Силентиум

– Сынок, поздно уже для прогулок, – пригрозил отец. – Я сам пойду.

– Я туда и обратно, – возразил Итан. – Тут не далеко, я быстро.

И не дожидаясь нагоняя от отца, выбежал из дома.

Школьный двор на первый взгляд был пуст. Итан несмело шагал по вытоптанной дорожке, вглядываясь в темноту. Горел лишь один фонарь и тот моргал. Школа уставилась на подростка черными провалами окон. Пахло сыростью.

За углом здания, где начиналось крыльцо, на повышенных тонах разговаривали люди. Итан пробежался до крыльца и присел. Напротив ступеней жестикулировала Юна и громко изрекала нелицеприятные слова. Напротив неё, уперев руки в бока, краснел яростью один из её бывших одноклассников. Не тот, с кем сестра встречалась.

– Вот он тебе сдался, – гнусавил школьник и тянул к Юне руки.

– Отвали, не твоё дело.

Итан присел ниже, когда Юна толкнула одноклассника в плечо и развернулась, чтобы уйти. Но тот не сдался, ухватил девушку за предплечье и повалил спиной на свою грудь. Юна взмахнула кулаком и засадила парню в скулу.

– Сучка, – захрипел одноклассник.

– Иди в жопу, – Юна извивалась и усердно лупила парня по груди, пока тот пыхтел и пытался закинуть её на плечо. – Да отпусти ты!

В мгновение ока сестра завалилась назад и, громко вскрикнув, упала. Одноклассник сплюнул, заматерился и опустился на колени. Прижал руки Юны к земле и соединил их губы. Юна скулила, выворачивалась и сгибала колени, чтобы попасть нежеланному парню в пах, но тот ловко уходил от удара, не переставая слюнявить её лицо.

– Сука, – выругался одноклассник и просунул ладонь промеж ног девушки.

Юбка Юны задралась, наружу выглянуло белье.

Итан не помнил, как так получилось, что уже в следующий миг он грубо сжал волосы парня пальцами и оттянул того от перепуганной сестры. Не помнил, как вообще так быстро оказался возле них.

– Чего приперся? На сегодня не договаривались, – рыкнул насильник и вскочил на ноги.

Разница в росте и комплекции была слишком очевидна. Итан стер испарину со лба и выпятил нижнюю челюсть. Ладони закололо от впившихся в них ногтей.

– Только тронь её, – сквозь зубы проговорил Терра и подошел к сестре, чтобы взять её за руку.

Юна заворожено смотрела на брата, не веря своим глазам.

– Итан, – одноклассник противно заржал и шагнул к ним. – Миленький маленький Терра. Ты разве платил мне за безопасность сестры?

– Рот закрой! – крикнула Юна и потянула брата к школьным воротам. – Бежим!

Вечерний ветерок хлестал по лицу. За спиной изрыгал проклятия уязвленный одноклассник, а длинные белокурые волосы Юны волнами поднимались и опадали на худую спину. Итан услышал, как сестра смеется и не смог сдержать собственного смеха. Только на подходе к дому они остановились и согнулись пополам. Юна не переставала хихикать.

– Он сказал, что ты не платил ему за мою безопасность. Что он имел в виду вообще?

– Понятия не имею.

Весь путь до дома они шли плечом к плечу, иногда отталкивая друг друга, если кто-то из них посмел приблизиться к другому слишком близко. Итан ценил редкие эпизоды их дружбы. Когда любые договоренности и ссоры забывались. Когда они были просто братом и сестрой.

– Кто знал, что мой скромный брат-ботаник окажется таким смельчаком, – театрально громко воскликнула Юна.

– Ничего особенного, – Итан пошел вперед, пряча разгоряченное лицо.

– Ты напал на студента, – напомнила Юна, ровняясь с братом.

– Я на него не нападал. Я защищал тебя, – возразил Итан.

– Как в голову только пришло.

Итан не понимал: Юна злится или восхищается.

– По правде говоря, – зарделся подросток, – я не особо раздумывал. Просто сделал и всё.

– Сколько еще в тебе припрятано, Итан Терра.

– Что? – Итан остановился.

– Ничего. Завтра получишь тетрадь, которую я обещала. Вот ты странный. Зачем тебе столько тетрадей, ума не приложу, – пожала плечами Юна и зашла в баню рядом с домом. – Полотенце принеси. Я пока зубы почищу. Родителям скажи…

– Да знаю я, – перебил сестру Итан и поднялся на крыльцо.

***

Рынок распростерся на главной площади от здания кинотеатра до последнего магазинчика на углу. Палатки выстроились неровными рядами, и весь их рисунок напоминал змею, которая готовилась к нападению. Люди петляли по лабиринту из палаток, задевали друг друга плечами, указывали пальцами на дорогие продукты и считали мелочь в дырявых кошельках. Пахло сладостью, огурцами и приправами. Словно в огромный чан вылили карамель, нарезали огурцов и присыпали сверху коричнево-серой смесью из сушеных овощей и растений. Размешали как следует и поставили перед булькающим варевом исполинский вентилятор.

– Продуктов по карману всё меньше и меньше, – пожаловалась мать Итана, тихо чихнула в локоть и осмотрела нечто, похожее на кабачок.

Толпа напирала, люди толкались и щупали всё подряд. Итан задрал голову туда, где синее безоблачное небо сталкивалось с грязно-коричневыми тентами над торговыми палатками, чтобы обнаружить дрон или военный истребитель. Высший класс, посылая в бедные кварталы всё больше и больше дорогих продуктов, обязан был следить за происходящим и смеяться в голос. Бедняки – вовсе не люди. Кинь им, голодающим, кусок мяса и наслаждайся представлением. Сумбурно и дико оголодавшие станут терзать зубами кровавый шматок, пока не покалечат друг друга.

Но не сегодня. Сегодня, как и в предыдущие разы, бедняки гуляли по присланному рынку и просто трогали, пробовали, глазели. Купить удавалось не многое.

– Пошли домой, – мать потянула Итана к самой первой палатке.

– Но мы ведь ничего не взяли, – распахнул глаза школьник и притормозил, не отпуская руку матери.

Её взгляд смягчился. Она сжала и разжала ладонь, которой держала сына, а потом коротко улыбнулась. Улыбка сошла с лица также быстро, как и появилась. Даже родинка на щеке дернулась.

– У нас суп остался, милый. Завтра мы с отцом что-нибудь придумаем. Может у соседа Ли осталась капуста или картошка, или морковь, или…

– Мам, – Итан подошел ближе и бережно погладил мать по животу.

Во рту пересохло, но школьник изо всех сил старался говорить спокойно, как всегда делал отец. Только лишь раз Итан заметил, насколько тяжело ему давался подобный трюк. Как белели костяшки пальцев тогда под столом.

«Супа не осталось» – мелькнуло в голове.

– Мам, – спокойно сказал Итан, поглаживая её живот, – у тебя уже бурчит от голода. Помнишь, я откладывал немного на апельсины? Я добегу, возьму, а ты жди здесь.

Мать открыла, было, рот, чтобы возразить. На лбу появилась складка. Но сын уже стирал ботинками автобусные следы с дороги. В лицо сыпало песком, мошки со свистом проносились мимо, норовя попасть в глаза или нос. Только возле порога дома Итан затормозил и пригладил растопыренными пальцами светлые волосы. Отдышался, сгибаясь пополам.

Отец сидел на кухоньке, подперев подбородок руками. Перед ним на столе лежала горстка монет и вялая грязная морковь. Увидев сына, отец вытер глаза большими пальцами, прокашлялся и улыбнулся. Также коротко и мимолетно, как и мать на рынке.