Сила жизни (CИ)

– Могу, но остальных твоих бойцов отправлю по домам, без оружия, за обещание больше не воевать. Врать не советую. Согласны?

– Ну… Пусть каждый сам решит… Я согласен, но сначала помоги.

Согласными неожиданно оказались все, но озвучивать это боялись – взмах руки и они исчезли.

– Ты их убила? За то, что не согласны с противником? – он явно не ожидал столь быстрого решения, но был больше расстроен, чем напуган. Похоже, судьба подчиненных его действительно волновала.

– Нет, они дома. Можешь позвонить любому, только не проси вернуться. – произнесла Лана, присматриваясь к собеседнику. Мужчина недоверчиво на нее посмотрел, но, достав телефон, набрал номер одного из исчезнувших.

– Алло… Дух? А ты где?

– Да?…. Вот значит как... Нет, не нужно возвращаться… Нет, я не знаю, что произошло… И как она это сделала, не знаю… Да, говорит и остальных вернула домой….Серого?,- он повернулся к Душе,- а Серого ты убила?

– Собиравшегося меня «прижать к ногтю» командира? - догадалась Лана,– нет, он в бескрайних лесах соседнего государства – морошку собирает, там нынче общество любителей лесных просторов организовано…

– О, как… - задумчиво протянул мужчина, - Але, Дух, говорит Серый в далеких холодных лесах. Ага, да, БАМ строить поехал… Да, я тоже думаю, что ему полезно будет,- тихий смешок явно не был расстроенным,- А черт его знает как… Ладно, давай…. Я к раненым… Не, сиди дома… Да не знаю, что дальше…Но у тебя есть шанс вернуться домой из этого ада… Лови его…

Мужчина отключил телефон и повернулся к Лане.

– Не знаю, как ты это делаешь и чего хочешь, но помоги моим друзьям…

– Не вопрос.

– А зря, - сами приехали воевать, сами пусть и лечатся – фыркнул Сергей, понимая, что и ополченцев Лана собирается лечить.

– А чего ты все-таки хочешь?- Мужчина проигнорировал реплику Сергея и с любопытством посмотрел на девушку

– Чтоб было меньше смерти…

– Хм… Было б неплохо…,- он открыл дверцу машины,- прошу. Кстати я Михаил.

– Сергей, Лана,- представился Сергей за обоих. Лана только загадочно улыбнулась, садясь в машину.

– Дочка, может не ходила б с ними - внезапно произнесла одна из женщин из, все так же напряженно молчащей, толпы.

– Точно, не ходи. А вдруг они тебя обидят! – словно проснулись остальные и начали наперебой отговаривать ее.

– Все будет хорошо, - обернулась, улыбнувшись Лана, прикрывая дверь трогающейся с места машины.

– А охранник твой из этих… С той стороны?- спросил Михаил, неодобрительно покосившись на Сергея и его нашивки на форме, не отвлекаясь от дороги, петляющей по пыльным улочкам.

– Да.

– Их ты тоже по домам отправляла?

– Тех, кто мог вернуться.

– А кто не мог?

– Пока, таких не было.

– Типа их люди лучше наших?

– Не знаю. Я говорю, что видела. Среди ваших пока больше мне встретилось тех, кто живет смертью, для кого она не беда, а лучшая подруга, способ заработка.

– Хм… А почему северные леса?

– Увидела в образах одного из первых ваших сторонников, как нечто бескрайнее, суровое и находящееся на подходящей территории. Оно у него ассоциировалось с наказанием.

– Оригинально.

Они довольно быстро приехали к зданию больницы. Облупившееся от времени, двухэтажное кирпичное здание производило не лучшее впечатление. Деревянные облезлые рамы на окнах, периодические отсутствие стекол, покосившиеся двери, облупившийся кафель на полу, покрашенные древней, мрачной темно-синей краской стены коридоров. Данное заведение явно не настраивало, ни на возможность качественного обслуживание, ни на выздоровление.

В обшарпанных палатах с железными кроватями и стойким неприятным запахом, находилось около сорока людей с разными ранами, несколько человек практически при смерти. Редкий перепуганный мед. персонал. Стойкое присутствие смерти, страха и агрессии. Обида на весь мир, злость, ярость… Эти люди в большинстве своем были пропитаны не только болью, но и ненавистью и безнадегой… Лана подошла к одному, балансирующему на самой грани жизни и смерти, перебинтованному мужчине. Провела рукой по волосам - светло русые, мужчине чуть больше за тридцать, многодневная щетина на лице, старый шрам над правой бровей, неожиданно глубокие морщины, седина на висках, недавняя… Масса внутренних повреждений, боль и злость… Лана начала заживлять раны, параллельно пытаясь преобразовать его ярость и боль в энергию восстановления. Они сильно мешали, не давали ему восстанавливаться, они его, по сути, убивали быстрей всего… И не важно, на кого эта ярость и насколько оправдана…Смерть, живущая в душе, быстрей и эффективней всего убивает…

Приведший их Михаил, хоть и изумленно, но молча наблюдал, как затягиваются мелкие порезы не закрытые бинтами, как пропадают черные круги под глазами раненного, как лицо из маски боли превращается просто в лицо спящего и видящего сны человека. Хорошие сны… Везучий…

– Да… - Михаил, подойдя, удивленно пощупал спящего, словно стараясь убедиться, что тот, вообще, настоящий и, взяв со стола ножницы, начал разрезать бинты на его руках. Кто-то из лежащих на соседних койках, хотел его остановить, но на него шикнули другие. Всем хотелось убедиться в том, что им не кажется. Из под срезанного бинта, под дружный «ах», пронесшийся по палате, показалась чистая новая кожа, не было и следа той крови и сукровицы, которые остались на срезанной повязке. Мужчина, взмахом руки подозвал жавшуюся в углу испуганную, но любопытную медсестру. Блеклая худая женщина, в застиранном белом халате, осторожно подошла, с опаской косясь как на Лану, так и на Михаила.

– Иди, аккуратно срежь остальное, а то я не великий спец.- произнес он, передавая ножницы.

Лана отошла от койки, предоставив остальным разбираться с излеченным человеком. Этот был обычным шахтером, даже не бравшим в руки оружие, пострадавшим случайно, во время междоусобной перестрелки боевиков. Его и в больницу притащил все тот же Михаил, посчитав, что раз они его подстрелили, то и лечить обязаны. Эти обрывки воспоминаний к ней пришли в процессе излечения.

– Он спит, организму нужно время, чтоб привыкнуть к переменам. Бинты можно и позже срезать,- она повернулась и вышла в соседнюю палату под гробовое молчание. Там в соседней был еще один… Почти такой же безнадежный.

– Кто она? – спросил шепотом Сергея, Михаил.

– Если б я знал…

– Но ты ж с ней пришел?

– И что? Думаешь, мне это сильно помогает? Она не больно-то много рассказывает и делает только то, что сама считает нужным, и поверь мне - для нее, что ты что я – без разницы. У нее свои критерии.

– То есть, она не ваша?

– Была б наша, хрена б она твоих солдат удачи лечила….- недовольно ответил Сергей, - Я не знаю, кто она, а ты спрашиваешь чья.

– И что, она всем помогает?- не отставал Михаил, явно заинтересовавшись не на шутку.

– Ну…Да, но, порой весьма своеобразно.

– В смысле?

– Долго рассказывать… Сам увидишь, если домой, раньше не отправит.

– Домой… Мой дом через пару дворов – так что я быстро вернусь,- хмыкнул Михаил.

– Ну надо же, хоть один местный и при том, адекватный попался!- преувеличенно удивился Сергей.
– А то все ополченцы и ополченцы, правда, почему-то, все как один кадровые военные, часто с «исключительно местным» разрезом глаз, и на технике «взятой с собой в отпуск», так кажется ваши новости говорят?

– Далеко не все… Просто сброда, ищущего наживы тоже хватает…- скривился Михаил.

– Да ну!? А как же – «не оскорбляйте наши светлые образы», подлые каратели!?- удивился Сергей. Михаил скривился еще больше, уже как от навязчивой зубной боли, и спросил о другом.

– Она хочет остановить смерть… И войну… Думаешь, сможет?

– Думаю - это вполне возможно. Если нет оружия, а все самые ярые вояки отправлены черти куда, то вполне… По крайней мере на время. Хотя я б предпочел, чтоб устранили исключительно с вашей стороны оружие и живую силу.