стягивающуюся рану и довольно кивнул сам себе. — Добро пожаловать в клуб.
— Ты тоже?
— Дважды точно, — как нечто само разумеющееся ответил Толстой. — Я тебе как-нибудь расскажу про этих псов. Не факт, что поверишь, правда.
— Мы с тобой уже трижды плечо к плечу бились, — поморщился я. — Кому
Толстой молча посмотрел на меня и неожиданно предложил:
— Давай я на себя его смерть возьму? Мне ни жарко, ни холодно будет. А у тебя возможно возникнут проблемы.
— Возможно? — нервно хохотнул я. — Я в проблемах по самые уши, Вань! Ты просто не представляешь, как дико для меня то, что сейчас происходит. Чтобы у нас кто-то начал убивать в школах… Это должны быть твари конченные или психопаты какие. Здесь же… Сначала Пылаев, потом Дубровский, сейчас эти трое!
— Пылаев? — недоуменно нахмурился Толстой, а я понял, что на нервах сболтнул лишнего.
Что ж, делать нечего, пришлось рассказать все Толстому. И про Адена, и про Рому, и даже про базы северян с боевыми отрядами и похищенными детьми.
— Ясно, — протянул Иван, стоило мне закончить. — О чём-то таком меня отец и предупреждал. Что до тварей и психов, эти, — он кивнул на ледяные статуи северян, — думаешь не такие? Этим щенкам шаманы мозги промыли, а они и рады стараться.
— Почему ты зовешь их щенками?
— Так кланы же, — удивился Иван. — Любой северянин свято верит, что ведет свой род от Снежного Волка. Род Белого волка, Серого, Ледяного и так далее. Кроу из Серых. И они точно объявят на тебя охоту.
— Понял, — выговорившись Толстому, я почувствовал, как мне заметно полегчало. — Да и плевать, если честно.
Да и северяне эти — подумаешь, одним врагом больше, другим меньше! Больше всего меня терзало, что я собственными руками убил четырнадцатилетнего пацана.
И хоть я понимал, что правда на моей стороне и по-другому было никак, но червячок морали ожесточенно грыз меня изнутри.
А ещё, мне не давал покоя маг с нашивкой дома Толстых.
— Вань, помнишь я спросил тебя про мага? — я посмотрел Ивану в глаза.
— Ну, — нахмурился Толстой.
— В уборной, которая слева от входа, сидел маг с нашивкой твой семьи. Точнее лежал. В руках у него был артефакт под названием Гранитная сфера.
— Разберусь, — мрачно пообещал Иван. — Но вряд ли это кто-то из наших…
С одной стороны, было приятно, что Иван не стал говорить за всю семью и утверждать — да это не мы, мы бы не стали! С другой, в низу живота похолодело — а вдруг это кто-то из Толстых?
— Ладно, Вань, — я покосился на ледяные скульптуры, которые и не думали таять. — Я к классному. Он должен знать, что произошло. А моим, на всякий случай передай, чтобы зал не забрасывали.
— Думаешь в карцер посадят? — помрачнел Иван. — Хотя я б так и сделал. И себя заодно. До выяснения. Слушай, может всё-таки скажем, что это был я?
— Ещё раз предложишь, — я внимательно посмотрел на Толстого. — И мы перестанем быть друзьями. Я от ответственности бегать не собираюсь.
— Тогда знаешь,
что, — Иван прикоснулся к висящему на груди амулету. — Иди к стеле. Тебе, наверняка, как и мне дали ранг.— Хорошая мысль, — одобрительно кивнул я.
Ведь, действительно, мало ли что может быть дальше. Да и директор что-то такое говорил… К тому же…
Я расфокусировал взгляд и посмотрел перед собой:
Внимание! Задание «Убийство в гимнастическом зале» выполнено!
Награда: Следопыт I ранга
(Внимание к деталям позволяет восстановить картину произошедшего даже спустя некоторое время)
Ранг мне не дали, но стелу посетить всё равно следовало. Проверить свои характеристики, да и на всякий случай.
— Я быстро, — я посмотрел на Толстого, на что тот лишь добродушно проворчал:
— Вали уже отсюда.
Усилием воли я открыл перед собой карту и уверенно двинулся вперёд. Спустя двадцать метров коридор разветвлялся, и если свернуть направо, то я дойду прямо до колоннад!
За Толстого я не переживал.
На эмоциональном плане он ощущался как крепкий кряжистый дуб. Уж не знаю, через что ему пришлось пройти в детстве, чтобы так спокойно себя чувствовать в такой ситуации!
Хотя, одно дело труп с пробитым виском, другое — ледяные статуи…
И всё-таки, почему Ингвар ударил по братьям, а не по нам? Надо поискать информацию про Клыки Стужи…
Иван Толстой внимательно смотрел в спину удаляющегося… друга?
Видимо Михаил о чем-то задумался, поскольку даже не отреагировал на глухой звук кувалды, упавшей на покрытый инеем пол.
Миша хоть и не боялся крови, но был ещё слишком… мягкий. Он же, Иван Толстой, слишком часто ходил с братьями в дозоры, чтобы позволить себе такую роскошь.
От влитой в статуи силы щипало глаза и чесалась только что затянувшаяся рана на животе, но Иван не обращал на эти мелочи внимания.
Он не строил иллюзий. Что его, что Михаила однозначно посадят в карцер, поскольку Север непременно затребует убийцы своих сынов.
За себя он не боялся. Толстые своих не выдают, а вот Миша… Миша ведь действительно признается во всем классному. А тот доложит директору и Совету попечителей. А те…
Те могут взять и откупиться Мишей!
И откупятся, если он, Иван, не успеет.
Для гарантии он подождал ещё немного и, поудобней перехватив кувалду, нанес по статуи Фроста первый удар.
Как говорит его старший брат — нет тела, нет дела. И он, Иван Толстой, приложит все свои силы, чтобы от братьев Кроу не осталось даже снежинки!
Я стоял около стелы и с каким-то трепетом прижимался к ней лбом.
Не знаю почему, но в груди щемило, будто мы с ней видимся в последний раз.
Может быть мысли эти были навеяны братьями Кроу, а может просто навалилось слишком много всего.
И с каждой минутой Чутье Воина шептало всё сильнее — мой путь в гимназии, как это не прискорбно, подошёл к концу.