Сила

«Мана представляет собой не просто некую силу или сущность, но это и действие, и свойство, и состояние» (т. ж., с. 195).

Мосс очень много внимания уделяет различиям в понимании маны разными народностями. Но меня не интересует этнографический аспект этого понятия, как и культурные различия в понимании, я ищу то, что может быть определено как собственная сила человека внутри любых культурных различий. Или как сила сама по себе.

«По своей природе мана может быть передана, обладает свойством переходить через контакт; ману, заключенную в камне плодородия, передают другим камням, приводя их во взаимодействие. Она представляется материальной: ее слышат, видят высвобождающейся из предметов, где она находилась; мана шумит листвой, она выходит наружу в форме облака или пламени…

В-третьих, мана – это некая сила, главным образом, сила сверхъестественных существ, то есть сила духов предков и духов природы» (т. ж., с. 196).

Материальность силы кажется очень странной, мы не привыкли осмыслять силу как нечто, имеющее самостоятельное существование помимо того, кто обладает силой. Для нас сила – это свойство человека, его способность подымать тяжести и делать работу. Но при этом мы знаем о силе духа, силе воли, даже силе взгляда, что определенно расширяет наше понятие силы до необъяснимых границ, которые никак не совпадают, скажем, с силой в понимании современной физики.

Между тем, по народным понятиям, эта чудесная сила не смешивается ни с духами, ни с колдунами, все они могут лишь обладать ею. Они – лишь носители маны, но не сама мана. Заявив, что мана представляется материальной, Мосс приходит в противоречие с самим собой:

«Однако мана не обязательно оказывается силой, приписываемой духу. Она может быть силой материального предмета, такого как камень, способствующей… росту свиней, силой травы, заставляющей идти дождь и т. д. Но сама эта сила представляет собой род нематериальной силы, которая действует особым немеханическим образом и способна осуществлять воздействие на расстоянии. Мана – это сила мага» (т. ж., с. 197).

Сколь это ни странно, но эта сила действительно представляется материальной, поскольку способна находиться в вещественных предметах, но при этом является нематериальной, в том смысле, что не есть принадлежность наших тел. Ты можешь быть очень силен по человеческим меркам, но не обладать маной.

Пытаясь передать это понятие на русском языке, я оказываюсь в затруднении не потому, что русский народ не знал соответствующего понятия, а как раз наоборот, потому что наши предки различали несколько разновидностей магической или внутренней силы. Поэтому, если бы об этом говорил знающий русский человек, он мог бы сказать, что человек может обладать споростью, но не быть дюжим. Или он дюж, но не раж, и у него нет пруги. Поэтому, передавая мысли Мосса, я буду пользоваться словом Сила с большой буквы, чтобы не вдаваться в лишние тонкости различения Силы.

Впрочем, похоже, все первобытные различали разные виды Силы:

«Если все же существует бесконечное разнообразие сил мана, то это приводит нас к мысли, что различные виды маны представляют собой одну и ту же неустойчивую силу, распределенную между существами, людьми или духами, предметами или событиями и пр.

Мы можем еще более расширить смысл этого слова и сказать, что мана – это сила par excellence, истинная эффективность вещей, дополняющая, а не уничтожающая способность вещей к чисто механическим воздействиям…

Так же как в случае с демонами, мана существует отдельно от тиндало, она проявляется также и здесь как привнесенное извне качество вещей, независимое от их остальных свойств, или, иными словами как нечто, накладываемое поверх вещи. Эта добавка – невидимая, чудесная, нематериальная, одним словом, дух, в котором заключена всякая способность к действию и движению, и жизнь вообще» (т. ж.).

Сила, как таковая, сила, по преимуществу обеспечивающая саму способность к действию, движению и самой жизни, вот что является предметом нашего поиска. Ее так и хочется назвать сверхъестественной, и поскольку вокруг обладания этой силой сложилась целая мифология, так это и звучит у большинства исследователей. Однако!

«…она одновременно является и сверхъестественной и естественной, ибо она разлита во всем чувственно воспринимаемом мире…» (т. ж., с. 198).

Если в это вдуматься, то непроизвольно переходишь в другой способ видеть мир и начинаешь понимать древних.

«Таким образом, мана дана нам как нечто не только таинственное, но еще и обособленное. Короче говоря, мана является, прежде всего, особого рода действием, то есть нематериальным взаимодействием на расстоянии между объектами, объединенными симпатической связью. Это одновременно в некотором роде эфир – невесомый, всепроникающий, распространяющийся сам по себе.

Кроме того, мана – это среда или, если говорить более точно, она действует в среде, которая обладает признаками маны» (т. ж.).

Не думаю, что Мосс до конца понимал, что писал. Кабинетному ученому, даже весьма эрудированному этнологу, трудно понять такие вещи. Слова он может говорить правильные, но это слова, не логос и не брахман!

Но когда мне говорили русские мазыки, что Сила – это тонкая среда, разлитая в пространстве и заполняющая мир, – с их словами передавалось понимание, сходное с ощущением, потому что эти люди раз за разом оказывали на меня прямое воздействие на расстоянии. И оказывали его именно потому, что видели Силу, разлитую вокруг, а не потому, что обладали чудесными способностями.

Именно про эту силу, существующую как среда, и говорят Веды как про брахмана. Именно она делает человека йогом или магом.

«Таким образом, мы вправе заключить, что повсюду существовали некие понятия, за которыми скрывается идея магической силы. Это идея чистой результативности, являющейся одновременно субстанцией материальной, доступной локализации, но в то же время – духовной субстанцией, она воздействует на расстоянии, но и непосредственно, через контакт, она мобильна и зыбка и при этом не движется; она безлична и в то же время воплощается в персонифицированные формы; она прерывиста, но при этом целостна.

Наши расплывчатые представления об удаче и сущности являют собой лишь жалкие пережитки этого куда более богатого понятия. Это, как мы видели, одновременно и сила, и среда, мир отдельный и в то же время соприкасающийся с другим миром.

Чтобы лучше объяснить, каким образом мир магии накладывается на остальной мир, не отделяясь от него, можно было бы сказать, что в нем все происходит так, как если бы он был построен в четвертом пространственном измерении» (т. ж., с. 203–4).

Выводы

Итак, человечество в глубокой древности рассмотрело присутствие в мире, куда оно было поселено, кроме материи и духа еще одну составляющую, которую назвало силой. Петербургский философ и математик Рэм Баранцев писал об этом в статье, посвященной силе как философской категории:

«Понятие силы как меры взаимодействия, являясь одним из самых ходовых в современном естествознании, легко распространяется за пределы физической области под знаком динамизма. Однако философское осмысление этого важного понятия не привело пока к возведению его в ранг фундаментальной категории…